Наконец и сами Ярославичи, позабыв отцовское завещание, рассорились между собою: Святослав и Всеволод вооружились на старшего брата, и он принужден был удалиться в Германию, а на киевский престол сел Святослав черниговский. Только после смерти соперника Изяслав помирился со Всеволодом и опять занял Киев.

На великокняжеском престоле по понятиям того времени должен был сидеть старший в целом княжеском роде, и так как дяди считались старше своих племянников, то Киев по смерти Изяслава I (1078) перешел не к сыну его, а к брату Всеволоду. Россия страдала при нем от междоусобий, половецких набегов, от голода, мора и корыстолюбия княжеских тиунов (судей). Только благодаря победам своего знаменитого сына Владимира Мономаха Всеволод крепко держался на престоле до самой своей смерти (1093). Из сыновей Ярослава I никого уже не было в живых, поэтому внук его Святополк Изяславич остался теперь старшим в роде. Святополк II, подобно двум своим предшественникам, не имел достаточно ни ума, ни твердости характера, чтобы держать в страхе внешних врагов и устранять междоусобия. Княжение его ознаменовалось смутами и бедствиями, особенно сильны были междоусобия за Чернигов и за Волынь.

Изяслав I и Всеволод лишили своих племянников Святославичей Черниговской волости, т. е. лучшей части их наследственного удела, предоставив им отдаленную Тмутаракань и бедные муромо-рязанские земли. Та же несправедливость продолжалась и во время Святополка II. Но Святославичи ни за что не хотели отказаться от Чернигова и с помощью наемных половецких дружин несколько раз пытались возвратить себе отцовский город. Они первые из князей ввели пагубный обычай: во время междоусобий призывать на помощь диких половцев, которые жгли, грабили русские земли и уводили множество пленных в свои станы, или вежи. Между Святославичами более всех прославился смелым, беспокойным характером Олег, прозванный в народе Гориславичем. Наконец внуки Ярослава собрались на общий совет в Любеч и тут положили, чтобы каждый из них владел отцовским достоянием. Черниговская область поэтому была возвращена Святославичам. Договор свой князья по обычаю скрепили крестным целованием и разъехались (1097).

Но в то время как на востоке России прекратилась борьба за Чернигов, на западе началось сильное междоусобие за волости владимиро-волынские. На Любецком съезде они были разделены между Давидом Игоревичем и его двоюродными племянниками Ростиславинами[12]. Недовольный тем, что лучшая часть Волыни досталась на долю Василька и Володаря Ростиславичей, и опасаясь иметь в соседстве этих воинственных князей, Давид Игоревич решился на злодейский поступок и первый нарушил крестное целование с братьями. Он обвинил перед великим князем Василька в разных честолюбивых замыслах и так напугал легковерного Святополка, что тот заманил к себе несчастного Ростиславича и выдал Давиду, а последний приказал его ослепить и посадить в темницу.

Владимир Мономах и другие князья пришли в сильное негодование, когда узнали о вероломном ослеплении Василька. По требованию их Святополк должен был наказать Давида за клевету. Произошла междоусобная война, которая окончилась новым съездом князей, в Витичеве, близ Киева. На этом сейме Давид был наказан тем, что у него отняли Владимир Волынский.

После Витичевского съезда князья соединенными силами обратились на половцев и совершили несколько славных походов в глубь половецких степей. Бгавным героем этих походов явился Владимир Мономах.

По смерти Святополка II (1113) Киев по порядку старшинства должен был перейти к одному из Святославичей, но так как отец их захватил великокняжеский престол силою и скончался прежде старшего брата, то не все родичи признавали за ними право старшинства. К тому же киевское вече объявило решительно, что оно никого не хочет иметь своим князем, кроме Владимира Мономаха. Последний действительно занял великое княжение, и Святославичи на этот раз молчанием подтвердили его избрание. Недаром киевляне питали такую любовь к Мономаху: личными качествами и заслугами он резко выделялся из толпы своих родичей. Летопись изображает его идеалом русского князя: он мирит враждующих, свято соблюдает крестное целование, подает пример набожности, правосудия, гостеприимства и превосходит всех воинскими доблестями. После Ярослава это был первый из его преемников, который на самом деле осуществил понятие о великокняжеской власти: младшие родичи повиновались ему как отцу, а беспокойных князей он наказывал отнятием волостей. Внешние враги присмирели, и тишина водворилась при нем в Русской земле. Мономах, впрочем, не упускал из виду собственных выгод и умел искусно воспользоваться обстоятельствами для того, чтобы большую часть Руси соединить под властью своего дома. В назидание сыновьям Владимир Мономах написал «Поучение», в котором изобразил свою неутомимую деятельность.[13]

Владимиру наследовал старший сын его Мстислав I (1125): умом и твердостью характера он походил на отца и, подобно ему, умел держать в повиновении младших князей. Когда полоцкие князья не хотели признать его верховной власти и не послушали его призыва идти на половцев, он изгнал их из наследственных волостей. После смерти Мстислава I в самой семье Мономаха произошли раздоры, которыми воспользовались сыновья Олега Святославича: они завладели великим киевским княжением, но не могли долго удерживать его за собою. Киевляне не любили Ольговичей и отличались особенною приверженностью к роду Мономаха. Однажды они призвали к себе на престол его внука Изяслава Мстиславича (1146). Но, исполнив желание киевлян, последний нарушил права родных дядей. Один из них, Юрий суздальский, прозванный Долгоруким, предъявил свои права на старший стол; Изяслав II не хотел уступать. Тогда между дядей и племянником завязалась упорная борьба, замечательная как по личности соперников, почти не уступавших друг другу в талантах и энергии, так и по своим размерам: едва ли не все русские княжества были увлечены в эту борьбу; одни стояли за дядю, другие — за племянника; в ней принимали участие венгры и половцы. Храбрый Изяслав был два раза изгнан из Киева, однако при помощи зятя своего, венгерского короля, он взял наконец верх и умер великим князем (1154).

После смерти Изяслава II Киев переходил из рук в руки. Когда же он достался сыну Изяслава (Мстиславу II), в потомстве Мономаха опять произошла борьба между дядей и племянником, только исход ее на этот раз был другой. Андрей Боголюбский (сын Долгорукого) в свою очередь предъявил права на старшинство, и суздальские войска подступили к Киеву. Граждане решили защищать своего князя, но город был взят приступом и предан на разграбление, чего, по замечанию летописца, еще никогда не случалось с «матерью русских городов» (1169). Этим, однако, унижение не кончилось: завладев Киевом, Андрей посадил там одного из младших братьев; сам же, приняв титул великого князя, остался во Владимире на Клязьме. С тех пор Киев должен был разделять свое прежнее значение первопрестольного города с едва известным дотоле Владимиром Залесским. Между тем как последний стал все более и более возвышаться и сделался главою Северо-Восточной Руси, первый продолжал еще служить яблоком раздора для южнорусских князей и переходил во власть то Мономаховичей, то Ольговичей, пока татарским разорением не был нанесен ему окончательный удар.[14]

Около половины XII столетия с размножением Игорева потомства Русь распадается на несколько отдельных самостоятельных княжеств, или «земель»; в каждом из них господствует исключительно одна ветвь Игоревичей; в каждом есть свой старший, или великий, князь и младшие, или удельные. По большей части здесь происходят те же междоусобия за старшинство и за волости, которые мы видели в истории сыновей и внуков Ярослава I. В быте и характере различных земель вырабатываются областные особенности в связи с разнообразным составом населения и с географическим положением. Кроме Киевской и Переяславской земли эти следующие: