Подумай, насколько лучше станет жизнь, когда ты уберешься к черту из этого города.

Именно эта мысль помогает мне сохранять рассудок в мире, построенном на одних лишь призрачных воспоминаниях и разбитых мечтах.

🏰 🏰 🏰

Мое терпение истощается с каждым препятствием, на которое я натыкаюсь. После нескольких бессмысленных встреч с сотрудниками Дримленда я отчаянно ищу информацию о том, где парк не справляется со своими обязанностями. С момента моего прибытия сорок восемь часов назад я не узнал ничего заслуживающего внимания.

На бумаге Дримленд достигает новых целей с каждым финансовым кварталом. Требование большего — единственная общая вещь, которую я слышал от сотрудников. Больше аттракционов. Больше земель. Больше отелей. Больше пространства.

Есть только одна команда, которая может помочь мне с таким грандиозным расширением. Креаторы Дримленда всемирно известны в бизнесе тематических парков. Если в Дримленде есть аттракцион, авеню, сувенир или потребительский опыт, то креаторы помогли его разработать. Поэтому именно с ними я планирую работать бок о бок в течение следующих шести месяцев. Мой подход к микроменеджменту будет значительно отличаться от того спокойного отношения, к которому они привыкли от предыдущего директора, но, честно говоря, мне все равно. Этот подход помог мне превратить начинающую потоковую компанию в миллиардную империю, и он же поможет мне здесь.

Я вхожу в свой кабинет и закрываю за собой дверь. Два главных креатора подпрыгивают на своих местах, прежде чем прийти в себя. Сэм, мужчина, у которого хватило здравого смысла сочетать клетчатую рубашку и галстук в горошек, едва смотрит мне в глаза. Макушка его каштановых вьющихся волос — единственное изображение, которое я получаю, пока он пишет в своем блокноте. Дженни, второй менеджер, брюнетка, сидит рядом с ним прямее иголки, как будто один изгиб ее позы может вывести меня из себя.

Я сажусь.

— Давайте начнем.

Они кивают в унисон.

— От меня ждут нового плана для парка, который выявит наши слабые места. Вместе мы оценим эффективность аттракционов Дримленда и определим, как мы можем лучше обслуживать наших гостей. Это включает в себя реконструкцию существующих аттракционов, создание новых земель, обновление сценок и плавучих парадов, которые увеличат окупаемость инвестиций Дримленда на пять процентов как минимум.

Глаза Сэма как-то удваиваются в размерах, в то время как лицо Дженни остается невозмутимым.

— Согласно моему предварительному анализу, наши конкуренты с годами становятся все более ожесточенными. И хотя Дримленд каждый квартал демонстрирует показатели выше среднего, я хочу уничтожить наших конкурентов и украсть их маржу прибыли.

Горло Сэма подрагивает, пока Дженни строчит в своем блокноте. Я ценю их молчание, учитывая мое ограниченное время между собраниями с каждым отделом.

— На подобные проекты уходят годы, чтобы пройти путь от чертежей до живых аттракционов. Учитывая это, я ожидаю, что ваши две команды разработают первоначальные планы, которые я представлю перед советом директоров через шесть месяцев.

Это была идея Деклана — держать в секрете мою настоящую причину пребывания здесь. Он считает, что если я раскрою свои менее чем альтруистические намерения в отношении проекта такого масштаба, люди могут саботировать меня за соответствующую цену. Так что никто не узнает о моем временном положении здесь в течение следующих шести месяцев. В их глазах я стану директором, о котором они всегда мечтали. На самом же деле я жду не дождусь, когда выползу из этой дыры и вернусь в Чикаго, чтобы заменить Деклана на посту финансового директора.

— Шесть месяцев? — Дженни скривилась. Ее щеки потеряли весь свой цвет.

— Я полагаю, это не будет проблемой.

Она качает головой, но ее рука, сжимающая ручку, дрожит.

— Я хочу представить всю эту идею как празднование пятидесятилетия и создать шумиху, которая затронет сердечные струны людей. Проект должен понравиться как новым, так и старым поколений, которые выросли на персонажах Дримленда. Я хочу, чтобы он повторял все, что любил мой дед в этом парке, и в то же время двигал нас к светлому и более современному будущему.

Сэм и Дженни — это всего лишь две покачивающиеся головы, вцепившиеся в каждое слово, пока они писали в своих блокнотах.

— Так что все, что нужно сделать, делайте. Время не наш друг.

— Каков наш бюджет? — Глаза Сэма блестят.

— Пусть он будет разумным — около десяти миллиардов на весь парк. Если нужно больше, мои бухгалтеры пересмотрят цифры.

Сэм чуть не подавился своим языком.

— Я ожидаю результатов. Если их не будет, то вам лучше податься в странствующий карнавал.

Дженни смотрит на меня, а Сэм опускает глаза на ковер.

— Сэр, могу я говорить свободно? — Дженни раздраженно постукивает ручкой по блокноту.

Я проверяю свои часы.

— Если вы находите это абсолютно необходимым.

— Исходя из ваших быстрых сроков, я подумала, не могли бы мы открыть ежегодный прием заявок от сотрудников в начале этого года? Таким образом, создатели смогут работать со свежими идеями, а не начинать с нуля.

Я моргнул, глядя на нее. Ежегодные конкурсы — это всего лишь головная боль, призванная поднять моральный дух сотрудников. У нас полно креаторов, которые работают в Дримленде уже десятки лет. Им не нужен бесполезный вклад низкооплачиваемых сотрудников, которые ничего не знают о том, как спроектировать парк.

Но что, если кто-то предложит что-то, что нынешние креаторы не учли?

Я взвешиваю все за и против, прежде чем решить, что мне нечего терять.

— Откройте прием заявок только на две недели. Я хочу, чтобы ты лично рассмотрела поданные заявки и доставила мне на стол только лучшие из них.

Дженни кивает.

— Конечно. Я уверена, что мы имеем представление о том, что вы ищете.

Сомнительно, но я не трачу слов на то, чтобы поправить ее.

— Приступайте к работе.

Дженни и Сэм в спешке уходят, оставляя меня отвечать на электронные письма и готовиться к следующей встрече моего дня.

🏰 🏰 🏰

— Сынок.

Я тут же пожалел, что ответил на необычный личный звонок отца. Глупое любопытство взяло верх надо мной, потому что он был слишком молчалив во всем этом деле с Дримлендом. Что-то в его молчании заставляет меня гадать, что он планирует за кулисами.

Я устраиваюсь на кожаном диване напротив своего стола.

— Отец.

Наши титулы — это всего лишь прикрытие, созданное годами для публичных выступлений.

— Как дела в Дримленде? Я полагаю, ты будешь присутствовать на заседании нашего совета в понедельник, независимо от того, какие планы у тебя есть.

Его тон остается легким и свидетельствует о спокойном фасаде, который он оттачивал десятилетиями.

Мои коренные зубы скрежещут.

— Почему тебя это волнует?

— Потому что я заинтригован твоим внезапным желанием стать директором после смерти твоего деда.

Неужели он так мало думает о моем интеллекте?

Конечно, думает. Он только и делал, что издевался над тобой на протяжении всего твоего существования.

— Есть ли цель у этого телефонного звонка? — спрашиваю я с напускным безразличием.

— Мне было интересно узнать о твоих успехах после того, как я ознакомился с запросом на финансирование, который ты подал. Десять миллиардов долларов — это не шутка.

Каждый мускул в моем теле напрягается.

— Мне не нужны твои советы.

— Хорошо. Я их и не предлагал.

— Боже упаси, чтобы ты хоть раз в своей жалкой жизни повел себя как отец.

— Интересный выбор слов от моего самого слабого сына.

Мой кулак сжался вокруг мобильного телефона. С моей стороны было глупо отвечать на звонок отца из-за зарождающегося любопытства. Я должен был ожидать, что ничего не изменится, даже после смерти деда. Единственное, что интересует моего отца, — это напомнить мне о том, каким неумелым он меня считает.