Мелкий чин — самое низкое из возможных положений; поле меньше острия шила — самое бедное; смерть в младенческом возрасте — самое великое несчастье. Однако и этих трех недостаточно, чтобы воспрепятствовать деяниям того, кто впал в полное безразличие.
Вместе с тем если некто охвачен одним-единственным стремлением, то на севере он может дойти до Дася, на юге — до Бэйху, на западе — до Саньвэй, на востоке — до Фуму, но не посмеет поднять смуту; пойдет на обнаженные клинки, пренебрежет дождем стрел, пересечет огонь и воду, но не посмеет [самовольно] отступить; будет вставать раньше всех и тяжко трудиться, управляясь с плугом и бороной, но не посмеет просить об отдыхе. Следовательно, чем больше у человека стремлений, тем в большей степени он может быть использован; наоборот, чем меньше у него желаний, тем меньше и возможностей его применения на службе; те же, у кого нет вовсе стремлений, вообще не могут быть использованы на службе. Но даже если у людей будет множество желаний, а высшие не будут, пользуясь этим, указывать, что именно делать, — такие люди, хотя и получат желаемое, останутся непригодными для службы. Следовательно, нельзя не изучать искусство предоставления людям того, что им желанно.
То, что делает умелым повелителем, — это неистощимая изобретательность в устроении людям обретения желаемого; одновременно это есть неистощимая изобретательность в получении от людей разнообразных услуг. В странах маней, и, фаньшэ, чжусу, иси — одежда, головные уборы, пояса, дворцы и частные дома, жилища и постройки, лодки и повозки, утварь и механизмы, звуки и цвета [песен и плясок], вкусы в напитках и еде — все это иное, однако все эти вещи могут быть стимулами действий, и в этом они те же самые, [что и у нас]. Даже три вана не в состоянии были их изменить [стимулы], поскольку нельзя изменить [природу], но тем не менее в деяниях [они всегда ] добивались успеха благодаря следованию [этой самой] врожденной природе людей. Цзе и Чжоу тоже не пренебрегали этими стимулами, но царства их погибли, потому что они действовали против естественной природы [людей]. Кто идет против [ситуации ] и не знает, что против, тот погряз в пошлости. Кто долго пребывает в пошлости и не в состоянии от нее избавиться, для того она становится второй натурой.
Необходимо глубоко разобраться в вопросе о том, что есть натура первая и что есть натура вторая. Но тем, кто даже не слышал о дао-искусстве, как избавиться от вторичной натуры? Если не отбросить второй натуры, то желания никогда не станут подлинными. Когда же желания не подлинны, то управление собственным телом приводит к ранней смерти, а управление государством — к его гибели. Поэтому ваны-мудрецы древности следили за тем, чтобы следовать своей природе и тем самым использовать ее естественный потенциал. Поэтому не было ничего, что они не могли бы повелеть своему народу; не было такого деяния, какого они не могли бы совершить. Про это и говорят: «Мудрые цари древности придерживались одного, а варвары притекали к ним на службу со всех четырех сторон света». Держаться единого — высшее благородство. Кто держится единого, тот не имеет соперников. Мудрые ваны опирались на неимение противников, и поэтому им было по пути с народом.
Когда множество собак расположится в кружок [на земле], они будут спокойно лежать и не задевать друг друга; но стоит только швырнуть между ними жареную курицу, и тотчас поднимется междоусобная свара — одна будет хватать кости, а другая рвать сухожилия, но драться будут все одинаково. То есть когда есть стимул, возникает и драка; когда же присутствует умение не подавать повода для драки, ее и нет. Только вот царств, которые владели бы искусством вызывать схватку, но самим в ней не участвовать, едва ли найдешь одно на десять тысяч!
В нормальном царстве приказывать своему народу сражаться считается согласным с нравственностью; в царстве, охваченном смутой, приказать своему народу сражаться — безнравственно. Когда сильное царство созывает народ на войну, от желающих послужить отечеству нет отбоя; когда слабое царство собирает народ на войну, все так и норовят уклониться от службы. Когда сражение предполагается в соответствии с нравственным законом, все рады послужить; когда же война входит в противоречие с моралью — все стремятся избежать боя. Это такие счастье и несчастье соответственно, что небу не под силу их покрыть, а земля не в состоянии их на себе удержать.
Цзиньский Вэнь-гун осаждал город Юань. Перед этим он поклялся перед своими воинами, что дело будет сделано за семь дней. Однако прошло семь дней, а Юань так и не пал. Тогда он отдал приказ снять осаду. Некто из военного совета возразил: «Юань должен скоро пасть. Мы, воинские начальники, просим еще повременить». Вэнь-гун отвечал: «Вера в слова главы государства — великое сокровище. Взять какой-то Юань ценой траты такого сокровища — это не по мне». И он отвел войска. На следующий год Юань был вновь осажден, и Вэнь-гун обещал своим воинам, что вернется, только когда город будет взят. Однако когда юаньцы узнали о его клятве, они сдались сами. Когда вэйцы узнали об этом, они сочли, что вера в слова Вэнь-гуна достигла предела, и сами пошли под покровительство Вэнь-гуна. Поэтому есть пословица: «Воевал Юань — получил Вэй». Тут имеют в виду именно этот случай. Дело ведь не в том, что Вэнь-гуну в первый раз не хотелось взять Юань. Просто взять Юань ценой нарушения слова было для него хуже, чем не брать его вовсе. Так что к тому, кто умеет внушить веру в вождя, которая берет города, вернутся не только жители Вэй. О Вэнь-гуне можно сказать, что он знал, как пользоваться устремлениями людей.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ценить доверие / Гуй синь
Властитель должен внушать доверие. Доверие и еще раз доверие — кто из людей тогда не станет относиться к нему, как к родному? Поэтому в «Чжоу шу» сказано: «Искренность, о, искренность!» В этих словах выражен смысл: без доверия добиться успеха в делах невозможно. Поэтому завоевание доверия — великий успех. Когда доверие достигнуто, даже пустых болтунов можно заставить отвечать за свои слова; когда же и пустые болтуны должны отвечать за свои слова, тогда можно считать, что внутри шести пределов вселенной все, как в твоем собственном подворье.
Куда бы ни достигло доверие, там все становится полностью управляемым. То, что поставлено под контроль, но не используется на службе, принадлежит другим; то, что поставлено под контроль и используется на службе, принадлежит тебе самому. Когда то, что тебе нужно, используется [на пользу тебе] самому, все, что происходит на небе и на земле, в конце концов становится доступным. Если властитель понял это учение — ему скоро быть ваном; если подданный проник в существо этого учения, он может становиться советником вана хоть завтра. Если нет доверия к действию неба — год неурожайный. Если нет уверенности в поведении земли — деревья и травы не вырастают большими.
Сила весны — ветер, но когда этот ветер не внушает доверия, цветение не бывает пышным, и поэтому плоды не завязываются. Сила лета в жаре, и если жара ненадежна, земля не наливается плодоносящей силой; а если земля не набухает — созревание происходит слишком долго, и зерно выспевает не лучшее. Сила осени в дожде, но если дождь ненадежен, злаки не становятся крепкими; а когда они не становятся крепкими, тогда все пять видов семян не вызревают. Сила зимы — холод, но если холода ненадежны, земля не становится крепкой; а когда земля не становится крепкой — не начинается зимнее затворение. Небо и земля огромны, изменения четырех сезонов бесконечны, однако, по-видимому, и эти огромность и бесконечность не в состоянии обойтись без надежности-доверия: им как бы не хватает сил, чтобы без этого сформировать все вещи. Что же говорить тогда о человеке со всеми его делами!
Когда между правителем и подданным отсутствует взаимное доверие, народ начинает слушать речи клеветников, а алтари земли и посева — в опасности. Когда нет уверенности в тех, кто исполняет общественные или государственные должности, тогда младшие не уважают старших, а благородные и подлые начинают презирать друг друга. Когда нет уверенности в том, что награды и наказания — по заслугам, народ легко идет на нарушение законов, и его невозможно наставить и направить указами. Когда нет доверия между друзьями, расстаются и разбегаются, спорят и затаивают обиду друг на друга. Когда ремесленники не верят, что их труд оценят по заслугам — утварь и механизмы дурного качества и из плохих материалов, краски и лаки, цвета тканей и изделий ненатуральны.
