Собрав кое-как в потемках сухих веток, валявшихся под ногами, они вернулись в кромлех. Гарет склонился над сложенным в кучу хворостом, вытянул над ним руки, пробуждая в себе силу. Он не был уверен, что она откликнется — не после такого отчаянного боя, в котором ему и без того пришлось прибегнуть к магии. Магия, тем не менее, не подвела. Прошло около минуты — и ветки вспыхнули жарким огнем.

— И много вам еще фокусов доступно, мессир чародей?

— Не слишком много. Меня учил отец, но… до дипломированного волшебника далеко, в общем.

— А у вас и дипломы волшебникам выдают? Диковинная страна. Повторю, кстати, свой вопрос. Где мы находимся?

— На Лисьей дороге, ведущей из замка Крейтон в город Акарсайд.

— Изумительно. А это где?

— В королевстве Регед.

Явно пытаясь скрыть замешательство, Гледерик вытянул над огнем руки, стараясь их согреть. По всей видимости, его изрядно знобило. Наемник выглядел слегка окоченевшим, то и дело передергивал плечами. Его лицо выдавало напряженную работу мысли.

— Никогда не слышал про королевство Регед, — наконец сказал Дэрри. — Черт побери, где мы вообще? Расскажите про ваши края. Мне что-то подсказывает, я забрался далековато от дома. Совсем далеко.

«Неудивительно, если я в самом деле вырвал тебя из родного мира». Постаравшись припомнить имевшиеся в замке Крейтон географические карты, Гарет заговорил:

— Регед находится в срединной части острова Придейн. Он включает в себя такие древние королевства, как Истрад Клуд, Эйрон, Гододдин, Дал Риада и Бринейх. Все они ныне едины под скипетром королей Карлайла. На севере мы граничим с Конфедерацией Скотланд, на юге — с Валлисом и Мерсией.

На лице Гледерика не промелькнуло и тени узнавания.

— А на западе?

— На западе море. А дальше остров Эрин. Он делится на шесть королевств.

— Эрин? Эринланд, со столицей в Каэр Сиди? Старый Эрин с замком Малерион?

— Просто Эрин. Крупнейший город — Тара. Там правят короли Лейнстера.

— Видимо, это какой-то не тот Эрин, который знал я… Ладно, давайте жрать.

В карманах у Гарета нашлось еще достаточно грибов, собранных им днем в лесу. Они с Гледериком нанизали их на две тоненьких веточки и принялись жарить. Ужин получился скудный, но все же лучше, чем совсем ничего. Сам Гарет съел совсем немного, благо что успел пожевать перед нападением, оставив большую часть товарищу. Он чувствовал перед тем легкий стыд. «Если все действительно так, Гледерика сюда привела моя магия. Он вполне мог оставаться в родной стране, где бы та не находилась, и не влипать во все эти сомнительные неприятности».

Желудок недовольно заурчал, отзываясь на нерадостные мысли, и Гарет, пересиливая себя, все же сунул в рот еще один гриб. Утром, перед выходом, надо будет попробовать нарвать в лесу хотя бы корений и ягод. Долго на таком скудном рационе не протянуть.

Закончив жевать, Гледерик Брейсвер неожиданно спросил:

— Погодите, а на каком языке мы с вами все это время болтаем?

— На регедском… разумеется.

— Вот именно, разумеется. На регедском, как же. Я знаю в совершенстве не меньше пяти языков, но могу поклясться, этот слышу впервые. Он совершенно ни на что не похож. Не венетский, не паданский, не тарагонский, не лумейский… — Все эти названия были Гарету абсолютно в новинку. — Какая-то тарабарщина, но я болтаю на ней так шустро, будто знал ее с колыбели. А вы… Do you understand me, good sir?

— Простите? — растерялся Гарет.

— Excellent, cool, dammit. I think, I'am crazy.

— Мастер Бедвир, наш замковый кастелян, преподавал мне галльский, латынь и греческий, но ваше наречие я слышу впервые. Хотя… немного похоже на саксонский, мне кажется. На нем говорят в Мерсии.

— Бесы побери вашу Мерсию. Ты знаешь латынь и греческий? Я не знаю, но читал кое-что в переводе. Тебе известны Гомер, Вергилий, Эсхил?

— Великие стихотворцы древности. Конечно, знакомы. Люблю «Одиссею».

— Тоже обожаю, три раза читал. Хорошо, а Шекспир?

— Кто это такой?

— Тоже стихотворец, — криво ухмыльнулся Гледерик. — Какой сейчас год?

— Девятьсот шестьдесят шестой, от смерти короля Коля. *

* (Иными словами, в мире Гарета сейчас 1386 год нашей эры — авт.).

— Было бы прекрасно, знай я такого. Ты сказал, мы находимся на острове. А что на материке?

— Галлия… Римская империя. И еще множество государств. В Римской империи считают годы от основания города. Сейчас должен быть… две тысячи сто тридцать девятый по их календарю.

— Погоди. Я знаю про Рим. Он черте когда пал. Еще до Великой Тьмы.

— Империя значительно ослабла, спору нет… Придейн, например, они давно потеряли. Пытались тут закрепиться, но не смогли — их изгнали друиды. Но римляне все еще держатся в Италии и некоторых других землях вокруг Срединного моря.

Гледерик Брейсвер вздохнул:

— Я все же действительно спятил.

— Может статься, вы в здравом рассудке. В старых книгах, составленных друидами, сказано, что существует великое множество миров. Это как… как разные версии одной и той же Земли, сходные в целом, разнящиеся в мелочах. Если вы попали в наш мир из другого, неудивительно, что какие-то детали могут оказаться похожими. Например, наши миры могли быть одинаковы в глубокой древности, но потом развиваться по разным путям. Я читал о подобном в отцовской библиотеке. А если вы говорите, что в вашем мире империя римлян давно распалась… Скорее всего, ваш мир расположен в будущем относительно моего, хотя и не обязательно его прошлое тождественно нашему настоящему.

— Мозги вот-вот задымятся. С чего вообще я должен был попасть в один мир из другого?

Гарет замялся. Признаваться не слишком хотелось.

— Это место, этот кромлех… — начал он нехотя. — Его тоже возвели великие друиды древности. Они умели открывать проходы между мирами. Они странствовали по другим реальностям, чтобы почерпнуть новое знание или поставить себе на службу обитающих там удивительных существ. Когда на меня здесь напали, я попытался вновь открыть такие ворота. Воспользовался для этого собственной кровью. Отправил в пространство призыв… в надежде на то, что кто-то придет из-за грани мне на помощь.

Гледерик как-то странно на него посмотрел.

— То есть, я — удивительное существо, обязанное вам служить, мессир чародей?

— Нет, ни в коем разе. Вы вольны делать, что вам заблагорассудится, и отправиться отсюда, куда пожелаете. Правда… Я не уверен, что сумел бы снова открыть проход в ту страну, из которой вы явились сюда. Все же, я не прошел полного магического образования и многого не знаю о волшебстве. Возможно, дипломированные чародеи из университета в Карлайле смогут помочь. В нашей столице. Я как раз туда ехал.

— Думаю, тебе нужно многое мне рассказать, лорд Крейтон.

Дэрри смотрел на Гарета без всякого пиетета, но и без злости.

«Уже хорошо. По большому счету, я изрядно перед ним виноват».

Гарет, не торопясь с ответом, поерзал на холодной земле. Сидеть вот так было не слишком удобно. Юноша стянул с плеч плащ, в который перед тем кутался, и расстелил его на траве. Гледерик немедленно примостился на краешек, вытянув ноги к огню. Гарет уселся рядом, попутно стащив с ветки еще один поджаренный гриб, и принялся его жевать.

— Я жду, — напомнил Дэрри.

— Сейчас соберусь с мыслями и начну. Только учтите, это будет долгий рассказ.

— А мы никуда не торопимся, молодой человек.

Гарет вздохнул и принялся говорить.

Гарет вырос в замке Крейтон, чьи древние стены, поросшие мхом, помнили старые годы — те самые, когда чародеи возводили кромлехи и открывали двери в иные миры, расположенные на изнанке привычной реальности. Замок стоял на берегу озера, и ночами, еще будучи мальчишкой, Гарет любил смотреть, как луна оставляет на воде серебристую дорожку. Он мечтал, что сумеет подняться по этой дорожке в замок Лунного короля и узнает все тайны — почему убывает месяц, что таится за горизонтом, как спрятать звезду в свой карман.