— Послушай меня, — начал я. Верить на слово орчанке я не собирался. — У нас в горах был такой случай. Ты знаешь, что женщины у нехейцев имеют равные права с мужчинами. Но не надо путать право мужа и жены. Так вот. Однажды кошка нагадила на полу в доме, и муж, вернувшись с охоты, увидел это. Он предупредил кошку, чтобы она так не делала, и сказал, что это первое и последнее предупреждение. Жена лишь посмеялась. Вечером кошка нагадила на том же месте, и мужчина отрубил ей голову мечом…

Я помолчал, давая Ганге время проникнуться моими словами.

— Через седмицу их навестила мать жены, жившая в другом поселке, и увидела, какая в доме чистота и что ее дочь — само послушание. Вьется вокруг мужа, угождает ему. Утром, когда муж ушел по делам, она спросила дочь: что это она так вокруг муженька вьется? И знаешь, что сказала ей женщина? — обратился я к Ганге. Краем глаза заметил, как Грыз внимательно слушает мой рассказ.

Ганга отрицательно покачала головой:

— Не знаю.

— Она ответила, что муж сделал предупреждение кошке за то, что она нагадила на пол, и после того, как кошка нагадила второй раз, убил ее. Потом убил собаку, которая задавила утку. «И что?» — непонимающе спросила мать женщины. «А то, мама, — шепотом ответила та, — что у меня уже есть одно предупреждение».

Ганга вытаращила на меня свои глазищи, а Грыз, стараясь сдержать смех, откашлялся в кулак.

— Так вот, женщина, — сурово заявил я. — Если ты остаешься рядом со мной, считай, что у тебя есть первое предупреждение.

Грыз, уже не в силах сдержать смех, отвернулся, а Ганга посерела. Она вдруг поняла, что я не шучу. Она бледно улыбнулась и, опустив глаза, пролепетала:

— Я поняла, дорогой.

— Вот и хорошо. Теперь скажи мне, где Гради-ил?

— Не знаю, — еще тише прошептала Ганга. — Он утром… перед тем как я попала к противникам Грыза, исчез и больше не появлялся…

— Не появлялся… — повторил я. — Разве ты не знаешь, что мне нужны три снежных эльфара для путешествия в Снежное княжество? Двое ушли в империю, третий неизвестно где. — Я невесело усмехнулся и, посмотрев на невесту, прячущую глаза, проговорил: — У всех проблем одно начало: сидела женщина, скучала. Надо тебя делом занять. Грыз, — повернулся я к орку, — дай команду, чтобы начали поиски нашего снежного друга. А ты, Ганга, сиди в ставке Грыза и следуй вместе с ним туда, куда он направится. Помогай его жене готовить, убирать в его шатре и старайся быть примерной суахи. — Я неожиданно вспомнил, как в давние времена звали орки примерных невест.

Но те времена канули в Лету, теперь орчанка могла взять палку и огреть ею незадачливого мужа. М-да. Падение нравов коснулось и степного народа.

— А ты? — вырвалось у девушки, и она прикусила губу.

— А я пойду искать наших пропавших эльфаров.

Сивилла. Степь. Предгорья Снежных гор

Гради-ил покинул пещеру и растворился в сумраке наступающего утра. Ночь еще властвовала в степи, но опытному разведчику было понятно, что уже небезраздельно. Ночные хищники прятались по оврагам и кустам, залезали в норы, все реже слышались пронзительные крики степной гиены, а робкие просветы на востоке, делая звезды тусклыми, уже отвоевывали у тьмы кусочки пространства, возвещая о приходе нового владыки — светила.

Разведчика охватило смутное беспокойство. Ответственность за жизнь невесты милорда давила на него и заставляла суетиться. Не позволяла успокоиться, мешала думать и планировать свои шаги. Он постоянно мыслями возвращался к беспокойной орчанке. Остановить ее было невозможно, отлупить ремнем — нельзя, а обеспечить безопасность — тем более. Понимая, что, пребывая в расстроенных чувствах, он и сам становится объектом чужой охоты, Гради-ил полез в завал из камней, где виднелась щель, куда можно было протиснуться. Он хотел спрятаться там и помедитировать.

Эльфар протиснулся в щель и наступил на что-то мягкое. Замер и опустил глаза вниз. Под его ногами лежало тело орка. А под орком — еще орк. Трупы не воняли, а значит, их убили совсем недавно. Находка моментально вернула Гради-илу сдержанность и решимость, какие он испытывал всегда, когда предстояла встреча с противником или он обнаруживал его следы.

В нем проснулся азарт охотника, и мысли о Ганге почти мгновенно улетучились, как утренняя роса под солнцем. Он нагнулся и стал изучать тела. Три орка. Молодые разведчики. Гради-ил перевернул тело первого. Ага. Он так и предполагал. Убиты одинаковым способом — отравленными стрелами. Убийцы вытащили стрелы, но раны почернели.

Снежный эльфар усмехнулся. Знакомая картина. Так работают рейдеры леса. Похоже, это еще одна пятерка. Как много их здесь собралось! Но зачем так тщательно прятать тела? Кого они опасались? Противников свидетелей духа мщения? Вряд ли. Рейдеры умели прятаться даже на открытой местности. И потом, если рейдеры пришли на помощь оркам, выступавшим против свидетелей, зачем было убивать этих парней? Задача рейдеров — проникнуть в стан противника и уничтожить главных лиц, а потом тихо и незаметно скрыться. Но вместо этого они убивают разведчиков союзников. Странно! Может, орки их заметили и приняли за врагов? Нет, это тоже вряд ли. У орков нет такой отлаженной службы контрразведки, как у снежных эльфаров. Они ребята простые.

И тут по спине старого разведчика поползли мурашки.

«Рейдеры пришли мстить… — Он понял, что лесные пришли за ним и орчанкой. — Нас выследили! Точно, выследили! И, встретив недалеко от пещеры, где мы прятались, разведчиков орков, рейдеры убили их, чтобы те не мешали. А чтобы не привлекать внимание других отрядов, спрятали тела. Все верно. Лесные выродки не хотели, чтобы им мешали совершить альк турум — священную месть!»

Сердце снежного эльфара забилось от безотчетного страха. Он цепкими руками сжал грудь и заставил ум метаться в поисках выхода. Лицо Гради-ила исказила судорога: «Что я делаю? Почему испугался? За себя? Нет…»

Гради-ил присел на корточки и, не обращая внимания на то, что под ногами находилось тело орка, постарался успокоиться. Он закрыл глаза, трижды глубоко вздохнул и приступил к «ха-ну». Это был способ заглянуть в свое сознание и очистить его от ненужных мыслей и волнений. Так он просидел пару ридок. Наконец эльфар ухватил то, что вызывало волнение и приводило его в смятение. Он боялся подвести милорда. Но ведь милорд никогда не взваливал на него ношу охранять орчанку! Она взрослая женщина, выросшая в степи, умеющая за себя постоять, и, если богам суждено прибрать ее, он бессилен. Но он сделает то, что должен…

Гради-ил на одну риску замер и в следующее мгновение превратился в прежнего охотника-разведчика. Сколько раз он встречал таких рейдеров в своей жизни — десять или больше? Снежный эльфар всегда переигрывал их. Он знал, чего они хотят, а они не знали, чего хочет он. А он становился наживкой и заводил отряды лесных эльфаров в засаду. Он убивал одного из пятерки и заставлял остальных следовать их традиции — идти и мстить.

Но теперь Гради-ил один. Помощников в лице старых испытанных товарищей у него нет. Гангу предупредить он не успеет, а надо увести рейдеров подальше от пещеры. Будет сложно. Будет сложно просто выжить, не то что победить. Их пятеро, а он один и немолод.

Гради-ил вылез из щели и огляделся. Это был уже прежний эльфар-разведчик, осторожный и решительный.

Раз рейдеры кружили здесь, значит, искали их место стоянки. Выходит, они должны быть где-то рядом. Эльфар вздохнул, пряча от себя огорчение. Охотясь за гиеной, он оставил следы, и надо возвращаться к пещере. Гради-ил посмотрел на восток, где разливалась краснота восхода. «Нельзя мешкать», — решил он.

Как только покинул Гангу, бывший разведчик слился с природой, и обнаружить его было практически невозможно. Гради-ил пригнулся к земле и стал ноздрями впитывать запахи. Его обостренные чувства помогали ему различать до сотни разных запахов. Но сейчас он вычленил среди них те, что перебивали остальные, — запахи крови и пота… И еще — запах сильнейшего страха. Орков, перед тем как они умерли, пытали. Запах пота уводил вправо, и разведчик двинулся по его следам. Вскоре он обнаружил отпечаток каблука в песке. Дальше Гради-ил уже понимал, куда ведут следы, — к их пещере. Но одну Гангу рейдеры трогать не станут — дождутся его возвращения и тогда попытаются напасть. Это и успокаивало, и тревожило.