Я не верил своим ушам. Как и большинство руководства за столом. Я видел множество смущённых, даже растерянных лиц. Я вдруг подумал, что не знаю, кого, меня или Стива, поддержит большинство собравшихся, но сейчас это не имело значения.
— Кажется, я сделал ошибку в том, что относился к тебе с глубоким уважением, — медленно ответил я. — Я тебе больше не доверяю. И я не потерплю рядом человека, которому нельзя доверять.
И, сделав паузу, спросил:
— Если я уйду, кто будет руководить компанией?
— Я думаю, что я сам бы мог руководить компанией, — ответил Стив вполне серьёзно. — Я думаю, что понимаю, что надо делать.
— Ну, что же... Я заведомо не смогу руководить компанией, если меня не будут поддерживать совет директоров и администрация, — ответил я. — Поэтому прямо сейчас я обойду всех присутствующих и спрошу каждого, что они думают по поводу сказанных тобой слов. Сам понимаешь, если они согласятся с тобой, мне будет очень трудно управлять компанией.
Я действительно обошёл всех, и каждый представитель администрации высказан мне своё мнение. Все сказали, что они недовольны тем, как дела обстоят сейчас, но при этом указали, что поддержат меня, хотя все испытывали сильные чувства по поводу Стива и говорили о его огромном личном вкладе в дело “Apple” и компьютерной индустрии...»237
Уолтер Айзексон, много лет спустя подробно расспрашивавший Джобса обо всех этих событиях, так передал его слова: «Для Скалли это был ловкий маневр. Там собрался весь руководящий состав, а он им: выбирайте — я или Стив. Он так ловко всё это обставил, что только идиот мог проголосовать за меня».
В конце концов, Джобс буквально убежал с заседания.
Вернувшись в свой кабинет, он собрал своих сторонников из команды Macintosh. Буквально заливаясь слезами, он сказал, что ему придётся покинуть «Apple». Так позже он сам рассказывал о произошедшем Уолтеру Айзексону. Деби Коулман его остановила. Не стоит принимать столь поспешных решений, сказала она. Впереди выходные. Есть время поразмыслить. Может, ещё удастся помешать расколу в компании.
Но решающий шаг был сделан.
Задержки только продлевали агонию.
Скалли, кстати, тоже подумывал о том, чтобы покинуть «Apple», но его удержал Эйзенштадт: «Если ты уйдёшь, Джон, “Apple” точно погибнет».
И Скалли передумал. 26 мая они даже встретились.
Как раньше, они (внешне спокойно) бродили по холмам, разговаривали. Со стороны могло показаться, что это прогулка двух близких друзей. Но когда Джобс попросил оставить ему хоть какую-то административную должность, Скалли устоял: «Я могу предложить тебе только разработку новой продукции в лаборатории (AppleLabs)».
Джобс тотчас завёлся: «Тогда я получу полный контроль над всей “Apple”!»
С той встречи его ни на минуту не оставляла мысль о новом «перевороте».
По дороге домой он заехал к Майку Марккуле — заместителю председателя совета директоров, человеку, сохранявшему в компании большое влияние. К сожалению, Стив не застал Майка, просто оставил ему записку с приглашением прийти на другой день (27 мая) на ужин. Опытный Марккула (так писал Скалли), «действуя тайно, без моего ведома... провёл собственное расследование, чтобы определить, достаточно ли я компетентен, чтобы вывести “Apple” из кризиса»238.
Понимая, что мнение Марккулы значит много, Скалли тоже договорился с ним о неформальной встрече на 28 мая.
27 мая, к приезду Марккулы, Джобс собрал у себя своих самых верных сторонников. Он всё ещё верил, что может выиграть.
Но результат встречи оказался не в пользу Стива.
Айзексон писал: «Когда Марккула появился, то согласился выслушать собравшихся с одним условием: Джобс должен молчать. “Серьёзно, я хотел послушать, что думает команда Macintosh, а не наблюдать, как Джобс подбивает их на восстание”, — позже вспоминал он. Когда собравшиеся высказались, Марккула наотрез отказался вставать на сторону Джобса. “Я сказал, что не буду их поддерживать и не собираюсь это больше обсуждать, — рассказывал Марккула. — Скалли был их начальником. А они возмущались, ругались и затевали переворот. Так дела не делают”»239.
Конечно, Скалли узнал об этой встрече.
На следующий день, 28 мая, он зашёл в кабинет Джобса и сказал ему: «Всё! Тебе пора уйти!»
И после этого поехал к Марккуле.
Эта встреча прошла иначе, чем предыдущая.
Джон Скалли думал не так, как Стив, он даже пользовался другими терминами.
«Сеть компаний, критически важных для прошлых успехов “Apple”, создававших для неё программы и периферийные устройства, начинала отворачиваться от нас в пользу IBM... Высокотехнологичная продукция не может разрабатываться и продаваться как обыкновенный потребительский продукт... Особенно в условиях, когда через год-полтора многие технологии устаревают... Но у нас есть большой козырь — наши собственные системные программные технологии...»240
Скалли объяснял свои предложения Марккуле более четырёх часов.
«Только после этого Майк раскрыл мне, что за предыдущую неделю он обсудил создавшуюся в “Apple” ситуацию с более чем тридцатью пятью сотрудниками, чтобы прийти к независимому мнению. Если бы я не смог убедить Майка, что твёрдо держу компанию в руках и знаю в точности, в чём состоят стоявшие перед нами проблемы, меня бы изгнали».
Но Марккула лишь упрекнул Скалли за колебания.
«Я полностью поддерживаю вас, Джон, хотя сильно разочарован тем, что вы не стали действовать сразу в тот самый день, когда получили полномочия от совета директоров»241.
Зато Скалли стал действовать теперь.
Целых два дня (29 и 30 мая) шли заседания руководства, на которых был принят план реорганизации, предложенный Джоном Скалли. Подразделение «Macintosh» и все производственные службы возглавил, наконец, Жан Луи Гассе. Ну а Стива Джобса лишили вообще всех административных полномочий. На органиграмме «Apple» ему теперь был отведён отдельный квадратик, вообще без всяких связей, хотя формально Джобс оставался председателем совета директоров.
Впрочем, позже, в 2010 году, Скалли многое пересмотрел.
«Сейчас, оглядываясь в далёкое уже прошлое, — писал он, — совершенно очевидно, что следовало все силы направить на то, чтобы удержать Джобса. Но мы этого не сделали, и я корю себя за это. Будь мы умнее, компания “Apple” избежала бы смертельного риска».
А Джобс в 2005 году, выступая в Стэнфорде, говорил так: «Мы много работали, и за десять лет наше “гаражное предприятие” стало компанией стоимостью два миллиарда долларов, со штатом более шести тысяч человек. За год до этого мы выпустили своё лучшее творение — Macintosh, и мне только что исполнилось 30 лет.
И тут меня уволили.
Но как тебя могут уволить из компании, которую ты же и основал?
Произошло следующее. Компания росла, и мы наняли одного, на мой взгляд, талантливого человека, чтобы он управлял компанией вместе со мной. Год или около того всё было в порядке. Но постепенно мы разошлись в видении будущего и в какой-то момент окончательно разругались. Совет директоров в тот момент принял его сторону. И в 30 лет меня с шумом уволили. всё, чему я посвятил свою сознательную жизнь, исчезло, и я чувствовал опустошённость. Несколько месяцев я вообще не знал, что мне делать. Мне казалось, что я подвёл предыдущее поколение предпринимателей — они передавали мне эстафетную палочку, а я её выронил. Я даже встречался с Дэвидом Паккардом и Бобом Нойсом и пытался извиниться перед ними за то, что всё испортил. Мой провал был настолько публичным, что я даже думал о том, чтобы сбежать из Силиконовой долины.
Но понемногу я стал приходить в себя.
Я чувствовал, что по-прежнему люблю своё дело.
То, как всё сложилось с “Apple”, ничего не изменило во мне. Я, конечно, был отвергнут, но по-прежнему любил.
И решил начать всё сначала».
В эти дни Джобс много плакал.
9
