Министр кивнул, утратив интерес к северянам. Они раскланялись и двинулись к выходу, а Иошима, напротив, подтолкнула Эслин вперед и сдернула с нее покров. Внезапно Энтин вскочил, ударившись об стол:

– Схватить ее! Закрыть дверь!

Дархана и Нэвлиса втолкнули обратно в комнату и скрутили. Стража окружила Эслин, а на ее предплечьях сошлись капканы чьих-то рук. Она замерла, пытаясь совладать с дыханием. Иошима перешла на сторону Энтина и обратилась к нему:

– Я обнаружила ее вчера на улице. Едва поняла, что та самая преступница с плакатов – моя подруга детства. Она жила в соседнем доме, и мы не виделись с тех пор, как ее лет в семь куда-то отослали. Но, как бы там ни было, передаю ее в ваши руки и осмелюсь только просить о милосердии. Вчера мы поговорили, и я услышала чистые речи достойной женщины. Выслушайте ее и вы, прошу! Пусть это будет вашим мне свадебным подарком.

Энтин уселся обратно, кромсая Эслин взглядом. Лепет и дрожание дались ей легко. Речь она продумала только в общих чертах, чтобы сбиваться естественно:

– Господин, я… боялась нашей встречи и подспудно ждала ее. При первой возможности я покинула ваше… научное заведение, унося в сердце ненависть. Но, чем дальше на юг я продвигалась, тем чаще вспоминала ваши слова. И наконец осознала, что луч вашей мысли раздвинул тучи над полем моего мировоззрения. Теперь я вижу все иначе и не знаю, что делать, куда идти, – ее голос дрожал, а по щеке сбежала слеза честного отвращения. – Госпожа Иошима почти спустилась ко мне с небес как Старшая сестра, и теперь я стою перед вами с изрядной долей облегчения. Я все еще боюсь вас. Не могу забыть о той боли, что мне причинили ваши люди, но начинаю лучше понимать и вас, и себя. К Хазиме я не вернусь. Силы я теперь лишена. И потому вдвойне готова служить вам и предложить хотя бы свои знания. Я хочу быть с вами. Под вашей защитой.

Энтин молча достал из кармана маленькую подзорную трубу. Иошима беспокойно следила, как он разглядывает в нее замершую Эслин и пространство вокруг. Через пару минут он с невозмутимым спокойствием сложил ее обратно и обратился к девушке, показав на застывших у дверей Дархана и Нэвлиса:

– Вы знаете этих людей?

Эслин задохнулась и шепнула так тихо, что сама усомнилась, прозвучал ли ответ громче гулкого стука ее сердца:

– Да.

– Конечно, да, – кивнул Энтин, продолжая притаптывать ногой. – Иначе тебе было бы не добраться. Тебя видели в Илаке вместе с северянами. И в каком качестве ты с ними ехала?

Эслин повернулась к Нэвлису и напоролась на кинжал его взгляда. Он напряженно ждал ответа, и она не заставила его долго нервничать, ведь истина должна удовлетворить всех:

– Они хотели использовать меня…

Нэвлис выступил вперед:

– Господин, признаюсь. В Илаке я увидел плакаты с ее изображением и вознамерился отвести к вам, чтобы получить вознаграждение и аудиенцию, но там мы не смогли встретиться, а здесь, в Трисорисе она сбежала. Я не стал сейчас говорить об этом, чтобы не пятнать свою репутацию позорным казусом.

– Понимаю. Упустить беззащитную барышню, это еще постараться нужно, – министр будто сбросил груз с плеч и вернул свой рассеянный взгляд. – Вам стоит лучше муштровать людей, Линд. Что ж, пока свободны. Советую покинуть город немедленно. А насчет вас, госпожа Максут… – он ненадолго задумался и Эслин тотчас отметила, что он снова обратился к ней на «вы». – Мыслите верно, но важно подкрепить слова действием. Сегодня же вечером в моих покоях вы назовете имена всех шпионок Хазимы, а потом вместе отправимся в столицу. И если показания будут верны, мы начнем отношения заново.

Эслин, не думая, упала на колени и жалобно воскликнула:

– Только не это, господин! Клянусь убедить знакомых одним днем покинуть дворец и свои места! Они прекратят вредоносную деятельность и больше носа не высунут из гор.

Еще вчера они с Иошимой составили список персон, который пустил бы министра по ложному следу. Удалось бы и избавиться от неугодных сопротивлению, и показать свою преданность. Но в моменте Эслин решила изобразить отчаянную попытку защитить близких, чтобы все выглядело натуральнее. В следующей сцене она должна была, рыдая, согласиться на все, но внезапно услышала:

– Что ж, меня устроит такой вариант для начала. Встаньте, голубушка, – подмигнул ей Энтин.

– Господин, могу я оставить Эслин при себе, раз вы договорились? – нежно прощебетала Иошима, хлопая ресницами. Сострой Эслин такую умоляющую рожицу, смотрелась бы смешно, но Ши точно знала эффект, производимый своей внешностью. – До Оспари неблизко, и я страшно соскучилась по пути сюда. Хочу, чтобы она сопровождала меня как компаньонка.

Не глядя на Иошиму, Энтин пробормотал:

– Да-да, если это порадует будущую жену нашего повелителя. Можете даже не приставлять к ней отдельную охрану. Пусть это будет знаком моего доверия и надежд на теплое сотрудничество, Эслин. Но вы должны не забывать навещать и меня, идет?

Эслин кивнула, не веря в такое развитие событий. Что он задумал? Неужели считает ее настолько безопасной и раздавленной, что и охрану не приставит? В течение всего разговора она испытывала сильные эмоции по отношению к нему: тревогу, ненависть и даже… болезненное влечение. Он до восхищения пугал ее, и она нашла в себе силы признаться в этом, но Зеленых не увидела, как ни старалась. В то время Энтин подозвал приказчика:

– За мной, Секур. Я отдам вам несколько распоряжений и отправлюсь по делам к камнерезу. Хочу заказать у местного умельца подарок на королевскую свадьбу. Исключительный самородок, что он вытворяет из даров земли!

С этими словами Энтин учтиво поклонился Иошиме, кивнул Нэвлису, подмигнул Эслин и, посвистывая, вышел. Ши недоверчиво покачала головой и со вздохом пробормотала:

– До встречи, моя дорогая. Выезжаем завтра утром. А теперь я пойду посмотреть, что вытворяет эта артистка, укротительница пламени. Думаю, она станет отличным украшением праздника.

Уходя, подруга позволила бывшим попутчикам попрощаться наедине, заодно приказав охране покинуть кабинет и остаться снаружи. Как только все вышли, Дархан схватил Эслин за руку и припечатал:

– Сдурела? Решила улизнуть? Я знаю твою кровь и прицеплю к тебе таких абасы, что мои игры с твоим сердечком покажутся массажем. Уходим немедля!

– Нэвлис, у меня есть к тебе предложение, – не споря с шаманом, Эслин шепотом обратилась к наследнику Изысков. – Помнишь, Дар говорил тебе, что прежде я управляла Нитями? Оказалось, я все еще вижу их и, возможно, смогу вернуть былую силу. А с ней – обрету власть над чувствами Энтина. Если ты отпустишь меня хотя бы несколько дней проехать в его компании, то я уговорю его или Иошиму ввести тебя в аппарат короля. Твои возможности кратно возрастут! Ты познакомишься с влиятельными людьми, начнешь развивать вопрос платины и изменишь судьбу Изысков. Сама же я выведаю кое-что о Нитях и вернусь к вам, к Дархану. Нельзя упускать этот шанс. Я должна рискнуть. Мы все должны.

Дархан угрожающе сверкнул глазами, но Нэвлис тронул его за плечо и задумчиво почесал подбородок:

– Заманчиво. Если у тебя есть возможность придержать этого хитреца, было бы полезно ею воспользоваться. Но мне показалось странным его поведение. Сначала назначил недурную награду за поимку, теперь позволил передвигаться вместе с важной особой.

– И меня это поразило, – призналась Эслин. – Но он довольно самонадеян и убежден, что сломал меня. Говорила я неплохо. К тому же он разглядывал меня в свой прибор. Я видела такие в Учебнике. Полагаю, он не заметил присутствия Нитей возле меня. Иначе мы бы поняли по его поведению.

– Он не увидел Нитей, а ты утверждаешь, что сможешь их использовать против него? – хмуро уточнил Дар. – Крутишь, милая. Не верь, ей Лис.

– Я бы и рад, – Нэвлис пожал плечами. – Но других возможностей управлять министром пока не вижу. Да и не жалко мне ее, если в ловушку попадет. А тебе, любезный, только полезно будет без нее пару дней провести.

Эслин не поняла сути послания, которые он передал шаману в многозначительном взгляде. Но поспешила поставить свое условие.