Главная масса населения состоит из городских и сельских жителей, известных под общим именем смердов; от них со временем отделяются наиболее зажиточные, уважаемые граждане, которые получают название лучших людей (в Новгороде они назывались «житьи люди»). Все они обязаны были платить князю дани или оброки, отправлять разные повинности и по его требованию выставлять военное ополчение. Сообразно делению на волости и уезды жители распадались на отдельные общины, имели свои земские власти, как-то: тысяцких, старост, сотских, десятских (которых отчасти выбирали сами), а для решения общих дел собирались на вече или сходку. Князья нередко сами созывали на вече лучших граждан и советовались с ними в затруднительных случаях. Во времена княжеских усобиц и частых перемещений с одного стола на другой вече главных городов приобрело большую силу, так что иногда само выбирало себе князя, а их вечевому решению должно было подчиняться население младших городов или пригородов. Летописец говорит, что «новгородцы, смольняне, киевляне и полочане как на думу на вече сходятся и, на чем старшие положат, на том пригороды станут». Но дальнейшее развитие этого вечевого порядка замедлялось, по мере того как возрастала оседлость князей и дружины; городские и сельские общины мало-помалу переходят в непосредственное заведование княжеских чиновников, т. е. посадников, волостелей, тиунов и т. п.

Между тем как в селах жители по преимуществу обрабатывали землю, в городах стала сосредоточиваться деятельность промышленная и торговая. Но в древнейшую эпоху различие между ними заключалось только во внешнем виде. Город обыкновенно строился на высоком холмистом берегу реки и представлял группу бревенчатых домиков, огороженную деревянными стенами, земляным валом и рвом. Внутри больших городов встречается еще особая крепость, или замок (детинец, кремль), но вообще размеры крепостей были очень невелики. До нашествия монголов насчитывают в России по летописям около трехсот городов.

Князья по праву завоевателей считали всю Русскую землю своею собственностью или «отчиною». По мере того как они раздавали земельные участки своим дружинникам и духовенству, сельское. или крестьянское население все более и более теряло право на владение землею; оно обязывалось платить разного рода оброки и отправлять повинности землевладельцу. Но, сохраняя пока личную свободу, крестьяне могли покидать один участок и переселяться на другой; отсюда развелись крестьянские переходы, которые совершались без большого затруднения, потому что в те времена даже и внутри России оставалось еще много пустых, незаселенных земель.

Рядом со свободным населением в городах и селах жили несвободные люди, Носившие название холопов, челяди и рабов. Они употреблялись или для домашней прислуги, или для сельских работ. Главным источником рабства у нас, как и везде, служила война; пленников обращали в рабов и продавали, как вещь или домашнее животное; иногда, впрочем, князья заселяли пленниками пустые земля. Несостоятельные должники по большей части также обращались в рабство. Далее, в те грубые века случалось, что во время голода мужья продавали в неволю своих жен, отцы — детей. По Русской Правде, полным или обельным холопом становился тот, кто куплен при свидетелях, кто женится на рабе без договора (с ее господином) и кто пойдет без договора в «тиуны» или «ключники» (т. е. в слуги). Потомство рабов оставалось в том же несвободном состоянии. Кроме полных холопов, которые совершенно зависели от воли своего господина и не имели никаких гражданских прав, существовало еще сословие полусвободное — наймиты или закуп ни; это были работники, нанимавшиеся на известный срок. Если работник, взяв деньги вперед, убегал от господина, тогда он обращался в полного или обельного холопа.

Местом для суда служил обыкновенно двор князя или его наместника; судом заведовали княжеские слуги, называвшиеся тиунами. Древнейшее собрание письменных законов у нас известно под именем Русской Правды. Русская Правда сложилась постепенно; первое ее издание приписывается Ярославу; потом она дополнялась его преемниками и полный свой состав получила не ранее XIII века. Она заключает в себе статьи о наказаниях за разные преступления против личности и собственности. О телесных наказаниях в «Правде» не упоминается (речь идет о свободных людях); виновный платит за все виру, т. е. денежный штраф. За убийство только близким родственникам убитого позволялось совершать кровавую месть, — но уже сыновья Ярослава уничтожили это право и заменили кровомщение также вирою.[26] Если не было представлено свидетелей или ясных доказательств преступления, то употреблялось испытание железом и водою, т. е. обвиняемый должен был брать в руки раскаленное железо или опускать руку в кипяток, и если мог сделать это без вреда себе, то признавался невинным. Кроме того, было в обычае поле, т. е. судебные поединки.

Торговые сношения значительнейших городов Древней Руси между собою и с иноземными народами происходили, по речным путям. Самое важное торговое движение совершалось по Великому, или Греческому, водному пути: с юга приходили товары из Византийской империи, с севера — из Германии и Скандинавии. Киев был главным складочным местом товаров в Южной России: сюда привозили из Греции разные ткани, вина, плоды, церковную утварь и дорогое оружие. Но торговле с греками много мешали кочевые орды, сначала печенегов, а потом половцев.[27]

В XII веке киевские князья в известное время года обыкновенно высылали военные отряды к низовьям Днепра навстречу судам, приходившим из Греции. Когда же появились в тех местах монголы, непосредственные торговые сношения с Византией почти прекратились. Посредниками в торговле русских с Южною Европою сделались генуэзцы, которые завели колонии в Крыму и при устьях Дона; ханы татарские ради собственных выгод оказывали им покровительство. В Северной России главным торговым пунктом был Новгород. Суда новгородские плавали по Балтийскому морю; в Новгороде постоянно жили немецкие купцы или гости; они имели там свои дворы, лавки, храмы и судились по своим законам. Немцы привозили в Россию оружие, вина, сукна, полотна, соль, сельдей и в случае неурожаев — хлеб. Кроме Новгорода деятельное участие в этой торговле принимали Псков, Полоцк и Смоленск.

Второе место после Греческого занимал водный путь Поволжский. Волгою производились торговые сношения с Камскою Болгарией и Хазарией, а потом с Казанью и Золотою Ордой. Болгарские купцы были посредниками в торговле России с Востоком: они привозили к нам металлические изделия, жемчуг, шелковые и бумажные ткани, серебряную монету и иногда хлеб. У соседних кочевых народов русские выменивали коней, овец, волов. Князья наши вообще покровительствовали внешней торговле, потому что она доставляла им разные предметы роскоши или пользы, тогда как их собственные земли были богаты только сырыми произведениями: мехами, медом, воском, кожами, пенькой и т. п.[28]

Водворение искусств в России начинается вместе с принятием христианства. Первая художественная деятельность была обращена на построение и украшение храмов. Учителями русских в строительном искусстве и иконной живописи были греки, но в Северной России преобладали потом немецкие художники. Из древнейших памятников строительного искусства, наиболее уцелевших до нашего времени, главное место занимают, во-первых, два Софийских собора, один в Киеве, другой в Новгороде, основанные в XI веке, по примеру святой Софии Константинопольской; во-вторых, два соборных храма во Владимире: один во имя Успения Богородицы, построенный Андреем Боголюбским, другой во имя святого Димитрия, построенный Всеволодом III. (Владимирские соборы построены из белого камня, который привозили водой из Камской Болгарии; на наружной стене Дмитриевского собора замечателен красивый пояс, составленный из маленьких полуколонок, и вообще снаружи этот собор представляет образец затейливых лепных, или обронных, украшений.) Из памятников литейного искусства заслуживают внимания бронзовые (немецкой работы) Корсунские врата новгородского Софийского собора. В киевской Софии сохранились еще замечательные мозаичные и фресковые изображения (работы греческой). С XII века летописи начинают упоминать о русских зодчих и живописцах. Так, описывая обновление суздальского храма (1194), летописец с удовольствием замечает как о событии необыкновенном, что обновление совершено только русскими мастерами, без помощи немцев.