В истории отношений «Apple» с PARC ярко проявились парадоксы корпоративного управления. «Xerox» хорошо финансировал свой центр в Пало-Альто, но руководство компании находилось далеко — в штате Коннектикут, вблизи Восточного побережья. Как ни странно, руководство компании не придавало большого значения весьма интересным новшествам, которые создавались в их лаборатории; их заботили прежде всего копировальные технологии.

Ох уж эта инерция прежних достижений!

Да и бюрократия, как правило, была очень сильна.

Так что, секреты PARC никем особенно не охранялись.

Усилия по коммерциализации неспешно катились по давно накатанным рельсам, подолгу ждали одобрения на всех «этажах» руководства, их просто невозможно было сравнивать с жадным и хищным энтузиазмом «молодых волков» «Apple». Правда, в 1977 году руководство «Xerox» всё же предприняло попытку перевести инновации PARC на реальные практические рельсы: был выпущен компьютер с графическим интерфейсом под названием Alto по интересной цене 20 тысяч долларов. Первыми (и почти единственными) клиентами компании стали Белый дом, сенат, конгресс и Национальное бюро стандартов.

Но Джобса новинка заинтересовала.

Визит в PARC состоялся в конце 1979 года.

В это время в компании «Apple» уже трудились около 150 человек. Многие из них были инженерами очень высокого класса, к примеру — Джеф Раскин (1943—2005) и Билл Аткинсон (род. 1951). Они пришли в «Apple» в 1978 году, но былых контактов с PARC не утеряли. В 1979-м именно они начали убеждать Джобса как можно быстрее посетить лабораторию «Xerox». По их словам, там разрабатывались совершенно революционные концепции (чистая правда). Раскину не удалось уговорить Джобса, но удалось Биллу Аткинсону. В общем, ничего удивительного: Раскина Стив недолюбливал, считал его типичным унылым теоретиком, а вот Аткинсона уважал: ведь это именно Биллу удалось всего за шесть дней разработать версию языка Pascal (паскаль; гораздо более высокого уровня, чем BASIC), предназначенную для компьютера Apple II.

С Аткинсоном Джобс бывал откровенен.

Уговаривая его перейти на работу в компанию «Apple», заявлял: «Бросай всё и иди к нам. Мы изобретаем будущее. Представь себе сёрфера, Билл, который мчится на гребне волны. Это восхитительно. А теперь представь, каково плыть по-собачьи за волной, когда она прошла. Переходи к нам, чтобы оставить свою зарубку в истории вселенной»¹⁷⁰.

На самом деле практичный Джобс уже тогда, до прихода Аткинсона в «Apple», подумывал о сделке с отделом венчурных инвестиций «Xerox». И когда летом 1979 года названный отдел выразил желание инвестировать свои средства в «Apple», Джобс сразу выступил с контрпредложением: «Нет проблем. Я позволю вам вложить миллион долларов в нашу компанию, а вы предоставите мне прямой доступ к информации о том, что делается у вас в лаборатории PARC».

Как ни странно, «Xerox» предложение принял.

В обмен на право купить 100 тысяч акций (примерно по десять долларов за каждую) они действительно предоставили Джобсу возможность знакомиться со всеми своими технологиями.

Вот ещё один парадокс рынка.

Революционная технология не имеет никакой рыночной цены — для этого она слишком новая.

В 1979 году акции «Apple» ещё не торговались свободно, поэтому на их покупку требовалось согласие самого Джобса. Когда компания вышла наконец на биржу, миллионный пакет «Apple» сразу поднялся в цене до 17,6 миллиона долларов.

Конечно, руководство «Xerox» радовалось удачной сделке, но «Apple» в итоге выиграла больше.

В PARC Джобс со своими инженерами появился в начале декабря.

Уже при первом посещении он понял, что им показывают далеко не всё. Занимаясь восточными учениями, он научился хорошо чувствовать человеческую психологию, к тому же сотрудники PARC выступали вовсе не единым фронтом. Один из них, Ларри Теслер (род. 1945), с видимым энтузиазмом стремился показать наиболее впечатляющие разработки, а вот ответственная за показ Адель Голдберг (род. 1945), наоборот, была осторожной, чувствуя, что «Xerox» рискует расстаться с самыми драгоценными из своих достижений. Именно ей удалось ограничить эту встречу конференц-залом, где был установлен компьютер Alto, на котором гостям показали в основном работу с текстовым редактором.

В ответ на это Джобс позвонил в дирекцию «Xerox» и настойчиво попросил (точнее, потребовал) показать больше и во время следующего визита пришёл с инженерами-перебежчиками из PARC Биллом Аткинсоном и Брюсом Хорном (род. 1960).

С точки зрения промышленного шпионажа Джобс провёл правильную операцию. Конечно, гостей снова попытались развлечь работой текстовых редакторов, но Джобс заявил (в своём обычном стиле): «Прекратите совать мне это дерьмо!» Тогда, посовещавшись, ему продемонстрировали упрощённую версию языка Smalltalk (полная версия всё-таки считалась секретной), рассчитывая удивить Джобса возможностями этого языка, чтобы он не стал требовать большего. Но Аткинсон и Хорн были хорошо знакомы с вполне доступными публикациями сотрудников PARC и сразу поняли, что от них опять многое скрывают.

На этот раз Джобс позвонил прямо главе отдела венчурных инвестиций «Xerox» в штате Коннектикут. Впечатлённый яростью Джобса, тот сразу же перезвонил в PARC и приказал показать всё.

Участники той встречи долго помнили восторг Джобса.

«Вы сидите тут на золотой жиле! Что за чёрт? Почему “Xerox” этим не пользуется?»

Джобсу и его глазастым, всё запоминающим спутникам показали, наконец, многое, в том числе как компьютер может работать в Сети и что такое объектно-ориентированное программирование.

«Это был конец света... Через десять минут после того, как я увидел графический интерфейс, я знал, что все компьютеры мира станут когда-нибудь работать именно таким образом. Чтобы понять такое, не требовалось исключительного ума. Когда я увидел Alto в Xerox PARC, у меня будто пелена спала с глаз. Там были мышь и типографские шрифты любого размера на экране. Я мгновенно понял, что именно это привлечёт гораздо больше людей, чем Apple II. Я говорю не о тех, кто стремится детально изучить компьютеры и их возможности, а о тех, кто хочет просто пользоваться компьютерами для различных целей. Целый пласт сложных знаний, которые обычно нужно было осваивать с самого начала, попросту исчезал...»¹⁷¹