В конце концов эмблему разработал Роб Янов — главный художник рекламного агентства Маккенны. Он поставил перед собой большую вазу, наполнил её яблоками и рисовал их, стараясь максимально упростить линии.
Одно из яблок в процессе раздумывания Роб якобы надкусил.
И тогда родилась идея. «Этот укус (bite), — вспоминал Роб позже, — символизировал для меня всю сложную гамму чувств, возникающих при вгрызании в яблоко. По счастливой случайности, само слово bite (укус) оказалось ещё и созвучным компьютерному термину byte (байт)».
Роб сразу сообразил, что надкушенное яблоко будет лучше восприниматься.
Но Джобсу он принёс два варианта. Яблоко обычное и яблоко надкушенное.
Учитывая, что сильной стороной компьютера Apple II является цветная графика, Роб раскрасил логотип во все цвета радуги. Взглянув на предложенные варианты, Джобс без особых раздумий выбрал надкушенное яблоко, только поменял его цвета. Порядок, предложенный Джобсом, отличался от порядка цветов радуги: снизу — небесно-голубой, сверху — зелёный. Было в этом что-то психоделическое, может, подсознательно проявлялись наклонности бывшего хиппи. Многоцветная печать, которой требовал такой логотип, конечно, сильно повышала цену будущих типографских услуг, но на рекламе Джобс никогда не экономил. Реджис Маккенна оценил стратегию Джобса, даже предложил опубликовать принятый ими логотип в журнале «Playboy» («Плейбой»).
Так в 1978 году реклама «Apple» появилась в знаменитом журнале.
А на брошюре, посвящённой компании «Apple», уже сам Маккенна поместил слова, обычно приписываемые Леонардо да Винчи: «Простота — это высшая форма сложности».
Со словами Леонардо Джобс спорить не стал.
Да и можно ли найти лучшее выражение своей философии?
Кстати, и дзен-буддисты учат тому же.
«Конечно, — вспоминал позже Реджис Маккенна, — Воз создал великолепную машину, но если бы рядом не оказалось Джобса, она до сих пор продавалась бы только в магазинчиках для любителей. Так что Возу повезло. Он, к его счастью, подружился с евангелистом»159.
3
Но точнее было бы сравнить Джобса не с евангелистом, а с сёрфером, оседлавшим волну.
Он на ходу учился всё успевать.
Он на ходу собирал и формировал команду.
Первыми десятью сотрудниками компании «Apple» стали (по номерам, красовавшимся на их бейджиках):
Стивен Возняк, технический эксперт фирмы;
Стивен Джобс (позже Майкл Скотт, выдававший бейджики, признавался, что сделал это специально, чтобы позлить Стива);
Майк Марккула, первый инвестор «Apple». Это он вложил в компанию основную часть денег и весьма эффективно помог и с управлением, и с созданием нормального бизнес-плана.
Билл Фернандес. Худой смуглый приверженец бахаизма. Это в его гараже друзья собирали первый компьютер. Кстати, Фернандес никогда не скрывал, что в число первых сотрудников компании попал только потому, что был хорошим другом и соседом Возняка;
Род Холт, инженер-электрик и заядлый убеждённый марксист. Вечный его скептицизм по отношению к окружающим в конце концов привёл к тому, что его (лет через шесть) изгнали из «Apple»;
Рэнди Уиггинтон, кличка Компьютерный Рэнди. Программист, студент из Сан-Хосе, которого Воз в своё время часто подвозил на своей машине в Клуб самодельных компьютеров. Именно Рэнди удалось очень удачно переписать код BASIC для Apple II;
Майкл Скотт. Старый соратник Марккулы. Собственно, это он придумал всю эту штуку с номерами на бейджиках. «Я хотел походить на Джеймса Бонда, поэтому и взял себе седьмой номер»;
Крис Эспиноза. Он попал в «Apple» в 15 лет. Крис ещё учился в школе и по закону мог работать только половину рабочего дня. Может, Крис получил бы и более весомый номер, но в день, когда Скотт выдавал бейджики, Крис попросту опоздал;
Шери Ливингстон, первая секретарь компании. Вела всю бумажную работу;
Гэри Мартин, финансовый директор;
Аллен Баум. Это он познакомил двух Стивов.
Конечно, получил бы свой бейджик и Рон Уэйн, один из первых трёх основателей компании, но он ушёл. Он не сильно верил в будущее компании. Зато среди первых сотрудников «Apple» оказались Дэн Коттке и его бывшая подруга Элизабет Холмс, которая по совместительству вела всю бухгалтерскую работу (за четыре доллара в неделю).
Джобс любовался достигнутым.
Он утверждал себя. Он утверждал свои взгляды на мир.
Почти со всеми сотрудниками компании он вёл себя предельно жёстко и бескомпромиссно. Именно жёстко, именно бескомпромиссно. Да и как иначе? Ведь кругом одни «говнюки» (это словечко он не уставал повторять). Джобс и раньше утверждал, что в один момент может выделиться в любой компании уже только потому, что другие просто ни к чему не пригодны. Исключения можно было пересчитать по пальцам. Стив не решался (пока) атаковать Возняка, не трогал Марккулу, которого воспринимал буквально как отца.
Но «не давай слабины — пропадёшь!».
Джобс не терпел никаких возражений, он даже увольнял людей, ничуть не раздумывая. Сотрудники должны откровенно бояться всех, кто стоит над ними. «Заставляй подчинённых работать только по высшим стандартам, ничего не растолковывай им, пусть до всего додумываются сами». И не следует никого хвалить. А то похвалишь, и вот уже этот человек начинает мнить себя самым умным.
Особенно грубо Джобс вёл себя с молодыми программистами.
Крис Эспиноза вспоминал: «Мне Джобс казался опасным. Загадочный, угрожающий, со сверкающим взглядом, он обладал исключительной силой убеждения. Иногда мне казалось, что он вообще собирается пересоздать меня — по своему замыслу»160.
Рэнди Уиггинтон добавлял к этому: «Стив мог зайти в кабинет, бросить один только взгляд на то, что ты сделал, и сразу заявить, что всё это — дерьмо, дерьмо, дерьмо, при этом не имея ни малейшего представления о том, что я сделал и почему я это сделал»161.
Вообще говоря, такое поведение специально практикуют для того, чтобы сделать партнёра, подчинённого или оппонента более сговорчивым. Для того чтобы подчинить всех.
А Джобс ещё и усложнял этот приём.
Он не шёл ни на какие компромиссы, ни в чём не уступая даже по мелочам.
В первый год это приписывали его постоянной, несколько даже гипертрофированной заботе об эстетической стороне дела. Почти все биографы вспоминают о том, как резко Джобс настаивал на том, чтобы даже невидимая клиенту материнская карта Apple выглядела оригинально. Расположение её деталей, линии её контуров должны были соответствовать плану римского лагеря (прямоугольники, прямые линии, пересекающиеся под прямыми углами).
Как это объяснить?
Да очень просто!
Компьютер, считал Джобс, даже внутри (с не видимой никому стороны) должен выглядеть красиво, это не важно, что, может, ни один покупатель никогда туда не заглянет.
Воз не был так эмоционален.
«Стиль руководства Стива, — вспоминал он, — оставил много плохих впечатлений. Мне самому никогда не пришлось испытать его, и то, о чём мне рассказывали, сильно отличалось от того Джобса, которого я знал. Я не знаю, что определяло такое его поведение. Влияния, которым он был подвержен, остаются тайной. В то же время, кажется, что мыслил он правильно и просто хотел, чтобы делались вещи, имеющие смысл».
Но в корпоративной политике Джобсу ещё не хватало опыта.
«Марккула не любил конфликтов, — писал Уолтер Айзексон, — поэтому он решил привлечь Майкла Скотта именно для того, чтобы контролировать Джобса. Марккула и Скотт в своё время вместе работали в фирме “Fairchild”, у них были соседние кабинеты, даже день рождения они праздновали в один день. Во время такого вот совместного обеда в феврале 1977 года (Скотту исполнилось 32 года) Марккула и пригласил его стать президентом “Apple”»162.
Стив Возняк, которому не нравились конфликты, то и дело вспыхивавшие по вине Джобса, поддержал эту идею. Да и с точки зрения компетентности Майкл Скотт был выше всяких похвал. В своё время он занимался организацией производства в компании «National Semiconductor», к тому же прекрасно разбирался в инженерной стороне дела, хотя некоторые черты его характера, без сомнения, могли провоцировать возможные конфликты с Джобсом. По словам Айзексона, «Скотт страдал от избытка веса, тика и других проблем со здоровьем и часто находился в таком напряжении, что расхаживал по рабочим помещениям, крепко сжав кулаки, и в этом состоянии мог запросто ввязываться в споры».
