Сделавшись христианином, Владимир не стремился более к расширению русских пределов, а заботился о том, чтобы обезопасить их от внешних неприятелей, особенно со стороны печенегов. С этою целью князь строил по Днепру и его притокам новые города и населял их военными людьми из северных областей. Кроме того, он нередко выходил в поле со своею храброю дружиной, чтобы ограждать набеги степных варваров, или посылал воевод усмирять мятежи и разбои язычников, которые из городов бежали в леса и степи и там собирались в многочисленные шайки. Летописец изображает Владимира-христианина князем набожным и ласковым. Он созидал храмы (например, Десятинная церковь Богородицы в Киеве), щедро наделял духовенство доходами и привилегиями, устраивал частые пиры на княжеском дворе для народа, раздавал большую милостыню нищим, а для больных и слабых приказывал развозить по городу мед и съестные припасы. Особенно князь любил свою дружину и не жалел для нее именья. С дружиною он советовался о всех предприятиях, о военных делах и земских уставах. Его щедрость и слава собрали около него лучших витязей того времени (из них летопись упоминает Яна Усмовича и Рогдая-богатыря). Народные русские песни до позднейших времен сохранили воспоминания о Владимире Красное Солнышко и его могучих богатырях.

Будучи отцом многочисленного семейства, Владимир, по обычаю того времени, почти все свои области роздал в управление сыновьям. Замечательнейшие из них были: Изяслав (от Рогнеды), получивший в удел Полоцкое княжество как наследие своего деда Рогволода; потом Святополк туровский, Ярослав новгородский, Борис ростовский и Мстислав тмутараканский. Самою нежною отцовскою любовью пользовался Борис ростовский, кроткий, благочестивый юноша. Владимир отправил его с киевскою дружиною на печенегов, а сам вскоре заболел и скончался в ближнем любимом селе Берестове (1015). Тело его положено в мраморную гробницу и погребено в Десятинном киевском храме. Святополк туровский немедленно прискакал в Киев и объявил себя старшим, т. е. великим, князем киевским. Опасаясь соперничества со стороны ростовского князя, он послал к нему убийц. Между тем Борис, отпустив домой отцовскую дружину, остался с немногими отроками или воинами в шатрах на берегу реки Альты (впадающей в Трубеж, близ южного Переяславля). Здесь нашли его клевреты Святополка и умертвили. Увлеченный успехом первого злодеяния, туровский князь замыслил истребить всех братьев, чтобы одному владеть Русскою землей. Ему удалось убить еще двоих (Глеба муромского и Святослава древлянского), но Ярослав новгородский положил конец такому злодейству.

Ярослав в то время находился в ссоре с новгородцами. Причиною ссоры была наемная варяжская дружина, позволявшая себе обижать граждан и их жен. Новгородцы восстали против иноземцев и избили большую часть варягов. Раздраженный Ярослав изменнически умертвил главных зачинщиков. Вдруг из Киева от сестры Предиславы пришло к нему известие об избиении братьев и о замыслах Святополка. Ярослав поспешил помириться с новгородцами и, присоединив к ним варягов, пошел на Киев. Навстречу к нему вышел Святополк со своею дружиною и наемными толпами печенегов. Северное и южное ополчения сошлись на берегах Днепра, подле Любеча, и долго ни одно из них не решалось перейти реку. Воевода Святополка по прозванию Волчий Хвост, по обычаю того времени, начал осыпать противника насмешками и бранью. «Эй вы, плотники, — кричал он новгородцам через реку, — зачем пришли сюда с вашим хромым князем? Вот мы вас заставим рубить нам хоромы». Новгородцы жестоко оскорбились, они в ту же ночь переехали реку и оттолкнули лодки от берега. Ярослав велел им перевязать головы платками, чтобы в сече различать своих. Между тем Святополк, не ожидая нападения, в эту ночь пил со своей дружиной. Печенеги, стоявшие за озером, не могли помочь ему вовремя, и дружина его потерпела полное поражение.

Побежденный Святополк нашел убежище у своего тестя, польского короля Болеслава Храброго, и при его помощи снова занял Киев. Но, когда Болеслав рассорился с ним и ушел к себе в Польшу, Ярослав с новгородцами и варягами опять напал на Святополка и поразил его на берегу Альты, там, где был умерщвлен Борис. Святополк бежал и пропал без вести, народ дал ему прозвание Окаянного (подобный Каину). А Бориса и Етеба стали почитать как святых мучеников.

Окончив трудную борьбу с свирепым братоубийцею, Ярослав сел в Киеве и, по выражению летописи, «утер пот с своею дружиною». Он хотел завладеть всеми землями умерших братьев, но нашел опасного соперника в Мстиславе тмутараканском, который уже успел прославить себя ратными подвигами в странах прикавказских[10]. Последний победил старшего брата и заставил его разделить земли пополам. Только по смерти Мстислава удалось Ярославу соединить в своих руках всю Русь, за исключением Полоцкого удела. Он возвратил червенекие города (Галицию), завоеванные Владимиром Великим, но отнятые потом Болеславом Храбрым, а печенегам нанес однажды такое сильное поражение, что они с тех пор почти прекратили свои набеги. При нем был последний морской поход на Византию: за неисполнение договоров великий князь послал на греков войско под начальством одного из своих сыновей (Владимира), но русский флот потерпел неудачу.

Подобно своему отцу, Ярослав старался заселять пустынные места и укреплять границы построением новых городов. Из городов, основанных им на севере, замечательны: Юрьев в земле эстонской чуди и Ярославль на берегу Волги; первый назван христианским именем великого князя, а второй — языческим. Ярослав занимался также устроением христианской Церкви, любил духовенство, особенно монахов, прилежно читал священные книги, собирал писцов и заставлял переписывать рукописи или переводить книги с греческого на славянский язык. Он любил строить и украшать храмы (замечательны построенные при нем храмы святой Софьи в Киеве и Новгороде). Как и Владимир Великий, он приказывал набирать мальчиков и отдавать их в учение к церковнослужителям. Вообще Ярослав много заботился об утверждении христианства между подчиненными племенами и сильно преследовал языческих волхвов, которые возбуждали народ против новой религии.

Ярослав пользуется славою первого русского законодателя, ему приписывают собрание постановлений, известное под именем «Русской Правды». Этот князь занимал почетное место в ряду современных ему европейских государей и со многими из них находился в родственных связях[11]. Он умер в 1054 году, разделив волости между сыновьями. (Мраморная гробница его, украшенная изваяниями, уцелела до нашего времени в Киево-Софийском соборе.)

В те времена еще не было понятия о Русской земле как о едином, неразделенном государстве: князья считали ее своею собственностью и наравне с прочим имуществом делили между сыновьями и другими родственниками. У Ярослава оставалось в живых пять сыновей, и, по словам летописца, он распорядился о наследстве следующим образом:

Потом, запретив им отнимать волости у братьев или изгонять их, он обратился к Изяславу и прибавил:

Несколько лет Ярославичи жили в мире и общими силами боролись против внешних врагов. В то время на юге России появился новый кочевой народ — половцы. Отчасти истребив печенегов, отчасти смешавшись с ними, они заняли южные степи и открыли беспрерывные набеги на русские области. Изяслав с братьями попытался отразить врагов, но потерпел на первый раз сильное поражение.