— Подтверждаю, — тяжело сказал Колдер. — Сэр Гледерик — вовсе не принадлежит к числу наших врагов.

— Однако он, как я сейчас убедился, и не один из нас, — лорд Трев Кинриг подошел к ближайшему креслу, уселся в него, и внезапно потянулся за все еще стоявшей на полу в центре комнаты бутылкой. — Что ж, можете порадоваться — у вас получилось меня заинтриговать. Ты, Остин, без всякого предупреждения появляешься в моих стенах, неведомым образом проникнув в закрытый по приказу Регентского совета город… приводишь колдовское создание, весьма похожее на тех, от которых мы столько нахлебались горя в этом году, и утверждаешь, что привел достойного доверия друга, — он отпил из бутылки. — Ты околдован или сошел с ума, должен я полагать. Не советую вам расслабляться, молодые люди — мои солдаты все еще ждут сигнала, чтобы ворваться… и любое резкое движение с вашей стороны окажется подобным сигналом.

— Ваша светлость, мы не намерены выкидывать никаких глупостей, — твердо сказал Гледерик. — Все, чего мы желаем — побеседовать с вами, как с одним из правителей Регеда, ибо во время нашего странствия нам удалось многое узнать о природе напасти, угрожающей вашему народу. Смею думать, доставленные нами сведения окажутся крайне полезны или, хотя бы, в некоторой степени небезынтересны.

— В последней, сударь, я даже не сомневаюсь — иногда радуешься любой складной байке. Хотя вам придется изрядно постараться, чтобы я вам действительно поверил, а не решил все же с вами покончить и отправиться спать, — Трев Кинриг снова отпил. — Можете приступать.

Предстоящая задачка действительно выглядела непростой. Гледерик хорошо понимал, насколько удивительно прозвучит все, что он собрал изложить регедскому вельможе. Местные жители хотя бы осведомлены о существовании иных миров, хотя все равно вряд ли избалованы обилием оттуда гостей. Предстояло убедить не слишком доверчивого слушателя в том, что он, Гледерик, действительно явился из иной пространственной сферы, а не является засланным шпионом существ, разъедающих ныне саму плоть этого королевства. Пожалуй, стоит начать со своих собственных злоключений и гибели во цвете лет, потом поведать о знакомстве с Гаретом Крейтоном, рассказать о пережитых тем в родном замке тяготах и паническом бегстве оттуда, затем перейти к знакомству с Колдером и визитах в Акарсайд и Лейсен, сопровождавшихся черной магией и звоном стали… благо здесь уже капитан сможет все подтвердить. Да и рассказ леди Элены он слушал столь же внимательно, как и сам Гледерик, а лорд Кинриг, к тому же, много лет уже осведомлен о том, что принц Дунстан был повинен в гибели принца Брейта — и потому охотно поверит, возможно, что именно младший из сыновей короля Бринмора повинен во всех недавно свалившихся на Регед несчастьях.

Главное, изложить все так, чтобы рассказ не получился в итоге совсем непонятным, а тут попробуй еще ничего не упустить, когда дело касается настолько запутанной и давней истории.

Трев Кинриг и Остин Колдер выжидающе смотрели на него, и потому Дэрри собрался с мыслями и принялся наконец говорить.

Над головой кружилось низко нависшее небо — серое, затянутое хмарной дымкой, безрадостное, будто отродясь не видевшее солнца. Гарет стоял перед призрачным престолом, на котором восседал былой и, возможно, будущий король Регеда, а рядом стояли две женщины, благодаря которым он до сих пор оставался в живых — мать, которой он больше не верил, и Анвин, не доверять которой он больше не мог. На лице Анвин, стоило ему поклясться королю Дунстану в верности, проступило немалое облегчение, что же касается леди Элены… О, по ее вуали все равно ничего нельзя было толком понять.

— Хорошее решение, мой мальчик, — проронил государь. — Весьма разумное, я бы сказал. Тебе не придется о нем пожалеть.

— Я не отступлюсь от данной присяги, ваше величество. Я целиком в вашей власти.

— Что же, прекрасно, — Дунстан задумчиво провел тонкими пальцами по левой щеке, — тогда нам следует хорошо подготовиться. Твой дядя пытался, используя доставшуюся ему флейту Мирддина, подчинить меня своей воле и не сумел, как не справился он и с твоей матерью. Флейта Клэг могуча, однако человек, наделенный сильной волей, способен перебороть ее чары. До недавнего времени я располагал двором, свитой и войсками — Айдан Бирн отнял у меня их всех, поработив при помощи чар.

— Ваши войска, — проронила леди Элена, — творили разорение и смуту на землях Регеда, мой король. И простолюдины в хижинах, и лорды в своих высоких башнях — все они в равной степени дрожат по ночам, ожидая, не придет ли к ним оборотень с лицом умершего отца или друга, желая выпить их жизнь.

Дунстан слегка улыбнулся:

— Издержки, накладываемые на всех текущим бедственным положением. Когда мы изничтожим границу миров, в них больше не останется потребности. Запас жизненной силы, — пояснил он, заметив недоумение, проступившее на лице Гарета, — имеющийся у любого из нас, преступившего свою смерть — велик, но вовсе не беспределен. Источая его, мы сделаемся бесплотными призраками… что прямо сейчас происходит с вами, леди Элена… а потом и вовсе растворимся во тьме, объединяясь с нею вовек. Именно поэтому я сижу здесь, сохраняя свои силы неисчерпанными, а не трачу их бездумно, как поступают некоторые.

— Это что получается, — спросила Анвин с испугом, — я могу сделаться такой же, как леди Крейтон?

— Можешь, но не сделаешься. Не беспокойся, дитя. На первое время я немного поддержал тебя своей силой. Дальше, когда мы исполним задуманное, никакая особенная поддержка не понадобится вовсе. Когда мы восстановим клинок и чашу, когда ты сыграешь на флейте, Гарет поднимет меч, а я выпью из Фуахд, тогда незримый поток, пронзающий мир смертных и наполняющий его жизнью, коснется и нас, неживых, напитывая своей мощью. Вы, леди Элена, вновь обретете лицо… а нам с тобой, милая Анвин, не придется больше осторожничать, сберегая у нас оставшееся.

— Но это не объясняет, почему вы напали на Регед, — сказал Гарет.

— О чем ты, мой мальчик? — Дунстан изобразил недоумение. — Я никогда не нападал на по праву принадлежащее мне королевство. Я позволил своим солдатам собирать кровавую дань на его землях, это верно. Но что мне еще оставалось, позволить растаять серым пеплом своей армии, остаться тут одному? Каждый из служивших мне — преодолевший порог смерти, как и я сам, и я бы не сумел напитать энергией их всех, как подпитываю дорогую Анвин. Я позволил им искать силу на стороне, в мире живых… а где найти ее больше, нежели у смертных, чье сердце еще бьется, чья кровь невозбранно течет? Убивая живых, они продлевают свое бытие.

— Как упыри из легенд, — вырвалось у Гарета.

Король поморщился:

— Грубоватое сравнение… но да, как упыри из легенд. Я вижу на твоем лице смятение, Гарет. Не беспокойся — названная мной мера всегда являлась лишь временной. Я не мог позволить себе лишиться верных вассалов, потому и позволил им это. Очень скоро мы исправим былые ошибки — и у них пропадет надобность убивать, дабы жить. К несчастью, сейчас Айдан забрал у меня мое войско, и мне неведомо, что он собирается с ним делать. Ты должен отнять у него флейту.

— Я сделаю, что прикажет мне государь, — Гарет изобразил светский поклон.

Несмотря на произнесенные им учтивые слова, на самом деле юный лорд Крейтон испытал в тот момент немалую растерянность. Сказанное Дунстаном удивляло. Значит, по мнению короля, ему, почти не имеющему настоящего боевого опыта и лишь частично прошедшего обучение волшебству, предстоит противостоять одному из самых опытных колдунов в королевстве, завладевшему вдобавок магическим талисманом, дарующим ему власть над армией мертвецов?

— Я вижу твои сомнения, — проговорил повелитель Регеда.

— В самом деле? — Гарет надеялся, что его голос прозвучал безразлично.

— Конечно. Это написано у тебя на лице. Не беспокойся — Айдан силен, но вовсе не всесилен, и на него найдется управа. К тому же, компанию тебе составит Анвин, которую я поддержу на расстоянии. Я постараюсь ослабить используемую им магию, так, чтобы флейта, на которой он станет играть, не успела исторгнуть ваши души, но действовать вам придется все равно быстро. Разите клинками — боец он серьезный, но и над таким возможно одержать верх. Айдан неуязвим в своем особняке, а значит, вы должны устроить засаду или выманить его наружу, на городские улицы. Удар мечом в толпе или меткий выстрел из арбалета решат дело… Ты же умеешь стрелять, лорд Крейтон?