Они в несколько раз превосходили прочих представителей его народа, по крайней мере своим потенциалом.
В будущем мальчик вырастит в Нара, легендарного первого наместника, основателя Нарука и величайшего короля эльфийского народа.
Но что если бы всё было немного по-другому?
Александр нажал на стрелочку и вернул все характеристики ребёнка на прежнее, предшествующее своей модификации значение.
Ясный взгляд младенца померк. Мальчик открыл рот и заревел, и мама принялась его убаюкивать, напевая ту древнюю эльфийскую колыбельную, не слова, но ритмы которой до сих пор звучали в каменных домишках, когда на море грохотала буря.
Вот и всё.
Вот и первая альтернативная реальность.
В этом мире не было ни пророка Нара, ни великого белого духа. Согласно правилам работы Временной Шкалы, после того, как Александр сделал первое изменения, все прочие его действия отменялись. Не будет никакой Белой птицы, Острова Гигантов, Южного Материка... Не будет людей и магии. Судьба растворилась в облаках. Теперь этот мир был на своём собственном попечении.
Александр кивнул, запустил промотку времени на самое высокое значение, свалился на кресло и стал наблюдать.
Сперва ничего не происходило. Только дата менялась.
Прошёл один год, второй, третий...
Десятый... Тридцатый... Сотый...
Первое время эльфийские племена варились в собственном соку. На политической карте было видно, как они расширяли своё влияние, когда погода была хорошая, и наоборот, сжимались, если наступали особенно суровые зимы. Прошло триста лет — за это время Александр наконец допил чашечку кофе и, щелчком пальцев, заставил её исчезнуть, когда стали заметны первые существенные изменения. Несколько племён по своей собственной воле отправились на запад и стали осваивать новые земли. Они перешли горную гряду и поселились в лесу, совсем немного не достигая просторной долины.
Александр вздохнул и продолжил промотку.
И снова побежали годы, десятки, сотни лет... Цивилизация развивается медленно, преступно медленно, когда её никто не подгоняет. Прошли тысячи лет, прежде чем на великой долине появились первые поселения. И ещё тысячи, прежде чем эльфийские переселенцы достигли места, где когда-то и в то же время никогда, по версии этого мира, стоял великий город Нарук.
Сперва эльфы строили из дерева. Затем, постепенно, они научились точить камень. Появились первые цивилизации примерно уровня неолита. Несколько сотен тысяч эльфов — население континента было небольшим и многие годы барахталось на одном и том же значении, то вырастая, то падая, когда случались эпидемии — жили в больших и малых деревушках.
Ещё через тысячу лет появились стены, замки, города. Но очень примитивные, нелепые, кривые. Разразились первые битвы — тысячи эльфов, не больше, облачённые в кожу и вооружённые медным оружием, сходились на долинах и рубили друг друга, а потом забирали трупы и пожирали, ибо не было той веры, которая наложила бы табу на каннибализм...
Александр зевнул и проверил время. Полчаса. Он промотал больше тысячи лет, а эльфы только-только начинали осваивать первые железные инструменты. Наконец мужчина остановил промотку и с чистой совестью удалил эту реальность.
Первые эльфийские государства канули в лету.
Всё это было слишком заурядно. Придётся промотать десятки тысяч лет, прежде чем этот мир начнёт представлять хотя бы малейший интерес. Для этого нужна была некая случайность — но у Александра были более интересные дела, чем сидеть и смотреть, как сохнет краска.
Он вернулся в изначальную реальность и снова стал проматывать время на шкале. Следующая дата обещала быть более интересной...
Глава 4. Нирон, второй дубль
Александр вернулся в первоначальную вселенную (так он решил называть исходный мир) и стал промывать время к следующей примечательной дате.
Нара появился, появилась белая птица. Эльфы, следуя за нею на запад, устроили великий поход, перешли горы и долины, и основали в устье великой реки первый город Нарук, который стал разрастаться стремительными темпами.
Смотреть на всё это было немного странно. Секунду назад Александр проматывал сотни лет, на протяжении которых, по сути, не происходило, а сейчас, менее чем за полвека, эльфийский народ уже превзошёл в своём развитии себя же в другой версии реальности. Он почувствовал некоторую гордость. Ведь именно его точечные действия позволили эльфам достичь столь знаменательного прогресса.
Его и Нара, разумеется. Не стоит недооценивать способности первого Наместника. С одной стороны, именно Александр даровал ему интеллект и прочие способности — с другой, это был всего лишь фундамент в лице одного эльфа, на котором Нара построил целую цивилизацию...
Александр проводил глазами лодочку Нара, которая уходила на запад, промотал ещё некоторое время, а затем поставил паузу.
Он приблизил дворец, заглянул в его коридоры, нашёл роскошные покои, покрытые златом и завешенные красными шторами, и стал проматывать время взад-вперёд маленькими рывками до тех пор, пока не поймал тот самый момент, когда через широкий дверной проём сперва зашёл рослый и мускулистый эльф в белой мантии, затем девушка, его сестра, и наконец брат — Нирон.
Александр стал наблюдать.
Между ними произошёл разговор.
Нирон вытянул руку, и вдруг справа от него мелькнула стрела.
Александр поставил паузу в тот самый момент, когда её острие находилось в считанных миллиметрах от лопаток юного эльфийского принца.
...В своё время Нирон подавал большие надежды. Именно его записки, которые затем нашёл Таран, стали священной книгой для каждого Римуса. Он первый освоил сложнейшее искусство летающих кинжалов... И погиб. Погиб страшной, предательской смертью, убитый братом и сестрой за власть, которая была ему, по сути, совершенно не нужна.
Но что если всё будет... Немного иначе?
Александр приподнял руку и медленно подвинул летящую стрелу...
Затем он вернулся в чёрное пространство и продолжил наблюдать.
Стрела стукнулась о каменный пол, и три кинжала единовременно вонзились в лоб, шею и сердце Тарана. Рослое тело эльфа вздрогнуло, и глаза его стали стеклянными. Потом Нирон повернулся и махнул рукой. На пол рухнула прекрасная эльфийка в белоснежном одеянии. На мгновение, она показалась Александру знакомой. Длинные волосы, красивые глаза, нежное, но благородное лицо... Это была Мира, только не Богиня Мира, но её давний предок, та Мира, которая была дочерью Нара и первой жрицей храма Великого Белого Духа.
В первоначальной вселенной она стала женой Тарана и, после его смерти, превратила Священный город Нарук в то подобие Ватикана, которым он был на протяжении многих лет, пока другая Мира не открыла, собственноручно, его веками бывшие закрытыми врата.
Но сейчас всё будет по-другому.
Девушка упала на колени и стала молить своего брата Нирона о пощаде. Он смотрел на неё суровыми глазами, но наконец вздохнул и отпустил. Юного принца всегда терзал страшный порок под названием сострадание...
Затем он снова посмотрел на неподвижный труп своего брата и покачал головой.
Уже на следующий день глашатаи разнесли по городу неслыханную весть. Триумвират разрушен! Таран и Мира отказались от своей власти, и теперь его величество Нирон стал единоличным правителем великого города Нарука...
Нирон этого не хотел. Власть казалась ему ненужным бременем. И в то же время он был ответственным эльфом и готов был приложить все свои усилия, использовать все свои дарования, чтобы уберечь и приумножить наследие своего отца.
Проматывая последующие годы, Александр то и дело поглядывал в изначальную вселенную и мысленно проводил сравнение между правлениями одного и другого брата.
Таран всячески старался укрепить свою власть и добиться наибольшего величия и могущества, для чего кузницы день и ночь ковали копья и броню для его Священной гвардии. Он строил статуи, учреждал законы, вёл завоевательные компании и силой меди и бронзы подчинял себе прочие эльфийские племена и поселения, которые обитали на срединной равнине. Его чтили великим и властным повелителем. Про негоо пели, по его приказу, хвалебные песни. Никто не смел называть своих детей в его честь, ибо он наказал сделать своё имя незыблемым и священным — данная традиция сохранилась, и даже тысячи лет спустся эльфы старались не использовать имя Таран, сперва из раболепия перед великим владыкой, потом — потому что отвыкли.
