— Я ненавижу себя…

— Марселин.

— Я ненавижу себя! Я должна разбудить его, должна, должна! Но у меня ничего не получается, я такая слабая и…

Руки Данталиона напряглись. В первую секунду Марселин решила, что теперь, двести лет спустя, он устал терпеть её и готов задушить, но после услышала громкие шаги. Она хотела высвободиться, помня, что Данталион ненавидит публично проявлять привязанность к кому-либо, но он крепко держал её, будто знал, как она хотела чувствовать чужое тепло. Данталион пусть и был вампиром, но не земным, и оттого сохранял настоящее тепло, в котором она отчаянно нуждалась.

— Простите, что прерываю… — с трудом выдавил запыхавшийся Лука, навалившийся на стол рядом с ними.

— Говори, пока я не убил тебя, — прошипел сквозь зубы Данталион.

— Мне очень жаль, правда, но… Господин Данталион, срочное собрание коалиции. Вас ждут. Прямо сейчас. Немедленно! — срывающимся голосом добавил Лука.

Марселин ощутила, как крепкие пальцы только сильнее сжали её.

— Пусть засунут это срочное собрание себе в задницу. Я и так недавно…

Магия Марселин уловила лёгкую вспышку, что заменяла Луке настоящие чары эльфов, которыми он был обделён, за секунду до того, как тот выпалил:

— Король Джевел мёртв.

Прежде Себастьян не получал персонального приглашения на аудиенцию у принца эльфов, и оттого немного волновался. Он знал, что ни в чём не виноват, что справится с любым поиском, который ему могут поручить, но терялся в догадках: ради чего принцу Джулиану он? Связано ли это как-то с хаотичными нападениями демонов по всему миру или же Себастьян не знает чего-то крайне важного, что отец и Джонатан Сандерсон решили скрыть от него?

Судя по тому, какими напряжёнными выглядели попадавшиеся ему на пути слуги, Себастьян действительно чего-то не знал.

Он хорошо ориентировался во дворце эльфов, ведь часто бывал здесь с отцом, и излишнее внимание стражников, среди которых были рыцари и маги, раздражало. Возможно, дело было в его не самом презентабельном виде, — светлые волосы всклочены, на левой щеке алела свежая царапина, вся одежда в пыли, — но отец отправил его к эльфам сразу же, не дав даже привести себя в порядок. Его не волновало, что подобный вид принц Джулиан может воспринять как оскорбление, что царапина на щеке, оказывается, болела куда сильнее, чем Себастьян предполагал изначально. Август Гривелли просто указал в сторону коридора, где были расположены стабильные порталы, и Себастьяну пришлось шагнуть в один из них. Дворец эльфов встретил его тишиной, сосредоточенными взглядами и проверками, которые казались ему смешными. Но он, стиснув зубы, позволил проверить себя, сдал оружие и принёс клятву, что, пока находится на этой территории, не навредит принцу Джулиану.

К чему такие меры?

Привычная наблюдательность подводила, на вопросы никто не отвечал по-нормальному, словно все предполагали, что за этим последует суровое наказание. Себастьян оставался в неведении вплоть до момента, пока не дошёл до небольшого зала, где принц Джулиан любил принимать своих гостей. И когда он увидел Зельду Сулис, вопросов стало в сотни раз больше.

Что она делает здесь?

— Привет, милашка, — оттолкнувшись от стены, с широкой улыбкой поприветствовала его Зельда. — А я тут скучаю без тебя.

Себастьян скептически сощурился, не заметив за спиной девушки ножен с мечом, только кожаный ремень. Она никогда не расставалась с оружием — ходили слухи, что она даже спит с ним в обнимку, но Себастьян никогда не придавал им особого значения. Он лишь знал, что Зельда, эта беспощадная, дерзкая и чрезвычайно сильная охотница, чаще убивающая врагов голыми руками и холодным оружием, чем своей магией, никогда не расставалась с мечом, даже имя ему выбрала — Бальмунг. Он знал, что какое-то время Соню интересовало, был ли выбор Зельды случайным или же она действительно позаимствовала это слово из «Эдды», толком не разобравшись в том, что это.

Он знал всё это, но не знал, зачем Зельда здесь.

— У тебя царапина на щеке, — как бы между прочим сказала Зельда.

— Я знаю.

— Чудно. Просто хотела напомнить, вдруг ты забыл.

Зельда всегда была себе на уме и нередко говорила что-то, что могло смутить, озадачить или разозлить тогда, когда нужно было сохранять холодный и ясный ум. Увидев её впервые, никто не воспринимал её всерьёз: она была одного с Себастьяном роста и одновременно напоминала гибкое дерево, хотя на самом деле была непробиваемой скалой, существующей исключительно за счёт дерзости, импульсивности и угроз, льющихся в самый не подходящий момент. Себастьян слышал, что многие искатели считали сочетание шоколадной кожи и белых волос до линии подбородка, вечно находящихся в беспорядке, до того экзотичным, что пытались флиртовать с Зельдой только из-за этого, но терялись, потому что она всегда носила одежду с внушительным декольте и любила ловить кого-нибудь на том, что на неё пялятся. Она бы наверняка попыталась сказать об этом и Себастьяну, если бы не понимала, что он изучает её, чтобы понять, насколько она опасна. Он сомневался, что в простых белых кроссовках можно было спрятать лезвие, а на облегающих кожаных штанах не было ни одного оружейного ремня — единственный, на которые крепились ножны Бальмунга, тянулся от правого плеча и вниз, за спину. Странно, что она не сняла ремень и не отдала его вместе с мечом.

— Ты кого-то убил? — нарушила затянувшуюся тишину Зельда.

Себастьян знал, что слуги пригласят его в зал, — это единственное, о чём ему сказала стража, когда забирала его оружие, — но не считал, что должен тратить время ожидания на вопросы Зельды. Он не хотел в этом признаваться, но в её присутствии ему было неуютно. Говорили, что она заявилась в коалицию больше двадцати лет назад и, пройдя ряд проверок, была принята Джевелом на службу. Она убивала демонов и выслеживала предателей, когда он ещё пешком под стол ходил.

— Пахнет тварями, — добавила Зельда.

Себастьян поднял брови, тут же обругав себя за поспешную реакцию.

— Демонами, — пояснила она так, будто его реакция — самое глупое, что она когда-либо видела. — Столкнулся с демонами?

— Разве у тебя нет других дел? — наконец спросил он, подавив раздражённый вздох. — Нашла, чем заняться — приставать ко мне с идиотскими вопросами.

— Вау, вы посмотрите, какие мы злые! — взмахнула руками Зельда, закатывая глаза. — Лишь немного любопытства, чтобы прощупать — так сразу скалишься… Ты не можешь быть таким злым. Запах выдаёт тебя.

Себастьян скривил губы. Запах?..

Они с Алексом действительно столкнулись с демонами, с мелкими ноктисами, и разобрались чрезвычайно быстро. Их ужасный запах просто не мог успеть впитаться в него.

— В любом случае, — как ни в чём ни бывало продолжила Зельда, наконец подойдя к нему ближе, — надеюсь, ты не будешь мешать.

Себастьян не успел даже рта открыть. Двери зала распахнулись, и в коридор выскочила невысокая девушка с рыжими волосами и россыпью мелких родинок на лице. Она была готова что-то сказать им, но Зельда, по-свойски похлопав Себастьяна по плечу, прошла мимо девушки в зал, не дожидаясь приглашения.

Он досчитал до трёх, тихо выругался и проследовал за ней лишь после того, как служанка кивнула ему на двери.

Внутри зала было минимум с дюжину стражников. Себастьян недоверчиво сощурился, заметив, как они напряглись, когда Зельда пружинистой походкой прошла мимо них.

Себастьян слышал, что принц Джулиан любит шумные вечеринки и едва не каждый зал во дворце был использован им именно с этой целью. И что король Джевел потакал желаниям сына и позволял ему менять интерьер так, как тот того хотел. Возможно, именно из-за этого Себастьян и решил, что зал будет хоть сколько-нибудь эксцентричным, но ничего подобного он не наблюдал. Пустые диваны и кушетки, обитые дорогими сияющими тканями, пустые столы, закрытые тяжёлыми тканями картины и зеркала. Даже окна прямо сейчас закрывались слугами, которые изо всех сил старались не смотреть на пришедших и принца Джулиана, развалившегося в кресле, стоящего едва не посередине зала. Исключая готовых к чему угодно стражников, всё выглядело так, будто принц Джулиан просто приказал хаотично составить тут мебель, которая никому не нужна, а потом решил, что света и красочности слишком много. Если бы не свечи в огромных люстрах под потолком, Себастьяну пришлось бы напрягать зрение, чтобы увидеть хоть что-то.