— Нам нужна помощь.

— Да, вижу, что не экскурсия по городу. Жаль. Я недорого беру.

— Сейчас, — уточнила Твайла. — И желательно, чтобы об этом никто не узнал.

— Слово mer daran, отмеченной самой Лерайе, закон, — посмеиваясь, сказал Альтан, после чего сделал шаг вперёд.

Соня мгновенно напряглась. Альтан был ненамного выше Алекса и почти ничем не отличался от обычного человека: молочно-белая кожа с многочисленными татуировками на руках и шее, лежащие в беспорядке медные локоны, серебряные кольца в ушах, лёгкая рубашка с короткими рукавами, штаны и самые простые сандалии — казалось, будто Альтан был обыкновенным туристом, приехавшим посмотреть на красоты Касереса. Но его глаза, горящие красным, и чёрные белки говорили о том, что он настоящий демон.

— Надеюсь, — протянул Альтан, держа руки в карманах штанов и даже не делая попытки защититься от Алекса, направившего на него пистолет наверняка исключительно инертно, — он не собирается стрелять по-настоящему. Иначе я буду очень разочарован, и тогда никто не получит десерт.

Соня колебалась. Должна ли она последовать примеру Алекса и достать пистолет? Должна ли выстрелить? Альтан не нападал, Твайла за всё время их пути — тоже, Николас, казалось, ничуть не сомневался в демоне, стоящем перед ними. В голове у Сони всё безжалостно перемешалось.

— Рейна тебя помнит, — наконец произнёс Николас, расправив плечи, будто хотел выглядеть внушительнее. — Она наблюдала за тобой какое-то время. До того, как выбрала меня.

— О.

Альтан удивлённо распахнул глаза и уставился на Николаса. Пригляделся получше, осмотрел его с ног до головы с тщательностью, с какой Соня осматривала самого Альтана.

— Значит, сальватор. Приятно познакомиться. Никогда бы не подумал, что за помощью ко мне обратиться сам сальватор. Что ж, почту за честь. Может, тогда этот парень наконец опустит пистолет.

Алекс пистолета не опустил. Твайла пихнула Кита под бок и сказала ему идти в дом, Николас побежал за ней. Соня растерянно смотрела им вслед вплоть до тех пор, пока Николас не скрылся в доме и на его месте не оказался Альтан.

— Кстати, предупреждаю, — сказал он, широко улыбнувшись. — По ночам тут могут шастать отбившиеся от стаи ноктисы. Я их прогоняю, но они всё равно возвращаются. Если не хотите, чтобы вам поужинали, идите в дом.

Соня переглянулась с Алексом, не представляя, что им делать. Что-то мешало метке сообщить, где они находятся — в ином случае их бы уже давно нашли. Значит, полагаться придётся только на себя. Самим решать, как быть с двумя не враждебно настроенными демонами и сбежавшим искателем.

Тогда Соня думала, что это самое худшее, что могло произойти. Но они пробыли у Альтана два дня, прежде чем случилось нечто по-настоящему ужасное.

***

К ногам Ариадны упал последний ноктис — из числа тех совсем уж отчаянных и обезумевших демонов, которые даже после прибытия подкрепления продолжали лезть через брешь и пытаться наброситься на первого встречного.

Сегодня в Ангкор-ват было довольно людно. Куда ни глянь, везде туристы, то ли с преувеличенным интересом разглядывающие старые строения, архитектура которых казалась Ариадне довольно интересной, то ли только притворяющиеся, что это место заслуживает так много внимания. Силы на то, чтобы узнать это, Ариадна не тратила, предпочитая чарами и уговорами, в которых чувствовалась магия Сердца фей, отводить несчастных смертных как можно дальше. Те едва успевали пройти первые ворота и сделать миллион никому не нужных фотографий, когда мысль, что можно посетить это место и в другой день, укреплялась в их создании, и вот они уже спешно уходили, даже не подозревая, что на другой части огромной территории демоны пытались прорваться в этот мир.

Несколько туристов обнаружились и дальше: Ариадна отвадила и их, после чего, стараясь не морщиться из-за жуткого запаха, застала убийство последнего демона.

— Отличная работа, — улыбнувшись, похвалила Ариадна. — Прекрасная!

Несколько рыцарей устало посмотрели на неё, но никто не посмел возразить или сказать, что и она вполне могла поучаствовать в битве. Честное слово, те, кто воздерживались от комментариев, были самыми умными людьми из присутствующих, и их Ариадна уважала даже чуть больше, чем всех остальных. Также она считала, что её уважения достойны и новички: не только были перенесены сюда против своей воли, но и не дрогнули, когда демоны полезли через брешь. Жаль только, что до некоторых настоящий страх добрался только сейчас. Ариадна видела, как совсем юная девушка из последних сил стирала чёрную кровь со своего лица и при этом старалась не избавиться от содержимого желудка.

Ариадна поискала глазами Беро, первого среагировавшего на новую брешь, но наткнулась на взбешённого Данталиона. Судя по пятну крови на левом рукаве рубашки, цапнули его сильно, а он и не заметил — лишнее подтверждение, что он был по-настоящему взбешён.

— Ох, не надо, — вздохнула Ариадна, прикладывая пальцы к виску. — Я устала.

— Охренеть! — громко крикнул Данталион, отпихивая в сторону любого, кто случайно оказывался у него на пути, и стремительно приближаясь к ней. — Она устала!

— Милый мой…

Данталион рыкнул, оказавшись напротив неё, и угрожающе навис. Ариадна вздохнула ещё раз, интуитивно почувствовав, что Беро готов вмешаться, и легко поднятой ладонью остановила его.

Данталион никогда не был милым и уж тем более не терпел, когда Ариадна говорила ему что-то такое. Он был грубым, агрессивным и достаточно смелым, чтобы возражать едва не на каждом собрании, сцепляться с кем-нибудь из-за мелочи и требовать, чтобы всю работу за него делал кто-то другой. При этом он был достаточно умным, чтобы знать, когда нужно остановиться, при каких людях не говорить лишнего и с кем вообще поддерживать разговор. Несмотря на то, что при первой встрече он показался ей инфантильным и сумасбродным, — что, впрочем, до сих пор проявлялось в нём в зависимости от ситуации, — Ариадна знала, что Данталион умеет мыслить здраво.

Жаль, что сегодня он был взбешён.

— Вы не имели права! — рявкнул Данталион ей в лицо.

Трое рыцарей, оказавшихся ближе всего к ним, с перепуганными лицами отошли как можно дальше.

— Почему же? — уточнила Ариадна. — Сердце вынесло приговор. Всё согласно нашим законам.

— Она была моей, — понизив голос, прошипел вампир.

— Да, Шерая говорила мне, что у тебя свои счёты с Кеменой. Однако я, будучи королевой, должна в первую очередь думать о несчастных душах фей, что Кемена и Махатс сгубили в своих бесчестных и бесчеловечных экспериментах. Я вершила суд ради них.

Для Данталиона её слова, разумеется, были пустым звуком. О, кто бы сомневался — этого вампира будто не волновали законы, благодаря которыми феи веками поддерживали порядок в своём обществе.

Ариадна знала о том, что Данталион как-то связан с Кеменой и Махатсом — об этом ей доносили феи, двести лет назад жившие на Земле. Глупые феи, желавшие выслужиться перед ней и урвать себе место в её дворе, они решили, что сами справятся с мечом, уже нависшем над их головами. Они пытались замять тот инцидент, скрыть, сколько фей погибло на самом деле, лишь бы гнев королевы не пал на них, однако каждый, кто скрыл правду, был наказан в соответствии со своими грехами. Ариадна читала их души, смотря в их глаза, и видела там не только подробности, которых всё равно было недостаточно, но и вампира, первого и на тот момент единственного.

Куда он делся потом, никто не знал. Лишь после, когда сигридцы уже оказались здесь, Данталион предстал перед ними во всей красе. Порой Ариадне даже казалось, что он и тот вампир, которого она видела в душах провинившихся фей — два разных человека, каким бы ироничным это ни казалось.

Этот вампир всегда был проблемной личностью, но до сих пор Ариадна справлялась с ним, не заглядывая в душу. Ей не хотелось этого менять. Она знала: увиденное там будет связано с феями, сгубленными Кеменой и Махатсом, и её сердце, простое сердце, бьющееся в груди, этого не выдержит.