Мужик, ревя и замахиваясь мечом, рванул к Роланду, тот стоял, не шевелясь, и только в последний момент, словно кот, скользнул в сторону. Меч рассек пустоту, чем весьма озадачил мужика. А вот сэр Роланд озадачен не был, он шагнул за спину мужику и легонько так ткнул его ногой в зад. Мужик пролетел добрых пару метров и поцеловал дверь гостиницы, оставив на ней сопливый и слезнявый след. Но даже разбитый нос его не угомонил. Он сплюнул на деревянный настил крыльца кровь, чем вызвал недовольство жены хозяина гостиницы. Высунувшись из дверей, она отвесила ему подзатыльник и тут же нырнула обратно. На этот шлепок мужик внимания не обратил. Развернувшись, он снова бросился на Роланда.

Сэр рыцарь тяжело вздохнул. Он стоял не двигаясь, терпеливо ожидая, когда затянутые пеленой ярости глаза и перекошенный в ужасающем оскале рот окажутся ближе. Движения его руки я не заметил. Мне простительно. Я все еще сидел на земле и лицо мое, а так же глаза были покрыты толстым слоем пыли. Я не видел удара, но мужик замер, выронил меч, схватился за шею. Пошатываясь, он сделал два шага и упал на колени, пытаясь пальцами пропихнуть себе в глотку воздух. Сэр Роланд подошел к нему и, наклонившись тихо, но так, чтобы слышали все, спросил:

— Достаточно?

Мужик не ответил. Дико вращая глазами, он хрипел и медленно так багровел. Вместо него ответил человек в плаще:

— Достаточно, сэр Роланд. Я думаю, что Плотен усвоил урок. И спасибо вам, за то, что его преподали.

— Я не убил его, — слегка склонил голову, рыцарь.

— Как всегда, сэр Роланд. Как и всегда, — человек в плаще поправил аккуратно уложенные черные волосы и широко улыбнулся. — Если у вас будет время, во время турнира, между боями, не откажите, отобедайте со мной. И не беспокойтесь, Плотен не имеет к вам претензий. Так, Плотен? — он легонько ткнул носком сапога наконец-то начавшего дышать мужика.

Вместо ответа тот уперся рукой в землю и, странно изогнувшись, с хрипом вгонял в себя воздух.

— Удачи на турнире, сэр Роланд! Искренне желаю ее вам.

— Спасибо! — отозвался рыцарь и наклонился надо мной.

— Живой? — спросил он, я кивнул.

Я мог бы и словами, но едва открыл рот, как ощутил, что он забит землей едва ли не полностью. На вкус она была ничего так, приправлена запахом лошадей и человеческого пота. Вполне себе съедобная. Конечно, пища на кухне старшего повара была и на вкус и по ощущениям приятней, но и это тоже ничего. В особо неудачные для кухонных работников дней мне приходилось питаться объедками с подобной приправой. Однако сейчас я сыт и глотать пыль я не стал. Выплюнул.

— Хорошо, — Роланд помог мне встать. — Ты обещал больше не подводить меня и обещания не сдержал. Я снова попрошу тебя о том же и это уже во второй раз. Третьего раза не будет.

Я понял это мгновенно. Я хоть и плохо видел, но слышал то я хорошо и в памяти еще оставались обещания Роланда не спустить мужику его слова. И мне как-то не хотелось узнавать, что со мной сделает сэр рыцарь, если я подведу его еще раз. С готовностью я вскочил и принялся неловкими движениями увешивать себя валяющимся в пыли оружием. Роланд мне не помогал. Не рыцарское это дело. Конечно, если бы у него не было оруженосца, он бы справился и сам, но теперь у него был я. И это моя работа.

Пока я собирался, нахлобучивая на спину тяжелые стальные, покрытые шипами штуки, Роланд провожал глазами медленно удаляющегося на нетвердых, пляшущих ногах мужика, что совсем недавно отхватил удар в шею.

В будущем, сэр Роланд еще не однократно досчитывал до двух в отношении меня, но вот от тройки мне всякий раз удавалось ускользать. А потому я не имею ни малейшего представления, что сделал бы сэр рыцарь, досчитай он хоть раз до трех. Справедливости ради, надо сказать, что и я перенял эту привычку, и сам много раз считал. Более того, сыр рыцарь до сих пор висит на паре двоек. И если он забывает о своих счетах, то я нет. И придет время, я произнесу заветные «три».

В тот же день мы направлялись к возведенному на центральной площади городка ристалищу. Роланд шел впереди, рассасывая во рту сорванную травинку и расслабленно напевая старую детскую песенку. Я же плелся следом, таща на хребте весь не малый арсенал рыцаря. Обливаясь потом и, натужно хрипя, я пытался попасть в мотив, и пару раз преуспел в этом.

Яркое солнышко радостно светило нам, разноцветные птички щебетали по кустам, травка зеленела в палисадниках, и весь мир казался красивым и ярким, даже сквозь стекающие по глазам ручьи пота. Если бы мы знали, чем закончится этот день, то постарались бы оказаться от этого места как можно дальше. Но мы шли к ристалищу, не подозревая, что над ним уже поднимается черный флаг с изогнувшимся, приготовившимся к прыжку, черным драконом. Впрочем, как знать, может если бы мы знали, то напротив, бежали бы к ристалищу, как можно быстрее. Ведь именно там, случатся события, навсегда связавшие нас с Роландом и подарившие нам немало приключений.

Ристалище. Когда люди слышат это слово, в голове невольно возникают картинки с трибунами и сидящими на них персонами первой величины в парадной яркой одежде. Вокруг них подобострастно согнувшись, суетится челядь, а над их головами гордо реют флаги, принявших вызов, рыцарей. Могучие кони в шикарных, расписных сбруях нетерпеливо переминаются с ноги на ногу и всхрапывают, побуждая седоков броситься в короткую, но такую желанную схватку. Гремящие железом рыцари, сшибающиеся в рукопашную, под восторженные крики толпы и взвизги, падающих в обморок, прекрасных дам.

Все верно? Я ведь не ошибся? Ваше воображение нарисовало картину подобную этой? Боюсь вас разочаровать. Нет, здесь было все из перечисленного выше, но восторженная толпа ограничивалась парой десятков лениво глазеющих на, огороженное покосившемся забором, покрытое притоптанным песком поле, ротозеев. Дамы тоже имелись, но с ведрами и тряпками в руках никак не походили на прекрасных, возвышенных созданий, способных упасть в обморок от вида капельки крови упавшей на песок. Трибуны состояли из лавок, установленных в два ряда друг на друге, а флаги благородных рыцарей больше походили на чьи-то весьма заношенные плащи, на которых малые дети не умелыми ручками намалевали что-то несуразное.

Я хотел рассмотреть их, я никогда не видел больше одного флага за раз и тот, был отдан на кухню в качестве половой тряпки, а тут. Я остановился, отер лицо рукой и, тыкая в каждый флаг, пересчитал их. Я так думал, и по моим подсчетам их выходило пять и еще пять и еще пять и еще. Остановившийся возле меня Роланд с интересом смотрел на мои потуги и улыбался чисто выбритой физиономией. Он-то знал, сколько именно там трепещет на ветру флагов, но мне не сказал, и этого я до сих пор не могу ему простить.

Оценив мои старания, он кивнул и указал, куда я могу свалить весь его скарб. Я так и поступил, осторожно, боясь повредить, снял с себя все, что с таким трудом дотащил сюда и шлепнулся в пыль рядом с образовавшейся кучкой. Роланд проконтролировал, чтобы я ничего не сломал и повернулся к сидящему за столом седому бородатому деду.

Он уже сделал шаг к нему, но чей-то насмешливый голос его остановил.

— Сэр Сплю Под Мостом, — хохотнул кто-то за моей спиной, я выгнул шею, но ничего кроме торчащей из кучи оружия рукояти кинжала не увидел.

Зато испытал приступ гордости и небывалый подъем. Еще бы, титул моего рыцаря звучал так длинно и так напыщенно, что я и сам пропитался этой напыщенностью. На то, что именно было сказано, я внимания не обратил. Слова скользнули мне в уши, оставив в мозгу лишь длину обращения, но зацепиться им, там было не за что.

— Не ожидал, что вы появитесь здесь снова после вашего фиаско в прошлый раз, — не меняя тона, произнес голос за моей спиной.

— Я тоже не рад вам, Висмер, — вздохнув, не оборачиваясь, произнес Роланд. — И, как и вы, не ожидал вас встретить здесь, после вашей славной победы на прошлом турнире.

— Быть может, моя победа и не была такой славной и не будет воспета в легендах, — в голосе не видимого мною рыцаря, а в том, что это именно рыцарь я ни мгновения не сомневался, слышалась ничем не прикрытая издевка, — но я, по крайней мере, способен удержаться в седле.