– Хорошо, Грыз, я тебя услышал. Отдаю свидетелям Худжгарха эти земли, от предгорий Снежных гор до Великого леса и Лигирийской империи. На этих землях вас не победить. Ни в лес, ни в Снежные горы не лезьте. Территория обширная, много воды, пастбища обильные. Живите. Принимай всех, кто захочет присоединиться. С великим ханом я недоразумения утрясу. И вот что еще. Пошли по кочевьям пророков Худжгарха, пусть говорят, что Грыз на место великого хана не рвется. Он его опора и всегда придет с воинством его поддержать. Еще подготовь мне пять повозок с провиантом и выдели сына с его отрядом в тридцать воинов. Верховному шаману скажи, чтобы выделил десять учеников, которых учил орк с синими волосами. Они будут охранять оркскую принцессу в путешествии в Снежные горы. Поведет нас Гради-ил. Кстати, он здесь? Не пропал?

– Здесь он, – ответил Грыз. – Где еще ему быть?

– Хорошо. Я встречусь с великим ханом и скоро вернусь. А ты, Ганга, собирайся, и следуйте к месту нашей стоянки, откуда ушли с Гради-илом, – я не сдержался и усмехнулся, – спасать меня. Там нас ждут Су и Радзи-ил. И захватите Фому с отцом Радзи-ила, они спят в твоем, Ганга, шатре.

– Когда выступать? – спросила Ганга.

– Сегодня и выступайте. Ждите меня там. Ждите и никуда не уходите, – погрозил я пальцем. – Старшим в мое отсутствие назначаю Гради-ила. Грыз, передашь. Ты, Ганга, слушаешь Гради-ила и самостоятельно решения не принимаешь. Все. Исполняйте.

Не успела моя невеста и слова сказать, как я исчез. До меня долетели отголоски ее мыслей: «Опять пропал! Когда же это закончится? Я любви хочу, ласки…»

Я появился на своей горе и тут же в образе простого орка очутился в ставке великого хана, на торговой площади. Хотел послушать, что говорят в народе.

Рынок был наполнен шумом, торговля шла бойко.

– Рабы! Молодые рабы!

– Речная рыба, свежая…

– Кожи! Хорошо выделанные кожи!

– Почем?

– По серебряку за кипу.

– Да ты с ума, по-видимому, сошел. Где это видано, ломить такую цену?

– Я? Ломлю цену? Побойся Отца! А то ты не знаешь, что сейчас все подорожало. Бери сегодня, завтра будет дороже.

– Это еще почему?

– Так война скоро. Придут свидетели Худжгарха и все отберут. А нас, орков, сделают рабами.

– Кто тебе такое сказал?

– Сказали люди верные, что из северной степи вернулись. Там орки образ свой потеряли и жрут других орков, особенно любят детей и женщин. Так будешь брать?

– Буду.

«Во как! Детей едят? – удивился я. – Информационная война в самом разгаре».

Я пошел меж рядов.

– Почем ячмень?

– Две кипы шкур. Или серебряк за десять мешков.

– Дорого.

– Дешевле уже не будет. Оседлые не продают зерно, к войне готовятся. – Говорящий перешел на шепот. – Когда оседлые вернулись, такое порассказывали, что видели…

– И что видели?

– Голод в северной степи. Орки орков едят. Еретики свободных орков в рабов обращают.

– До чего дожили! – Покупатель сокрушенно покачал головой.

– Да уж, – поддержал его продавец. – Тяжелые времена. Не знаешь, что завтра будет.

– А знаете, кем стали эти свидетели? – встрял в разговор сосед продавца.

– Кем? – Я сделал вид, что мне тоже интересно.

– Они теперь демонам поклоняются. Мой свояк рассказывал, что они вызвали демонов, скормили им младенцев, и те набросились на истинных детей Отца.

– Брехня, – отмахнулся я.

– Почему брехня?

– Так можно говорить, если не веришь в Отца, – ответил я. – Как Отец мог отдать победу демонам? Не верю я в это.

– Ну и не верь. Покупать что будешь?

– Нет.

– Тогда иди отсюда. Не мешай торговать.

Общую картину я уловил. Рок оказался хитрее, чем я думал. Не сумев справиться со свидетелями Худжгарха силой, он стал распускать слухи, и чем нелепее они были, тем правдоподобнее звучали.

Узнав, что мне нужно было, я пошел на холм, к ставке хана. Дорогу мне преградили воины из стражи.

– Сюда нельзя, – оскалился один из них.

– Ты что, морда клыкастая, не узнаешь меня? – удивился я.

– Узнаю, люд, – равнодушно отозвался он. – Но у меня приказ никого в ставку не пускать.

– А то, что я лекарь великого хана и сидел по левую руку от него, уже ничего не значит?

– У нас приказ, люд. Иди отсюда.

– Иди отсюда? Кто дал такой приказ?

– Не твое дело. Ступай по-доброму.

Я понял, что нити заговора дотянулись до охраны великого хана.

– Сообщите правой руке, что прибыл посол Вангорского короля, – приказал я.

Воин просто ткнул меня пяткой копья:

– Пшел вон! Не до тебя.

Я не стал спорить, развернулся и исчез. Проявился уже у входа в шатер верховного шамана и без разрешения вошел.

Старик пил гайрат и ел мясо.

– Приятного аппетита, – дружелюбным тоном произнес я. – Можно мне войти, дедушка?

Старик поперхнулся. Поставил чашку и вытер бороду.

– Заходи, раз пришел. Чего на этот раз надо?

– Хочу с великим ханом поговорить.

– А я на рыбалку сходить, – ответил старый шаман. – Да удочки нет.

Я, не считаясь с правилами, не спрашивая разрешения, сел напротив него. Из горла кувшина попил гайрат.

– Зачем тебе, дедушка, на рыбалку ходить? Прикажи, и рыбу принесут ученики.

– А тебе зачем к хану? Вспомнит тебя и сам позовет, – не остался в долгу старик.

– Передать весточку хочу.

– Мне передай.

– У меня, дедушка, все хорошо. Я жива-здорова, – спокойно начал говорить я. – Скоро поеду к снежным эльфарам. Привет тебе, и желаю крепкого здоровья, не болей и будь осторожен, а то отравить могут и ты не погуляешь на моей свадьбе.

Старик вылупился на меня:

– Ты что несешь?

– Так я передал вам весточку от внучки, как вы, дедушка, хотели, а хану весточка другая.

– У всех зятья как зятья, а у меня дурень шальной. И откуда ты на мою голову навязался?

– Сами заставили им быть. И чем я вам как зять не нравлюсь? Все остальные претенденты вонючие и с клыками. Спят на шкурах, пердят за столом и мочатся в углу, а я граф. Молодой, умный, красивый. Они вас три раза продадут и купят, а я верный.

– Красивый, – проворчал старик. – Кому нужна твоя красота?

– Как кому? Вашей внучке. Так к хану отведете?

– Зачем?

– Так лекарь я.

– И что?

– Посмотреть хочу, не отравили ли опять? Может, поздно?

Дед подобрался:

– Что-то знаешь?

– Думаю, самое время хана травить.

Старик смотрел на меня, не скрывая изумления, но молчал. Опытный интриган понимал: сам расскажу.

– По степи слухи бродят, – небрежно произнес я, – что Грыз на место хана метит. Что свидетели Худжгарха детей едят. Охрана хана служит не ему, а кому-то другому. Так что самое время поменять хана. А если с великим ханом что-то случится, все свалят на свидетелей Худжгарха, а я от них весточку принес.

– Так чего ты сразу не сказал, пустомеля? Пошли.

– Я все сразу и сказал, да вы слушать не хотели. Если бы, дедушка, подумали… если, конечно, осталось чем думать… то задумались бы, а чего это человек зачастил? И когда приходит, то всегда с важными новостями. Хотя мир в степи, вижу, для вас и не очень важен, – притворно вздохнул я.

– Ладно, я понял, зятек, пошли.

Мы вышли.

– А что ты говорил про стражу? – шагая рядом, спросил он.

– Менять ее надо вместе с начальниками, против хана они служат. Предадут.

– Точно знаешь?

– Говорю, что думаю. Фактов нет, а ощущения есть.

– Ощущения посланника духа мщения – это тоже немало, – тихо проговорил старик. – Тут многое поменялось. Совет вождей решил охранять хана поочередно. Великий не стал спорить. У южных племен большая сила накопилась. Объединились они с оседлыми. Не все… Но их хватает. Поэтому хан ведет осторожную политику. Сам должен понимать. С приходом Худжгарха многое поменялось.

Мы подошли к шатру хана. Два воина преградили нам путь.

– Что я тебе, дедушка, говорил! – повернулся я к старику.

Тот щелкнул пальцами, и воины упали на землю. Старик поманил своего ученика и, когда тот подбежал, тихо сказал: