Наверное, именно тогда Стивену Джобсу открылось настоящее будущее.

То будущее, о котором он мечтал.

Когда Майк Марккула присоединился к Джобсу и Возняку, компания «Apple» оценивалась (давно принятый в США подход) в 5309 долларов. До 3 января 1977 года она представляла собой коммерческое партнёрство, затем — частную корпорацию. А к 1980 году «Apple» — уже открытая акционерная компания, и было объявлено о первом публичном размещении её акций.

В американском законодательстве различие статусов прописано чётко. До того как акции выпускаются в открытую продажу, должна быть проведена особая процедура. Сперва достигается договорённость с фирмой-гарантом (underwriter), создаётся специальная независимая комиссия, включающая сотрудников фирмы-гаранта, юристов, дипломированных бухгалтеров высшей квалификации (СРА), экспертов Федеральной комиссии по ценным бумагам и биржевой деятельности, затем проводится аудиторская проверка, составляется досье, которое вносится в Комиссию по ценным бумагам, наконец, назначается дата выпуска акций в продажу.

Статусы частной и «публичной» компании заметно различаются.

С одной стороны, «публичная» компания может иметь лучшую капитализацию, более лёгкий доступ к кредитам, а также может получать доход за счёт дополнительного выпуска акций, с другой — она подвергается более жёсткому контролю со стороны регуляторов, поэтому строже регламентируется её отчётность, посторонние акционеры получают право доступа к различным документам, ну и всё такое прочее.

В «Apple» к этому были готовы.

Компьютер Apple II прекрасно продавался, уже шла работа над другими моделями, в частности, над Apple III, и в декабре 1980 года акции компании поступили в продажу. Удивительно, но этот выход на публику оказался самым успешным в Америке со времён первичного размещения акций «Ford Motors» в 1956 году. Рыночное значение «Apple» быстро выросло до 1,79 миллиарда долларов, превратив в миллионеров около трёх сотен сотрудников.

Огромный успех.

Но были детали.

Слухи о выходе компании «Apple» на биржу распространились ещё до начала декабря. Один из знакомых Стивена Возняка поинтересовался у него, нельзя ли купить 10 процентов его собственной доли — по пять долларов за акцию. Простодушному и открытому Возу такое предложение показалось достаточно соблазнительным, и если тогда он всё-таки отказался продать акции этому знакомому, то лишь потому, что со временем рассчитывал заработать больше.

Действительно, акции «Apple» росли в цене. Но их основная масса принадлежала основателям компании и высшему руководству; у рядовых сотрудников их совсем не было.

«Я решил, что могу предложить часть своих акций дёшево тем, кто этого заслуживает, — вспоминал Возняк. — Свой замысел я назвал “планом Воза”. Всякий инженер или сотрудник отдела маркетинга мог купить у меня две тысячи акций по совсем низкой цене — пять долларов за акцию... Практически все, кто участвовал в этом, смогли потом жить относительно комфортно...»

Сначала юристы «Apple» протестовали.

По их мнению, Воз не имел права таким образом продавать акции, но всё же это были его акции — пришлось уступить. Конечно, подобная «раздача» тогда считалась игрой против правил, ведь сотрудники компании получали зарплату, но Воз всегда руководствовался исключительно своими представлениями о справедливости.

Кстати, среди тех, кому по корпоративной разнарядке акции «Apple» не полагались и кому Возняк кое-что продал, были Рэнди Уиггинтон, Дэн Коттке, Крис Эспиноза и Билл Фернандес¹⁷².

История с Коттке особенно показательна.

На протяжении многих лет он был близким приятелем Стива Джобса и практически с самого начала участвовал в эпопее «Apple». Но в иерархии компании он никогда не занимал высокого положения, поэтому ничего и не получил.

«Я полностью доверял Стиву и полагал, что он позаботится обо мне».

Но Джобс считал иначе. И опять показал свой характер. С чего вдруг, решил он, выделять такие выгодные акции всего лишь простому технику с почасовой оплатой? Для давнего приятеля, конечно, можно было сделать исключение, но... Энди Херцфельд не случайно уже тогда говорил: «Стив — прямая противоположность верности. Он всегда антиверный»¹⁷³.

Больше всего Дэн Коттке был обижен на то, что Стив ни разу прямо не сказал ему о том, что ему ничего не полагается. Когда речь заходила об акциях, Джобс просто отправлял его к менеджеру. В конце концов, они объяснились, но это произошло только через полгода после выхода акций компании на биржу.

Конечно, не обошлось без слёз.

Стив и Дэн поссорились.

В книге Айзексона приводится ещё одна сцена, подчёркивающая вполне рассчитанную (можно сказать, вполне осознанную) жестокость Стивена Джобса.

Род Холт, сотрудник «Apple», получивший много акций, однажды вполне искренне обратился к Стиву с предложением каждому выделить тому же Коттке небольшую долю: «Я лично дам ему столько, Стив, сколько дадите вы».

Джобс ответил, что лично он даст Дэну ноль.

А вот Стивен Возняк продал Коттке две тысячи акций.

«Я думаю, — писал он позже, — что Стив тогда посчитал меня слабаком».

В момент выхода компании «Apple» на биржу банки оценивали её акции уже по 22 доллара за штуку. К вечеру 12 декабря они поднялись до двадцати девяти. По американским понятиям, Стивен Джобс стал реальным миллионером. Он теперь «стоил» 256 миллионов долларов, а Стивен Возняк — около 100. «Оказалось, что Майк [Марккула] был прав. Всего за пять лет мы действительно попали в список первых компаний по капиталу».

Главный доход компании приносил тогда компьютер Apple II, и ещё долго (как позже выяснилось) эта машина оставалась главным источником капитала. К 1981 году именно продажи Apple II выдвинули компанию в первые ряды компьютерной индустрии, хотя уже тогда было понятно: надо срочно искать что-то более совершенное и привлекательное.

Такие поиски велись.

Осенью 1978 года началась разработка Apple III, а чуть позже был открыт проект Lisa. Название компьютеру предложил Джобс, видимо, психологические проблемы его не оставляли. А в сентябре 1979 года были одобрены работы ещё над одним проектом — персональным компьютером Macintosh.

Работой над Apple III руководил Уэнделл Сандер, проектом Lisa — Кен Ротмюллер, разработкой Macintosh — Джеф Раскин, но Джобсу хотелось самому вникать во всё и на всё влиять.

Джеф Раскин открыто возмущался этим. Он даже подал служебную записку Майклу Скотту.

Записка так и называлась: «Работа со Стивом Джобсом и — на него».

«Стив мне всегда нравился, но работать с ним невозможно, — писал Раскин. — Он регулярно пропускает встречи. Он действует, не подумав и толком не разобравшись в ситуации. Он никому не доверяет. Когда Стиву высказывают новые идеи, он сперва всё критикует, говорит, что это полная ерунда и бесполезная трата времени, но если идея хорошая, то вскоре сам начинает рассказывать всем так, будто это он сам всё придумал. Он совершенно не умеет слушать и вечно перебивает».

В своей записке Раскин по пунктам перечислил грехи Джобса:

регулярно пропускает встречи; действует, не обдумывая поступков; безучастен в критические моменты; во всём опирается на личные предубеждения; пытаясь показать себя хозяином, принимает абсурдные и расточительные решения;

не держит своих обещаний и не выполняет поставленных обязательств;

принимает решения, ни с кем не советуясь; чрезмерно оптимистичен в своих суждениях; безответствен и невнимателен.