При этом он потерял все зачатки собственного характера. В его душе осталось единственное стремление — бешеный голод. Насытить его он был не в состоянии. Он не понимал, что нужно для этого сделать. И всё же, когда кровь драконов проливалась на золотистые розы, последние вздрагивали. Их пронзала дрожь. Учёные говорили, что в этом не было ничего странного и причиной была «магнитическая реакция», вызванная энергией Ци; поэты же и вовсе пели, что цветы, награда, которую народ получил за свои многочисленные страдания, плачут при виде умирающих драконов…

На самом деле так себя проявляло урчание огромного желудка…

Опять же, Каруна нельзя было назвать действительно «разумным». Тем не менее, иной раз в природе разум заменяет эволюция, приспособляемость. С недавних пор учёные заметили, что новоявленные Розы Пустынь немного переменились. Они стали более выносливыми, эластичными, и на стебельках у них появились микроскопические, и тем не менее необычайно острые зубчики, который были способны пронзить драконью чешую.

Многие ящеры хватались за цветы лишь для того, чтобы обнаружить кровавые подтёки на своей коже.

Никто не придавал этому особого значения. Напротив, было вполне закономерно, что цветок, который собирали в столь огромных количествах, иной раз вырывая прежде, чем он успевал достичь своего предельного размера (что было совершенно неправильно) рано или поздно должен был заиметь средство для самозащиты… И хотя случилось это, пожалуй, даже слишком рано… что ж, пускай. Удивительному растению — удивительная скорость эволюции…

Сам Александр находил всё это предельно зловещим. К этому времени залежи драгоценной руды пронизывали всю планету. Они и были планетой, постепенно сливаясь и замещая собой её экосистему. Жители Мира Пустынь считали это благом. Более того, они считали, что новоявленная природа их мира, пропитанная Ци, была похожа на них самих. Она тоже прошла через великие преграды, пробилась через тернии к звёздам и стала сильнее, и теперь они имели полное право собирать плоды. Они были словно мыши, которые считают, что владеют мышеловкой. А последняя меж тем неумолимо закрывалась, и зубцы её сияли всё ярче и ярче в лучах полуденного солнца новоявленной цивилизации…

Чем всё это закончится?

Неизвестно.

Даже Маргулы могли только предполагать дальнейшее развитие событий.

Некоторые интерес представляло состояние души Каруна; последняя действительно теперь была предельно примитивной — с одной стороны. С другой, в данный момент в ней осталась единственное стремление, единственная бешеная воля. Когда Александр посмотрел на неё, он заметил, что она была немного черноватой — странно, учитывая, что последний потерял остатки своего рассудка, — и при этом очень маленькой.

Обычные души представляли собой сферы диаметром в несколько сантиметров. Душа Каруна являла собой миниатюрную точку. Более того, если хорошенько присмотреться, в ней можно было заметить маленькое углубление…

Александр всё пытался вспомнить, что именно она ему напоминает, и вдруг ему пришло озарение: демон!

Когда Волчонок приближался к Четвёртому, Пятому и так далее Рангам, Александр внимательно следил за его прогрессом. Сперва его душа чернела, сгущалась, а затем, когда она, казалось бы, достигла предельной возможной концентрации, то стала сжиматься и превратилась в своеобразную чёрную дыру. Именно для этого Волк занимался своими медитациями — они были призваны сцепить его душу воедино, сосредоточить.

Именно данное сосредоточение можно было наблюдать в Душе Каруна.

Возможно, именно поэтому она теперь стала чёрной… У него было не так и много духовной энергии, и в то же время вся она была направлена на единственное стремление — безмерный голод, который питал безумный дракон. Как долго закалял он в себе эту страсть? Как долго прорывался через груды песка, когда впервые уловил за ними запах живого, трепещущего мяса?..

Александр вспомнил замечание Волка.

Кивнул.

Он решил пристально следить за всей этой ситуацией… То есть, не как обычно, а действительно пристально. Он попросил Маргулов сказать, если состояние Каруна снова измениться.

После этого Александр изучил фигуру нового Божества, «Тирана». Последний представлял собой красного дракона с золотистыми глазами, который правил собственным миром, напоминающим цивилизацию пустыни на самых ранних и суровых этапах её развития.

Ничего особенно интересного.

Александр мельком посмотрел на местных обитателей и снова обратилкся к своему списку.

На самом деле к этому времени ему порядком надоело проверять последний. Александр собирался сделать небольшой перерыв — взяться за другой проект, например, — но сперва ему всё-таки следовало навестить ещё двух необычайно важных персонажей…

Первым была Гармония.

Впрочем, последняя почти не изменилась. Даже мир её, на первый взгляд, ничуть не поменялся. В этом не было ничего удивительного. Едва ли можно двигаться вперёд, когда сама реальность движется по кругу. Как и раньше, именно кольца определяли жизни местных обитателей. Цивилизации рождались, развивались и погибали с пунктуальностью часовой стрелки.

Намного более занимательным было даже не внутренее устройство этого мира, но то, как на него реагировали прочие обитатели Мультивселенной…

Мир Колец находился в несколько обособленном состоянии относительно прочей вселенной. Причин было несколько, но главная из них состояла в том, что его «боялись».

Именно так.

Боялись.

Ведь всякий, кто ступал в его пределы, немедленно обретал собственное кольцо. И хорошо, если последнее было золотым или хотя бы медным. Но если тебе попадалось железное… Выбраться живым тогда становилось проблематично.

Если ты торговец, будь уверен, всякая сделка закончится просто ужасающим для тебя образом.

Авантюрист — можешь сразу писать завещания.

Учёный? Надень шлем. И скорей! Скорей!

Поэтому поддерживать постоянные порталы в Мир Колец считали не особенно целесообразным. Были временные, «туристические». Некоторые хотели чисто ради интереса попробовать немного пожить в условиях этого странного, закруглённого мира; в свою очередь местные обитатели хотели иной раз испытать жизнь в других мирах, но, опять же, многие из них сами содрогались перед лицом вселенной, в которой балом правила случайность.

Местные просто не могли представить себе жизнь, лишённую кольца. Причём в основном это касалось не служителей Богини Гармонии, которые с равным смирением относились к золотым и железным кольцам, принимая всё, и тяготы судьбы, и великое счастье, но простых зверолюдов. Ибо даже если у тебя было медное кольцо, жизнь твоя была хотя бы «понятной». Ты знал, что каждое твоё действие будет умеренно успешным. Что судьба твоя в любом случае сложится относительно удачно. Ты шёл по дороге, а не сворачивал в неизведанную чащу, в которой можно с равной вероятностью найти как сокровища, так и великую опасность.

К тому же на горизонте всегда маячила вероятность перемен. Ведь были те, кто, после долгих страданий получал золотое кольцо и жил припеваючи. Они были королями и богачами, и, что самое главное, они были счастливы.

В конце концов, разумный человек больше всего боится перемен. Александр не хотел бы жить в Мире Колец, даже будь у него золотое кольцо, но прекрасно понимал, что причиной тому была привычка и его «менталитет». Возможно, если бы он вырос в условиях данной реальности, он бы напротив боялся выйти за её пределы.

Поэтому «Секта Свободы», которая боролась против уклада Богини Гармонии, была совсем немногочисленной. В ней состояли те выходцы из Мира Колец, которые не только освободились от гнёта золотистого круга, но желали освободить от него всех остальных; которые желали разорвать великое кольцо и принести своей родине свободу.

Впрочем, как это сделать, они не имели ни малейшего понятия. Ведь для этого им нужно было преодолеть сразу три преграды: изменить саму природу своего мира, убедить прочих его обитателей, что именно их идеология была верной, и наконец справиться с Гармонией, Высшим Божеством, самым таинственным, и, быть может, сильнейшим членом Великого Совета…