История Кремниевой долины (как научно-технического инкубатора) началась в конце XIX века. Первым шагом, похоже, стало создание тут своего университета. Основал его Леланд Стэнфорд — крупный железнодорожный магнат. Железнодорожный бизнес в то время развивался бурно; одно время Стэнфорд даже занимал пост губернатора Калифорнии. В память о единственном сыне, скончавшемся от тифа в 1884 году, Леланд и его жена Джейн создали специальный фонд, так что Стэнфордский университет, названный именем Леланда Стэнфорда-младшего, активно развивался. Основные доходы университету приносили земли обширной животноводческой фермы Пало-Альто площадью 8180 акров.

Место оказалось удобным во всех смыслах.

Сан-Франциско — крупный финансовый центр.

В середине XX века рядом возникла Военно-экспериментальная аэрокосмическая база Ванденберг (Vandenberg Air Force Base) и Лаборатория реактивного движения (Jet Propulsion Laboratory) Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (National Aeronautics and Space Administration, NASA). Кто, как не они, будет остро нуждаться в продвинутой электронной технике?

«Отцом» Кремниевой долины называют стэнфордского профессора Фредерика Эммонса Термана (1900—1982). Он известен тем, что не только поощрял изобретательский пыл своих студентов, но и заставлял их искать как можно более эффективное коммерческое применение для всего, что они создавали. Американское законодательство позволяет без особых трудностей создавать собственные фирмы как студентам, так и преподавателям. В 1937 году стэнфордские физики братья Рассел и Сигурд Вэриан (Вариан), а с ними Уильям Хансен создали здесь первые вакуумные лампы-клистроны сверхвысокой частоты (сыгравшие огромную роль в аэрокосмической области), а в 1939 году выпускники того же университета Уильям Реддингтон (Билл) Хьюлетт (1913—2001) и Дэвид Паккард (1912—1996) разработали первый недорогой метод измерения частот звуковых колебаний, создав свою широко известную компанию «Hewlett — Packard» (НР, «Хьюлетт — Паккард»). После Второй мировой войны Терман стал деканом инженерного факультета. В 1951 году он отметился и среди создателей Стэнфордского индустриального (исследовательского) парка. Активно развивающийся университет начал сдавать принадлежащие ему земельные участки в аренду фирмам, работающим в области высоких технологий. Таким образом, в Кремниевую долину перебрались (или создали там отделения) компании — «Eastman Kodak» («Истман Кодак»), «General Electric», «Xerox», «Lockheed Martin» («Локхид Мартин»).

Огромную роль в развитии Кремниевой долины сыграло (особенно в годы Второй мировой войны и после неё) военное финансирование. Неподалёку от Маунтин-Вью ещё в 1939 году появился центр ARC (Ames Research Center, Исследовательский центр Эймса), теперь один из основных центров NASA. Он занимался, в частности, разработками, связанными с высотным самолётом-шпионом U-2 (один из них был сбит в 1961 году советской ракетой в районе Свердловска). В Саннивейле (Сильвании) с 1957 года работает подразделение фирмы «Lockheed», занимающееся военными ракетными технологиями и исследованиями космического пространства. Так что место для жизни Джобсы выбрали оживлённое. Да и как иначе, если к моменту их переезда в Кремниевой долине работало уже более двадцати тысяч научных сотрудников и инженеров.

Название «Кремниевая» было связано прежде всего с оригинальной идеей инженера Уильяма Брэдфорда Шокли (1910—1989) использовать в производстве транзисторов более дешёвый и доступный кремний — вместо дорогого германия. В 1956 году его работы, выполненные совместно с Джоном Бардином (1908—1991) и Уолтером Хаузером Браттейном (1902—1987), были отмечены Нобелевской премией[3]. Тогда же Шокли создал в Маунтин-Вью отдельную лабораторию (Shockley Semiconductor Laboratory) в составе корпорации «Beckman Instruments» («Бекман инструменте») по производству транзисторов именно на базе кремния. Однако со временем Шокли (как писал всезнающий Уолтер Айзексон) стал совершенно непредсказуемым, что привело к тому, что восемь его инженеров (в Википедии их называют «восьмёркой предателей»), прежде всего Роберт Нойс (1927—1990) и Гордон Мур (род. 1929), откололись от фирмы и создали свою — «Fairchild Semiconductor» («Фэйрчайлд семикондактор»). К 1968 году у Нойса и Мура было уже 12 тысяч своих сотрудников. Впрочем, и «Фэйрчайлд» раскололась, когда Роберт Нойс проиграл борьбу за пост президента компании.

В 1970 году в Пало-Альто открылся крупный исследовательский центр компании «Xerox», известный под названием PARC (Palo-Alto Research Center). Это был уже второй такой исследовательский центр компании «Xerox» (штаб-квартира — в Рочестере, штат Нью-Йорк). Располагался он на земле, арендованной, конечно, у Стэнфордского университета, — в технопарке. PARC сыграл огромную роль в развитии современных компьютерных технологий.

Ну а само название — «Кремниевая долина» (Silicon Valley) — приписывается некоему Ральфу Вёрсту, местному предпринимателю, давшему интервью журналисту Дону Хёфлеру, которое тот напечатал в местной деловой газете «Electronic News». В 1970-х, начиная с январского выпуска 1971 года, в печати появилась целая серия статей, так и озаглавленная — «Кремниевая долина в США». Ну а в 1980-е это словосочетание стало использоваться повсеместно⁷.

Джобсы поселились в одном из так называемых домов Эйхлера.

Джозеф Эйхлер (1900—1974) начинал как бухгалтер, но после войны организовал собственную строительную компанию. Ему удалось достаточно правильно оценить возрастающие экономические возможности американского послевоенного «низшего среднего класса», и с 1949 по 1966 год компания Эйхлера построила в Калифорнии более одиннадцати тысяч удобных недорогих домов. В сущности, это была обычная коттеджная застройка. Экономия достигалась за счёт неглубокого фундамента из плоских бетонных блоков (без подвала), а отопление шло через каналы в полу. Ну и каркасная щитовая сборка.

Серьёзным новшеством стало использование профессионального архитектурного дизайна. Джозеф Эйхлер, большой любитель нового, вдохновлялся работами таких знаменитых архитекторов, как Фрэнк Ллойд Райт (1867— 1959) и Людвиг Мис ван дер Роэ (1886—1969). Для эйхлеровских домов характерны большие окна, открывавшиеся прямо в патио или в сад, раздвижные двери, полное отсутствие чердака и использование во внутреннем дизайне опорных колонн и балок. Очень скоро эти нововведения удостоились специального названия: «калифорнийский модерн».

Родительский дом Стив запомнил на всю жизнь.

«Эйхлер делал великое дело. Его дома были хорошо спланированы, недороги и качественно построены. Они донесли хороший дизайн и простой вкус до людей с невысоким доходом. В их конструкции были потрясающие мелочи, как, например, обогрев через тёплый пол. На них клался ковёр, и когда мы были детьми, можно было греться, валяясь на полу».

По словам Джобса, именно эти детские впечатления внушили ему страсть всегда добиваться отличного дизайна продукции, предназначенной для массового потребителя.

«Я радуюсь, когда удаётся обеспечить прекрасный дизайн и хорошую функциональность чему-нибудь недорогому, — признавался он. — Таким было первоначальное видение для “Apple”. Мы пытались достичь того же с первым “Mac”. И достигли с айподом».

Стивен рано узнал о том, что он приёмный ребёнок.

И без того впечатлительный и слезливый, он был потрясён такой новостью.

На всю жизнь запомнил он день, проведённый им на лужайке перед своим домом (ему было шесть или семь лет). Он рассказывал жившей по соседству девочке о том, что, оказывается, он у родителей вовсе не настоящий, а приёмный сын. «Это что же, получается, что ты был совсем не нужен своим настоящим родителям?» — спросила девочка. Джобс был потрясён этими словами.