Притвориться тем, кем не являешься, вести разговоры, которых не понимаешь, быть удобным фоном для других искателей и приманкой одновременно. Соня была в раздрае, но согласилась — не ради сдачи экзамена, а ради призрачного шанса узнать хоть что-нибудь о «рождённых в крови».

Она была идиоткой, которая вдруг начала верить призрачным шансам.

— Не делай такое лицо, — раздражённо посоветовал Себастьян.

— Не лезь ко мне с советами, — буркнула в ответ Соня. Но, несмотря на вдруг возросшую враждебность по отношению к нему, постаралась придать лицу более нейтральное выражение. Немного огорчённое тем, что ей ничего не приглянулось, и выражающее надежду на более удачные экспонаты, которые точно ей понравятся. Соня надеялась, что гости, посмотрев на неё даже случайно, об этом и подумают.

— От этого поиска зависит слишком многое, так что засунь все свои проблемы…

Взрыв смеха где-то вдалеке заглушил его слова. Соня против воли оглянулась и увидела группу из пяти людей, увлечённо обсуждавших какую-то картину. Остальные гости обходили их стороной, но не так, как если бы считали их изгоями: всё выглядело так, будто эти пятеро людей были настоящими знатоками, на которых ровнялись остальные гости и которым даже не смели мешать случайным касанием.

Соне потребовалось секунда, чтобы в высоком блондине, стоявшем к ним спиной, распознать Алекса. Зельда, опиравшаяся на его плечо, говорила о чём-то так громко и увлечённо, что её слушали все вокруг.

— Вот видишь, — сказал Себастьян, проследив за её взглядом. — Он точно понял, что от него требуется.

— Вряд ли ему это нравится, — несмело возразила Соня. — Он же ненавидит притворяться.

— Наоборот, он прекрасно притворяется.

— Что?

Себастьян посмотрел на неё, как на неразумное дитя, и покачал головой.

Соня так и не поняла, о чём он говорил.

***

— Меня сейчас стошнит, — едва не проскулил Алекс, упираясь ладонью в стену.

— Это просто шампанское.

— Оно ужасное. На кой чёрт ты вообще полезла к тем людям с разговорами?

— Потому что нужно выдать себя за своих. Брось, — добавила она, легко махнув ладонью. — Если бы тебя пытались отравить, я бы это поняла.

— О, спасибо, мне стало намного легче.

— Правда?

— Нет. Ненавижу это место.

— Вы с милашкой случайно не близнецы? Потому что я вообще не чувствую разницы.

Алекс сдвинул брови к переносице и зло уставился на неё. Зельда, растянув губы в широкой улыбке, потрепала его по плечу.

Очаровательно. Она застряла с очень плохой копией Себастьяна и была вынуждена тащить всё на себе. Хоть бы кто поблагодарил её за столь великую жертву.

В искусстве и она понимала не больше, чем ребёнок, о чём ни за что не призналась бы в открытую. Но она умела обманывать, пародировать других и правильно улавливать общую атмосферу. В моменты, когда лица собеседников не залиты кровью, это значительно проще. От Зельды требовалось только быть внимательной и открытой, располагать к себе. С природным обаяниям, которым она отличалась всю жизнь, ей даже не пришлось прикладывать особых усилий. Меньше, чем за полчаса после прибытия она познакомилась с двумя крайне влиятельными спонсорами, для которых был очень важен этот аукцион; пятью феями, сумевшими добыть приглашения только для того, чтобы почувствовать себя частью высшего общества и пофлиртовать с кем-нибудь; и одним очень не разговорчивым эльфом, охотившимся на ноктисов. Оказывается, кто-то вместо трофеев с охоты вешал на стены части тел ноктисов. Какая мерзость.

Но Зельда видела куда большую грязь, и потому никак не выдавала своих истинных чувств. Её беспокоило только отсутствие меча. Расставаться с Бальмунгом не хотелось от слова совсем, но его бы заметили даже за чарами. Зельде потребовалось время, чтобы уговорить Сибил создать чары, которые накрепко свяжут Бальмунг с ней и помогут заполучить его сразу же, как в этом появится необходимость. Это было чем-то вроде небольшого портала для оружия. Очень плохого портала, стоит заметить, потому что тогда сразу станет ясно, что у них есть союзники, но иного варианта Зельда не придумала.

В свою улыбку она верила не больше, чем в улыбку Алекса. Если от него разило растерянностью, которую он прятал время от времени, то от неё — жаждой убийства.

Может, после этого дрянного мероприятия она наконец сумеет убить Оллина. Он был заперт в тюрьме эльфов и ждал, пока Себастьян и Зельда решат, может ли он и дальше быть полезным. Сибил сказала, что будет следить за ним на случай, если он попытается отдать своё тело хаосу. Зельда бы предпочла самой заняться этим, но ей пришлось явиться сюда и изображать из себя светскую львицу.

Это было немного весело.

Когда она в последний веселилась по-настоящему? Ещё в другой жизни, разумеется. Когда не нужно было напряжённо вглядываться в небо, боясь, что дождь превратиться в кровь, что какая-нибудь тварь вынернет из-за низких облаков и решит начать охоту. Когда не нужно было следить за каждым шагом других людей и прикрывать свою спину от ножа. Зельда знала, что сейчас она не в лучшем положении, но она хотя бы видела солнце и могла заслужить себе свободу.

Но не раньше, чем они найдут того, с кем работает Оллин.

Зельда вливалась в любую беседу и любую компанию, пока Алекс был её фоном или даже аксессуаром, который так старательно изучал предложенное ему шампанское, что вызывал подозрения. Зельда несколько раз намекала ему, что он уже должен выпить, иначе последуют неудобные вопросы, и, к счастью, ей не пришлось поить его силой. В одном она не солгала: если бы его пытались отравить, она бы помогла. Убереги её элементали, если бы она замешкалась — Себастьян бы убил её на месте, в этом она не сомневалась. Но пока он старательно изображал скучающего гостя, ожидающего начала аукциона, незаметно наблюдал за Твайлой, принявшей чужой облик, и водил Соню по залам, будто и впрямь проводил ей экскурсию. При этом он выглядел очень разочарованным и даже усталым. Зельда бы предложила и ему выпить, если бы не привлекала к себе как можно больше внимания.

Она говорила, выдумывая всякую ересь, много и долго, и её слушали, пока магия медленно распространялась вокруг и изучала всех и каждого. Пару раз она наткнулась на слабые источники хаоса и, не отвлекаясь от очередной выдуманной истории, которую с преувеличенным трепетом рассказывала двум молодым женщинам, направила к этим источникам искателей, прятавшихся среди гостей. Ей были не важны методы, которые они применяли для наблюдения за хаосом и его удержания, лишь бы искатели не мешали её работе. Даже Алекс, с которым она должна была работать на равных, не был ей важен. Ни он, Кит или Твайла. Ни Себастьян или Соня, наверняка ждущая, когда Зельда поможет ей.

Сейчас был важен только хаос, тонкими, едва ощутимыми касаниями окруживший её. Знакомое чувство охватило Зельду с головой, и она, потянув Алекса за собой, устремилась на улицу.

Было довольно тепло, почти жарко. Зельда понятия не имела, в какой части мира они находились, но пришла к выводу, что ей нравится здешняя погода. Никакого пронзительного холода или кровавых дождей. Пусть даже это лишь вопрос времени, когда они вернутся.

— Не думаю, что мы задержимся, — тихо начала Зельда, беззастенчиво оглядываясь по сторонам.

— Ты что-то почувствовала?

— Острое желание напиться и трахнуть твоего брата.

Алекс споткнулся и едва не потерял равновесие.

— Что?! — прошипел он.

— Расслабься, — рассмеялась Зельда, похлопав его по предплечью, за которое держалась исключительно для вида. — Это просто шутка. Милашка, небось, тайно ушёл в монастырь и поклялся перед богами сохранить своё целомудрие.

— Ты ужасна, — с разочарованием и злостью ответил Алекс.

— Я прекрасна, спасибо, что заметил. И я всё ещё слежу за тем, чтобы успешно закончить наше общее дело. Буду признательна, если поможешь.

— Я же ничего не делаю. Ты сама мне запретила.

— И я приняла верное решение, — с умным видом согласилась Зельда, уверенно закивав головой. — Ты, конечно, мини-копия милашки, но ты хотя бы умеешь не лезть под руку.