Между тем на юге целые шесть лет (1806–1812) происходила война с Турцией, так как Порта, возбужденная Наполеоном I, нарушила некоторые статьи мирного договора. Военные действия шли с переменным успехом до тех пор, пока начальство над армией не принял граф Каменский; он оттеснил турок до самых Балкан, но смерть остановила его подвиги. Преемник Каменского Кутузов заманил великого визиря на левый берег Дуная и нанес ему решительное поражение. Тогда султан согласился на мир, который и был заключен в Бухаресте; Турция уступила нам Бессарабскую область, и границею сделалась река Прут. В то же время удачно шла борьба с персами в Закавказском крае за обладание Грузией. (Здесь отличались русские генералы: Цицианов, Гудович и Котляревский[161].) Все эти войны ничтожны в сравнении с тою громадною борьбою, которую Россия должна была выдержать против величайшего завоевателя новых времен Наполеона I. Первостепенные державы спешили составлять коалиции, чтобы общими силами остановить быстрое распространение французского владычества в Европе. В этих коалициях принимал усердное участие и русский император, но большею частью, собственно, ради германских интересов. Сначала русские выступили против Наполеона в союзе с австрийцами, которым Александр! послал на помощь войско под начальством Кутузова; этот поход окончился поражением русско-австрийской армии при Аустерлице в Моравии (1805). Австрия заключила мир, а Россия продолжала войну в следующем году уже в союзе с Пруссией. Вторая война была так же неудачна, как и первая. Рассеяв прусскую армию при Иене, Наполеон напал на русские войска, состоявшие под начальством генерала Беннигсена, и после нескольких нерешительных битв нанес ему сильное поражение под Фридландом. Тогда император Александр заключил с Наполеоном мир в Тильзите (1807): принадлежавшая Пруссии Белостокская область присоединена к России, и оба императора обещали помогать друг другу в будущих войнах. Россия обещалась, кроме того, запереть свои гавани английским кораблям, т. е. принять участие в «континентальной системе», посредством которой Наполеон хотел подорвать английскую торговлю. В следующей затем войне Наполеона с Австрией (1809) Россия на основании Тильзитского договора выставила вспомогательный корпус на границах Галиции; впрочем, русские уклонились от решительных действий против австрийцев. По окончании войны Россия получила часть Восточной Галиции. НАШЕСТВИЕ НАПОЛЕОНА И РУССКИЙ ПАТРИОТИЗМ[162] ЦАРСТВО ПОЛЬСКОЕ Союз с французским императором не мог быть прочен. Встречая в борьбе с немцами постоянное вмешательство в их пользу со стороны Александра I, Наполеон решил сломить русское могущество. Поводом к разрыву послужили следующие обстоятельства. Во-первых, Наполеон, по-видимому, хотел восстановить Польское королевство (он же учредил Варшавское герцогство из польских земель, отнятых у Пруссии); во-вторых, он отнял владение у герцога Ольденбургского, родственника императору Александру, и не обратил внимания на протест русского двора. Кроме того, Россия весьма тяготилась континентальною системой, потому что вывоз ее сырых произведений уменьшился, ассигнации сильно упали в цене и товары вздорожали; опасаясь окончательно подорвать свои финансы, русское правительство отступило от строгого соблюдения континентальной системы и, чтобы уменьшить вывоз звонкой монеты, наложило высокую пошлину на некоторые предметы роскоши, получаемые из Франции. Наполеон приготовил огромные силы для войны с Россией; он призвал вспомогательные войска немецкие, польские, итальянские, испанские и собрал армию в 600 000 человек. В июне 1812 года французы перешли пограничную реку Неман и вступили в пределы Русской империи[163]. Александр сосредоточил на западных пределах до 200000 войска; оно было разделено на две главные армии; первою командовал военный министр Барклай-де-Толли (родом из Лифляндии), второю — храбрый генерал Багратион (грузинского происхождения). По плану Барклая русские стали отступать в глубь страны. Под Смоленском обе армии соединились, но продолжали отступление, потому что Барклай не надеялся победить в решительной битве первого полководца своего времени, стоявшего во главе более многочисленной и еще свежей армии. Войска наши роптали на осторожность своего вождя и оказывали ему как немцу явное недоверие. В таких обстоятельствах император Александр внял народному голосу и выбрал главнокомандующего из русских генералов, именно престарелого князя Кутузова, который пользовался славой искусного полководца и ловкого дипломата[164]. Кутузов расположил армию при селе Бородине (Можайского уезда) и здесь 26 августа дал генеральное сражение.
Центром и правым крылом русской армии начальствовал Барклай-де-Толли, а левым крылом — князь Багратион. Наполеон по своему обыкновению устремил главные силы на то, чтобы прорвать наш центр и сломить левое крыло. Лучшие французские маршалы, каковы Ней, Даву и Мюрат, с большими массами пехоты и кавалерии обрушились на войска Багратиона. Последний долго и непоколебимо выдерживал натиск многочисленных неприятелей, пока смертельная рана не принудила его покинуть поле битвы; полки его пришли в замешательство и подались назад. Тут Наполеон не подкрепил вовремя своих маршалов оставшеюся у него в запасе гвардией и пропустил удобную минуту: на место Багратиона Кутузов прислал генерала Дохтурова; русские успели оправиться и отразили все дальнейшие нападения. Между тем в нашем центре были геройски отбиты стремительные атаки французов, предводимые вице-королем итальянским Евгением Богарне (пасынок Наполеона). После десятичасового рукопашного боя неприятельские атаки прекратились, а остальное время дня прошло в беспрерывной жестокой канонаде. Потеряв многих генералов (в том числе Багратиона и храброго графа Кутайсова) и почти половину войска, Кутузов не решился возобновить сражение на другой день и отступил за Можайск; Наполеон провозгласил победу. Русские готовились к новой битве под Москвою, а московская чернь волновалась, одушевляемая воззваниями генерал-губернатора графа Ростопчина[165]. Но главнокомандующий решил пожертвовать столицею для спасения армии. Когда русские войска располагались на юго-западной стороне города и готовились к битве, Барклай-де-Толли первый обратил внимание главнокомандующего на невыгоды позиции, пересеченной оврагами и имеющей позади себя реку Москву: в случае неудачи армия могла быть совершенно уничтожена превосходным в силах неприятелем. Кутузов созвал военный совет в подмосковной деревне Фили; в крестьянской избе собрались высшие генералы (Барклай, Беннигсен, Дохтуров, Коновницын, Раевский, Ермолов и другие). Главнокомандующий предложил вопрос: давать ли сражение или уступить Москву без боя? Мнения разделились: Беннигсен (проигравший Фридландскую битву) горячо оспаривал Барклая, который был за отступление. Выслушав обе стороны, главнокомандующий приказал отступить, потому что с уничтожением армии не только Москва, но и вся Россия была бы во власти неприятеля. Войска пошли через Москву на Рязанскую дорогу (2 сентября). Храбрый генерал Милорадович начальствовал арьергардом и прикрывал отступление армии. Надобно было дать ей время выбраться из города, который находился в страшном смятении и был загроможден обозами с имуществом удалявшихся жителей. Милорадович предложил начальнику французского авангарда, знаменитому Мю-рату, заключить на несколько часов перемирие, чтобы очистить французам Москву, в противном случае обещал драться до последнего человека и оставить неприятелю только одни развалины. Мюрат согласился[166]. Наполеон остановился на Поклонной горе и отсюда долго смотрел на расстилавшуюся у его ног древнюю столицу, потом приказал войскам двинуться в город: У Дорогомиловского моста он сошел с коня и начал ходить взад и вперед в ожидании торжественной депутации из Москвы. Услыхав, что Москва оставлена жителями, он не хотел верить и требовал депутацию. К нему привели несколько иностранцев, которые подтвердили известие, что жители покинули город, за исключением французов и немцев, занимающихся торговлею, и небольшого числа русских из низших сословий. В тот же день в Москве начались огромные пожары, которые продолжались трое суток; город подожгли сами русские (говорят, граф Ростопчин заранее сделал для того все нужные распоряжения). Таким образом, французы вместо богатой добычи, обильного продовольствия и спокойных зимних квартир, на которые они надеялись, нашли в столице разрушение и голод. Спустя несколько дней по выходе из Москвы Кутузов вдруг оставил Рязанскую дорогу и, обманув преследующего неприятеля искусным фланговым движением, перешел на старую Калужскую дорогу. Этим маневром были прикрыты Калуга с большими запасами съестных припасов, Тула с ее оружейным заводом и сообщение с южными хлебородными областями империи[167]. вернуться Уже в XVI веке русские владения на юго-востоке, у Каспийского моря, достигли устьев реки Терека. При Иване IV здесь является городок Терке, средоточие терских казаков. Впоследствии казачьи станицы расселились вверх по Тереку и образовали пограничную военную линию (Кизлярско-Моздокскую). В конце XVIII века, после присоединения Крыма, когда остаток запорожцев переселился на Кубань и образовал так называемое Черноморское войско, от устьев Кубани вверх по ней русское правительство также поселило ряд казачьих станиц. Терские и кубанские станицы составили одну Кавказскую военную линию, которая имела своим назначением оборону русских пределов в той стороне от набегов воинственных кавказских горцев (черкесы, кабардинцы, осетины, чеченцы, лезгины). Грузия (у греков и римлян — Иверия, у византийцев — Георгия) уже до Рождества Христова составила особое царство. Блестящею эпохою грузинского народа считается царствование Тамары в конце XII и начале XIII века. Она вступила в брак с Юрием, сыном Андрея Боголюбского, но этот брак был неудачен. В ее время жил знаменитый поэт Руставели, автор поэмы «Барсова кожа». Но потом наступают бедственные времена. В царской семье Багратидов происходят раздоры и междоусобия за престол, и Грузия распадается на разные владения, или части, каковы Карталиния и Кахетия в бассейне реки Куры, Имеретия, Мингрелия и Гурия в бассейне Риона, Сванетия и Абхазия в горных областях Кавказского хребта. Неоднократные нашествия татаро-монголов опустошают страну. Потом грузины постоянно должны были отстаивать свою самобытность и свое христианство от сильных мусульманских соседей, персиян и турок; те и другие приходили разорять ее и нередко налагали свое иго на ее разрозненные части. Поэтому уже с XVI века грузинские цари начали искать покровительства и помощи у единоверных им государей русских. Не раз они предлагали свое подданство, чтобы получить помощь против персидских шахов или соседних турецких пашей, татарских ханов, лезгин и других дагестанских горцев. Но отдаленность и громадный хребет с его хищными племенами долго мешали более тесным связям Грузии с Россией. Ираклий II, царь Кахетии и Карталинии (с столицею Тифлисом), был русским союзником при Екатерине II во время первой турецкой войны и по Кучук-Кайнарджийскому миру Турция отказалась от притязаний на зависимость Грузии. После того он особым договором признал себя русским вассалом. Недовольный тем персидский шах Ага-Магомет-хан во главе сильного войска сделал вторжение в Грузию и страшно опустошил ее, разорил и самый Тифлис (1795). В следующем году, как известно, Екатерина II отправила против персиян войско с графом Зубовым; но Павел I, вступив на престол, воротил это войско. По смерти Ираклия II (1798) сын его Георгий XII, находясь в очень стесненных обстоятельствах и в раздоре со своими родственниками, обратился к императору Павлу с просьбою принять Грузию в свое подданство и прислать русские полки для ее внешней обороны и водворения внутреннего спокойствия. Император изъявил свое согласие, но во время этих переговоров скончались Георгий XII, а затем Павел I. Поэтому формальное присоединение Грузии к России совершилось уже при Александре I в 1801 году. Главнокомандующий военною Кавказскою линией был назначен и правителем Грузии. Сначала это был генерал Кноринг, но действия его не были удачны по умиротворению страны, волнуемой разными царевичами, не хотевшими отказаться от своих притязаний на престол и искавшими помощи у своих мусульманских соседей. Поэтому на его место был назначен (1803) главнокомандующим князь Цицианов, который сам был знатного грузинского происхождения, а свой военный талант развил под начальством Румянцева и Суворова. Князь Цицианов повел дела искусно и энергично. Он не только в значительной степени умиротворил Грузию, но и склонил ко вступлению в подданство Дадьянов, владетелей Мингрелии, подготовил присоединение Имеретии, Гурии и Абхазии, отбил вторжения лезгин, расширил наши закавказские владения покорением нескольких ханств (Ганжинского, Карабахского и др.) и нанес целый ряд поражений персиянам, так как они не хотели признать присоединение Грузии к России и начали с нами войну. Но эту войну докончили преемники Цицианова, а сам он пал, вероломно застреленный бакинским ханом в ту минуту, когда тот должен был вручить ему ключи от своей крепости (1806). вернуться История Отечественной войны 1812 г.//Сочинение генерал-майора М. Богдановича; Мемуары графа Толя; Сочинения об этой войне А. Попова. вернуться 22 июня в Вилковишках Наполеон издал пышную прокламацию к своей армии. «Солдаты, — говорил он, — вторая польская война началась. Первая окончилась под Фридландом и в Тильзите… Россия увлекается роком! Она не избегнет судьбы своей. Неужели она полагает, что мы изменились? Разве мы уже не воины аустерлицкие? Вторая польская война будет столь же славна для Франции, сколько и первая, но мир, который мы заключим, будет прочен и прекратит пятидесятилетнее кичливое влияние России на дела Европы». вернуться Суворов о своем любимце Кутузове отзывался так: «Умен, очень умен; его и Рибас не обманет». (Рибас был адмирал, известный своим хитрым, изворотливым умом.) вернуться В своих печатных объявлениях (афишах) Ростопчин приглашал московских жителей к поголовному ополчению против врага, стараясь при этом выражаться простонародным языком. Например, в объявлении от 30 августа сказано: «Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов городских и деревенских, я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу! Хорошо с топором, не дурно с рогатиной, а всего лучше вилы-тройчатки: французы не тяжелее снопа аржаного» и проч. вернуться В то время из Кремля выступил московский гарнизон и пошел через город с музыкой, что при тогдашних печальных обстоятельствах было очень некстати и возбудило ропот между солдатами и жителями. Пылкий Милорадович обратился с упреком к генералу (немцу), который командовал гарнизоном. «Если гарнизон при сдаче крепости получает дозволение выступить свободно, — отвечал простодушный генерал, — то выходить с музыкой, так сказано в регламенте Петра Великого». «Да разве есть в регламенте Петра Великого что-либо о сдаче Москвы? — вскричал Милорадович. — Прикажите замолчать вашей музыке». вернуться Посланный Кутузовым полковник Мишо привез государю донесение об оставлении Москвы. Александр I был тронут рассказами полковника о бедствиях столицы и армии. «Скажите всем, — заметил он, — что если у меня не останется ни одного солдата, я созову мое верное дворянство и добрых поселян и буду сам ими предводительствовать. Когда будут истощены все усилия, я отращу себе бороду и лучше соглашусь скитаться в пустынях Сибири, нежели подписать постыдные условия». |
