Кэмерон, воодушевленная и обрадованная не меньше самого Артура, поцеловала его в щеку:

– Ты напыщенный фанфарон.

– Истинно так, госпожа.

Артур натянул сапоги, облачился в доспехи, препоясался мечом, рукоятка которого так и просилась в ладони. Сопровождаемый Кэмерон и Блейром, он покинул палатку. Возле ворот уже собралось около тысячи человек, готовых к битве. Паттерс и оба его товарища командовали ими. Присутствовали здесь также и Клифф Рэдгар и Данкан Тарвел. Заметив появление бывшего ученика и нынешнего командира, лорд Стеренхорда коротко поклонился.

– Ваш племянник оказался честнее вас, – бросил ему Артур. – Приятно сознавать, сэр Данкан, что хоть кто-то в вашей семье не уронил фамильной чести?

– Мои господа, – вмешался в разговор, прежде чем он стал перепалкой, Паттерс, – нам нужно выходить, и немедленно. Конница Рейсворта вся целиком обрушилась на солдат сэра Алистера. Нам в лицо они не смотрят, и мы сможем вонзиться в тылы их войска раньше, чем окажемся смяты.

– Прекрасно, – кивнул Артур. – Трубите атаку.

Он встал во главе строя – вместе с Кэмерон и Клиффом, едва знакомыми ему чужеземцами, что сделались ближе многих памятных с детства друзей. Вырвал из ножен меч, направив острием к небесам. Ощутил, как решимость и злость наполняют все его существо. Довольно бежать и прятаться, довольно сидеть обложенным в берлоге зверем – теперь охотником сделается он сам и спросит с предателей за все.

Артур оглянулся, посмотрел на людей, что ждали его приказа. Секунду поразмыслил, какими бы словами напутствовать их в бой. Сказал, само собой, совсем не то, что надумал:

– Когда выйдете за стены – убить там всех, кто окажется не за нас.

Люди Тарвела не стали на этот раз седлать коней – выступили пешим строем. Пришлось построиться колонной, минуя ворота. Снаружи, на поле, их уже ждал противник. Хотя бо́льшая часть прежде возглавляемой Эйтоном Брэдли армии была занята противостоянием с отрядами Алистера Тарвела, правый фланг вражеского войска встал напротив лагеря его дяди, чтобы сковать способные выйти из него силы. Неприятельские солдаты построились плотными шеренгами, прикрылись щитами, выставили вперед копья. Хотя лучники оборонявшихся произвели со стен еще один сильный залп, это не заставило врага отступить, хотя и проредило его ряды.

Дело пришлось решать мечами. Тут молодой Айтверн несколько раз едва не погиб, сражаясь настолько же отчаянно, насколько и безрассудно. Однако в конечном счете Артур получил лишь несколько легких ранений. Он понимал, что воины врага встали в жесткую оборону, не намеренные отступать ни на шаг, – и оборону эту можно было проломить только грубой силой. Возглавляемые Артуром гвардейцы Стеренхорда раз за разом вгрызались во вражеский строй. Им встретилось отчаянное сопротивление. Около получаса бойцы сходились и расходились, обмениваясь ударами и вновь отступая, оставляя на земле убитых врагов и товарищей. От лагеря за все это время удалось отойти всего лишь на сотню футов, и Айтверн начал опасаться, что воины Алистера Тарвела окажутся перемолоты прежде, чем он сможет поспеть к ним на помощь.

Постепенно удача все же повернулась к герцогу Запада лицом. Солдаты сэра Данкана окружили вражеский отряд с флангов и начали его оттеснять. Неприятельские ряды дрогнули – и подались назад, медленно, неохотно, с великой кровью отдавая напиравшему противнику каждый ярд.

Воодушевленные, воины стеренхордского авангарда усилили свой натиск. Артур с криком бросался вперед, нанося удары со всей силы, что имелась в его натренированных мышцах. Он сражался так яростно и так зло, что вражеские солдаты уже начали его побаиваться, каждый раз пятясь при его приближении. Чужой страх еще больше распалял владевшую Айтверном ярость. Один раз Кэмерон даже прикрикнула на него, призвав к осторожности, но Артур полностью проигнорировал ее слова. Он смертельно хотел драться и дорвался до драки.

Сама вдовствующая королева Эринланда держалась куда более хладнокровно, однако убила многих противников, проявив куда большую доблесть, нежели большинство присутствовавших подле нее мужчин. Лишь Клифф Рэдгар, сражавшийся бок о бок с Кэмерон, показал себя не менее искусным, чем она сама, бойцом – и нередко они, бывшие восемь лет назад смертельными врагами, спасали друг друга от гибели, отводя удары врагов. По чернобородому лицу гарландского короля блуждала странная, чуть пьяная улыбка. Казалось, он счастлив. Один раз его ранили. Клифф наскоро перевязал правую руку поданным ему сзади бинтом и продолжил биться левой. Это происшествие никак не отразилось на силе и скорости наносимых им ударов.

Наконец воины Айтверна ворвались в расположение основных сил вражеской армии – и встретили там, к великому удивлению Артура, Эдварда Фэринтайна, возглавлявшего один из приведенных Алистером Тарвелом отрядов. Доспехи эринландского государя были залиты кровью, по всей видимости чужой; щегольской некогда плащ – измят и порван, однако сэр Эдвард крепко стоял на ногах и встретил Артура четким воинским салютом:

– Герцог Айтверн. Только вчера виделись, и вот вы снова передо мной.

– Ваше величество. Не ожидал встретить вас здесь.

Озорные чертенята промелькнули в фиолетовых, нечеловечески странных глазах эринландского государя:

– Я услышал, вы попали в непростое положение, – и решил, что как рыцарь обязан поддержать сторону, оказавшуюся в меньшинстве.

Артур учтиво поклонился:

– Приятно встретить такую верность старомодным принципам. Я ваш должник, сэр, и постараюсь этот долг однажды вернуть.

– Вернете, непременно. Сейчас такое время, что все отдают друг другу какие-то долги, старые и новые вперемежку. Но пойдемте. – Эдвард огляделся, указал мечом: – Племянника сэра Данкана теснят, и нам следует его поскорее выручать.

Солдаты Айтверна и Фэринтайна объединились – и общим строем пошли в атаку. Дальнейшее сражение заняло не больше часа. Когда к атакующим присоединились бойцы Алистера Тарвела и последняя, устоявшая все же рота его алебардистов, в ходе боя наметился перелом. Когда же сэр Данкан наконец вывел из форта оставшуюся часть своих людей, преимущество стороны, на которой он выступил, сделалось очевидным. Значительная часть верного Артуру Айтверну войска была свежа и исполнена готовности драться, в то время как воины мятежного лорда-констебля уже изрядно устали. Некоторые из их командиров погибли еще до начала битвы, а сейчас пал, сраженный рукой Блейра Джайлса посреди сутолоки боя, и вставший было на место Эйтона Брэдли Стивен Дерби. Последнее обстоятельство окончательно определило исход баталии, хотя и опечалило молодого Тарвела, обещавшего сохранить вражескому предводителю жизнь.

– Я хотел пощадить этого человека, – успел сказать сэру Блейру сэр Алистер.

Юный рыцарь неопределенно пожал плечами:

– Мне об этом не докладывали, простите. Этот господин сам подвернулся мне на пути. Дрался он крайне хорошо, но, – качнул головой Блейр, – плоховато отбивал удары слева. Лорд Александр обучил меня перебрасывать клинок в другую руку.

В ответ Алистер лишь вздохнул. Лицо его, однако, сделалось немного печальным.

В восемь вечера офицеры, оставшиеся во главе армии мятежников, протрубили отступление. К тому моменту под их началом оставалось около полутора тысяч человек. Еще две тысячи были убиты, а все остальные перешли на сторону врага. Осознав, что против них сражаются два иностранных короля и повелитель Запада собственной персоной, не меньше двадцати пяти сотен человек прекратили всякое сопротивление и сложили оружие – как минимум половина уцелевшей конницы и почти все окруженные пехотинцы. Это обстоятельство с лихвой восполнило понесенные людьми Тарвелов потери, доведя подчинявшуюся Артуру армию до численности почти в шесть тысяч солдат.

Остатки присланного сэром Роальдом войска стали отходить к Тимлейну по Королевскому тракту. Никто не преследовал их. Вместо этого победители возвратились в свой лагерь, где занялись перевязкой раненых и погребением погибших. Последних оказалось немало – и дым от костров, на которых сжигали их тела, взвился в потемневшее небо, а пламя осветило ночь. И все же это была победа, причем победа нежданная и оттого тем более сладкая.