— И выжил? — прищурился рыцарь.

— Один из немногих, — помрачнел широкоплечий.

— Мы дадим твоим людям, — меняя тему разговора, произнес рыцарь, — два дня. Больше дать не сможем. Если за два дня они не найдут гнездо, мы уходим.

— Я понимаю, — кивнул широкоплечий и грустно вздохнул. — Мы можем еще что-то для вас сделать?

— Да. Тех парней, что сидят в подвале, лучше всего бы повесить, но не думаю, что вы на это пойдете без суда. Я напишу письмо твоему лорду, а ты его отправишь. Еще ты я так понимаю кузнец? — широкоплечий кивнул и радостно улыбнулся. — Праведник давненько не бывал у кузнеца.

— Праведник? — глаза широкоплечего кузнеца стали огромные, словно блюдца.

Я его понимал. До сих пор не могу привыкнуть к имени коня сэра рыцаря. А уж какой эффект оно производит на случайных людей. Вы только представьте монаха с подковами на пятках. Впрочем, я это уже говорил. Но как же весело смотреть в удивленные глаза людей.

— Мой конь, — улыбнулся рыцарь.

— Всех перекуем! — с нескрываемым облегчением произнес кузнец. — Будут ваши лошадки бегать резвее прежнего!

— Вот и хорошо, — рыцарь развернулся, намереваясь уйти. Я подскочил к нему и тронул за руку. Он вздохнул. — И покормите вот этого молодого человека. Предупреждаю, ест он много, не смотри, что дохлый как скелет.

— Всех покормим! — кузнец снова хлопнул себя кулаком по груди.

Слово свое кузнец, он же новый староста деревни сдержал. Лошадей перековал, нас накормил, людей по лесам отправил. Все, как и было оговорено. Два дня. Целых два дня я только и делал, что ел от пуза, да спал за семерых. А еще я слушал, о чем говорят три совершенно разных человека, что проявляют обо мне всяческую заботу. И если Бели и Керанто делали это из чувства долга, накрепко связанные приказами своего начальства, то рыцарь делал это совсем не потому, что кому-то что-то пообещал. Но об этом я тогда не задумывался. Как не задумывался и над тем, что слышал от них. Ясно мне было только то, что старик с черепом на посохе подкинул им головной боли. Теперь нам следовало держаться подальше от больших городов и проезжих дорог. И совсем не потому, что так мы были бы в большей безопасности. Как раз напротив, и рыцарь и Керанто горели желанием вытягивать на меня по одному приспешников какого-то господина, что страстно желал моего тела, пусть даже и в мертвом виде, да и лучше не всего, а только кусок кожи с пятой точки. Бели была против, но куда ей переспорить двух мужиков. Они уже принял решение. Меня, конечно, никто ни о чем не спросил. А могли бы. Подошли бы ко мне, сунули бы сахарок в ладошку и спросили: не против, ли ты Зернышко, чтобы на тебя охотились всякие супостаты, а мы бы их убивали? Нет, я понимаю, что на меня и так и так охота шла, но спросить то меня они бы могли.

На второй день вернулся один из посланных по лесам охотников и доложил, что нашел место похожее на гнездо. Рыцарь и Керанто со всеми своими людьми засобирались, явно намереваясь отцепить меня и Бели от приключения. Но я не позволил им этого сделать и увязался следом. Мало того, еще и монашку увязал. Рыцарь моему обществу не то, что не обрадовался, он просто не стал мне мешать, а вот монашка была против. Она вообще была против всего, что говорил рыцарь. Всегда против. Даже если он говорил, что пора есть, она заявляла что еще не время. Вот и на этот раз она завела песню, что меня подвергают неоправданному риску, что только подтолкнуло Роланда взять меня с собой.

Мы ехали по лесу, следом за ведущим нас охотником и совсем не знали, что где-то далеко-далеко могущественный чародей, страстно желающий получить принадлежащий мне ожог, очень горевал по потерянному черепу. Его совершенно не волновала судьба морщинистого старика, что толку переживать за живого слугу. Умрет всегда можно нанять нового, а вот череп, такой череп большая редкость и плевать, что таких черепов у него половина подвала. Но он горевал. Этот череп был ему дорог. И стоящий рядом с ним рыцарь в черных доспехах клятвенно пообещал, что сдерет кожу с лица того, кто его разбил. Бедная, бедная Бели. А еще не мы, не чародей не знали, что дракон под горой уже пытается встать на лапы, а разбивший кружку человек во весь опор мчится мимо нас всего в каком-то десятке километров. Если бы он почувствовал, что я сейчас иду убивать маленького дракончика, он бы остановился, и все закончилось бы значительно раньше, но Черт и Суккуб надежно легли на дно и человек проехал мимо.

Вы когда-нибудь встречали тролля? Вряд ли. Вряд ли, потому что вам наверняка бы не удалось выжить после этой встречи. А она была бы весьма теплой, поскольку сперва вам пришлось бы долго бегать от него, а затем наслаждаться прекрасным видом неба, лежа в луже собственной, еще горячей крови. И тем ни менее даже не сомневаюсь, что кто такие тролли вы естественно представляете. Так вот, если вы знаете, кто такие тролли, то вы легко можете представить их естественный приятный аромат. А раз вы себе его представляете, то и запросто можете вообразить, как именно будут пахнуть его ноги после многодневного быстрого перехода по болотам или пескам. Особенно после того как он снимет сапоги и развесить вокруг себя портянки.

Да, да, согласен, не самое лучшее сравнение, хотя бы, потому что тролли не носят сапог и даже их подобия. У них настолько дубленые подошвы, что эти твари могут смело шагать даже по самым острым колючкам или бегать по раскаленным углям. И все же единственный раз, встретившись с ними, вы не забудете их амбре никогда, а уж представить усиленный в сотню раз задача легкая. Попробуйте у вас получится. Получилось? Отлично, теперь вы точно знаете, как пахло в пещере дракона, через пропитанную каким-то едким раствором тряпку, сейчас висящую на моем лице, прикрывая и нос и рот.

Что? Откуда я столько знаю об источаемым троллем запахе? Что ж, я отвечу вам, раз уж это вызывает столько заинтересованности. Мне довелось не просто встретиться с троллем, но и провести в облюбованной им пещере несколько весьма незабываемых дней. Нет! Подробностей не будет! Ладно, уговорили, расскажу. Не сейчас! Не напирайте с расспросами, позже, но расскажу, не сомневайтесь.

Теперь же мы вернемся в пещеру дракона и, как следует, здесь осмотримся, хотя сделать это будет сложно, и дело не в кромешной тьме вокруг. Но обо всем по-порядку.

Как я уже сказал мы вошли в темную, темнее души дьявола, пещеру. Рыцарь, благородный сэр Роланд Гриз остановил меня тогда, когда моя, дрожащая от нетерпения нога уже была готова шагнуть внутрь, и нацепил на мое лицо пропитанную чем-то отвратительно пахнущим тряпку. Воняла эта тряпка, словно ее вымочили в винном уксусе, затем повесили проветриться рядом навозной кучей, потом оставили полежать в конюшне, и снова окунули в уксус. Или опрыскали им, чтобы не смыть все прочие ароматы. Я сопротивлялся, я пытался ее содрать, мычал что-то нечленораздельное и махал руками, отступая от сурово глядящего на меня рыцаря. Сэр Гриз всегда был разумным и весьма рачительным человеком, он никогда в жизни не позволял себе тратить силы и время впустую. Исключение для этого правила составляли только красотки, что, по его мнению, строили ему глазки. Да еще выпивка. Но в сейчас вокруг нас не было ни того ни другого и он был не намерен тратить силы на борьбу с деревенским дурачком. Он просто наклонился ко мне и прошептал ухо лишь несколько слов. Я сам выхватил тряпку из его рук, и неловко нацепил ее на нос. Она не удержалась и шлепнулась к моим ногам. Вот на это Роланд силы потратил, он поднял тряпку, отряхнул ее, приложил к моему лицу, и ловко завязал на затылке.

Что? Простите, не расслышал. А, вам интересно, что такого сказал мне рыцарь? Вы точно хотите это знать, но в его словах нет ничего интересного. Хорошо-хорошо, он сказал мне, что если я не надену тряпку, то он оставит меня здесь. И все! Нет, я уверен это точно все, но слышали бы вы какими словами он это сказал. И нет, я не могу их повторить, с нами дамы. Да и в мужском обществе я бы не стал повторять его слов, иначе у меня отсохнет язык, а у слушателей завянут уши.