Она опустилась на стул и позволила Мизинцу позаботиться о себе. Руки девушки так ловко и невесомо запорхали по телу, и Эслин даже не заметила, как ее нарядили в огненное платье, шею щедро украсили нитями черного бисера, а голову увенчали аккуратной медной тиарой с крупным белым камнем. На краешек стола перед девушкой присела Большая.

– И каков твой план? О чем ты собираешься заявить?

– Потерпи, – мотнула головой Эслин. – Лучше скажи, не изменился ли состав совета? Кто сможет выступить на моей стороне?

– Итак, – начала загибать пальцы деловая брюнетка, – против тебя играет Хазима Два, Львица, Богомолиха и Укроп.

Средняя расхохоталась, согнувшись пополам:

– А люди-то будут, кроме вас? Ой, не могу! Укроп… Она что, в зубах застревает?

Большая закатила глаза:

– В точку! Встревает, где не просят. У нее Зеленые, к тому же. А за тебя, из членов совета, только я и Ши. Она, конечно, фигура теперь весомая, хоть и в тылу врага. Еще Скрипучая Телега с Фиолетовыми нам симпатизирует. А остальные четверо – нейтралитет, – Большая вздохнула и крепко сжала плечи Эслин. – Дорогая, ты должна быть убедительна и красноречива как Старший сын. Основное ядро сейчас ведет подрывную работу в столице и редко бывает в горах. Всех собрала лишь смерть Хазимы. Если не выгорит, то они уедут обратно действовать по плану. А потом вернутся и вышвырнут тебя.

Эслин слушала Большую, смотрела в зеркало на свое новое облачение и ощущала мерный рокот океана внутри. Предстоящая схватка ее не тревожила. Она моргнула и своим «зеленым» взглядом осмотрела подруг. Тут же глаза обожгло желтое блаженство Средней – та улыбнулась ей и взяла за руку.

– Знаете, девочки, – с легкой улыбкой проговорила Эслин, – в отчем доме вместе со мной родилась мысль, что успех в умении подстроиться и угодить нужным людям. В Галерее Ветров я в этом твердо укрепилась, да так бы и жила, если бы не Нити. С ними я расправила плечи и подняла голову, нашла цель, но подстраиваться стала под Хазиму. Потеря Нитей вновь откинула меня в состояние угодливой сатри. Только вот я забыла, что не Нити делают меня сильней, а я сама делаю Нити, когда готова дать отпор и посмотреть правде в глаза. Все уже есть во мне, и я смогу воплотить то, что задумала! – Эслин вдруг погрустнела. – А ведь он мне именно так и сказал, когда я просила его вернуть Нити… В каком же отчаянии я была, что даже не смогла услышать…

– Кто он? Колдун? А он красивый? – заинтересовалась Средняя, играя бровями.

– Внешне приятный. И в общении иногда простой, чуткий и с чувством юмора, – задумчиво отозвалась Эслин. Она тряхнула головой, чтобы отогнать воспоминания, и решительно встала. – А еще убийца, насильник и эгоист. Увижу – убью. Идемте. Совет ждет.

Эслин подобрала подол своего огненного платья, спустилась по лестнице в нижнюю залу замка и рывком распахнула дверь. Тут же в нее, как в центр мишени, вонзились острия девяти пар глаз. Хазима Вторая, зеленоглазая шатенка с орлиным профилем и высоким хвостом, уже успела захватить всеобщее внимание. Она заняла одно из центральных мест за столом и посвящала совет в свои планы. Соперницу-то она увидела, но говорить не прекратила:

– … и установим бомбу в пустом здании на перекрестке, возле тюрьмы.

Эслин спокойно прошла к центральному месту за столом напротив нее и с грохотом отодвинула стул:

– Достаточно, Хазима. Спасибо, что заняла совет до моего прихода. Только жаль, что рассказ оказался пустым сотрясанием воздуха. Осуществлять этот план мы не станем.

Хазима и бровью не повела, лишь жестом показала Эслин, присядь, мол, и не перебивай:

– Взрыв устроить нужно поскорее, пока они не успели отойти от погрома ресторана «Ла Перла» на бульваре Единства.

Эслин медленно приподняла руки вверх, собрала Зеленые Нити всех членов совета, крепко натянула и завязала на себе пылающее любопытство, буквально торчащее из эмоций каждой. Завладев интересом, она потихоньку принялась переплетать его с уважением, которое сохранилось у большинства женщин со времен ее работы в сопротивлении.

– Странно, кто-то здесь ткет, – ехидно заметила девушка в изумрудном платье с копной светлых завитков. – Кто же этим занимается? Точно не новая госпожа, ведь она бы и без Зеленых привлекла наше внимание…

– Привлекла бы, но так удобнее, чем перекрикивать, – пожала плечами Эслин.

Хазима, поняв, что ее уже никто не слушает, заложила руки за голову и откинулась на спинку стула:

– Ах, королева, простите, это с непривычки. Мы все внимание.

Эслин спокойно уселась и обвела взглядом всех присутствующих.

– Примите мое восхищение и благодарность за вклад в общее дело. Я знаю, какие шаги были сделаны, и как тяжело они дались. Я понимаю и ваше недоумение, ведь я долго отсутствовала. Но госпожа в здравом уме выбрала именно меня, и не без оснований. Уверена, вскоре вы с ней согласитесь. Итак, мое видение. Мы откажемся от агрессивных акций протеста – они здорово помогли в свое время, но теперь их место займет беспрестанное и деликатное распространение идей. Для этого нам потребуется работа на местах. Продолжим развивать и поддерживать Женское движение в Ангардасе и попытаемся смягчить действие декрета о верованиях. Одновременно с этим, часть усилий будет направлена на развитие Халганы. Я добьюсь ее признания независимым государством, самым маленьким на материке. Все это не пустые слова. Я озвучу более четкие шаги, когда удостоверюсь, что вы готовы слышать и участвовать. Но сейчас я ощущаю недовольство, – Эслин слегка перевела дух, скосила глаза на Хазиму и нахмурилась, – и хочу предупредить: еще до похорон я заручилась поддержкой большинства Красных. А также не премину привлечь плотоядных Небесных Коней. Первой нападать не стану, но неуважения не потерплю.

Эслин медленно выдохнула и вновь обвела всех взглядом. Пока она говорила, разноцветная основа эмоций совета, которую она держала, стонала и ходила ходуном. Кто-то сомневался, кто-то вдохновился. Было и возмущение, бурное несогласие. На полотне разговора начали появляться щели и выпуклости, цвета путались, однако никто не перебивал, и это казалось естественным.

Решение Хазимы-старшей не удивило ткачиху. Нет, она не считала себя лучше других, но знала, что каждый заслуживает шанса проявить себя на пользу миру. Сумеет ли она удержаться у руля, получится ли достичь целей без фатальных ошибок – неясно. Но сейчас и здесь Эслин ощущала себя на своем месте в воплощении Небесной матери, ведь в ней была и сила разъяренной медведицы, и глубокое понимание своих и чужих чувств, и мягкость, и терпение в сочетании с верой в лучшее, и опыт, который помог ей стать собой. Бывшая сатри ощутила, как солнце играет блестящей гладью океана ее спокойствия и заглянула в глаза каждой за столом, чтобы передать этот свет и тепло. В ответ на это ткань разговора снова пошла гладко, и Эслин уже собралась подробнее рассказать про защиту и обустройство Халганы, как в дверь постучали. Вошла одна из Красных и неуверенно обратилась к ней:

– Госпожа, только что на подходе к городу обнаружили двух мужчин. Не местные. Оба ранены. На вопросы не отвечают, требуют пропустить. Безоружны. Разрешите ввести?

Внезапная новость волной захлестнула ее, ударила по голове и лишила воздуха. Почему так некстати? И все же злость и обида вытеснили волнение. По кивку новой королевы Красные ввели непрошеных гостей.

Сармика покрывали жуткие кровоподтеки и огромные синяки, но лицо разгладилось и стало безмятежным. Смех крепко поддерживал под мышки Дархана и с радостным удивлением разглядывал совет. А вот Дар… Эслин мигом забыла о мести – похоже, та свершилась без ее участия. Кожа на его лице встала мясисто-красной коркой, а тело кривилось на бок, в который попала пуля, которую он принял на себя в лесу. Выглядел он больным и смертельно уставшим, но одарил ее взглядом, сравнимым по теплоте с рыжим светом старой лампы в уютной комнате детства, за окнами которой гремит гроза. Молодая королева вдруг осознала, что молчание затянулось, и пора задавать вопросы, но Сармик ее опередил в своем традиционном стиле: