Один из журналистов задал вопрос Биллу Гейтсу: собирается ли он в дальнейшем развивать версию Excel для своих персональных компьютеров?

«Это вопрос лидерства, — ответил Гейтс. — Сейчас “Apple” впереди в области графических интерфейсов. Но рано или поздно любые технологии становятся доступны всем разработчикам. Значит, и у “персоналок” IBM тоже однажды появится свой графический интерфейс...»

Джобс закончил за него: «Правда, к этому дню все умрут».

На что Гейтс ответил: «Да, все, но не IВМ!!!»

В мае между Джобсом и Скалли разразился новый скандал.

Началось с того, что Стив пришёл к Скалли и попросил отложить его (Джобса) уход из отдела Macintosh, чтобы исправить сложившееся у руководства негативное впечатление.

В ответ на отказ Джобс потребовал его отставки.

«Это после того, как ты полностью завалил всё программное обеспечение для Mac и разработку новых моделей?» — огрызнулся Джон.

Кабинет Скалли имел прозрачную стеклянную стенку, и два руководителя орали друг на друга буквально на глазах у сотрудников. Кончилось тем, что Стив убежал, хлопнув дверью.

11 мая Жан Луи Гассе вступил в должность директора по науке и развитию, а также ответственного за маркетинг «Apple».

Отделом Macintosh руководил Стив, но дни его были сочтены.

14 мая все подразделения «Apple» предоставили свои ежеквартальные отчёты. Ситуация оказалась непростой. В текущем квартале «Apple» вновь терпела прямые убытки. Джобс явился в дирекцию с сотрудниками своего отдела. Несмотря на то что многие из «Apple» уже ушли, в отделе, занятом Mac, всё ещё трудились около семисот человек. Явившись в дирекцию, Стив сразу начал давний спор со Скалли — о целях и задачах компании. Он утверждал, что главная задача сейчас — продать как можно больше компьютеров. Mac, разумеется. До этого, кстати, Джобс сам добился разделения отделов Apple II и Macintosh. И в том и в другом сейчас разрабатывались дисководы разных (при этом не предполагающих совместимости) типов. То есть Apple II и Macintosh ни с того ни с сего начали фактически конкурировать друг с другом.

Внутри своей собственной компании.

Скалли понимал, что это путь к катастрофе.

А Джобс вдруг заявил о новых проектах, над которыми, по его словам, работала его группа. Он доложил о создании нового, якобы ещё более мощного Mac. Правда, как-то упустил из вида, что о переименовании Lisa в Macintosh (по его же инициативе) в компании «Apple» уже знали. Ко всему прочему, все «новые» проекты Джобса сильно отставали от утверждённого графика. Так что Скалли не только жёстко обрушился на Джобса, но и не менее жёстко прошёлся по его непосредственным подчинённым — Бобу Бельвилю и Майку Мюррею.

И Джобс опять растерялся.

Он прямо при всех начал просить Скалли дать ему хотя бы ещё один шанс.

Никакого шанса он не получил, конечно, и уже вечером начал подготовку самого настоящего «переворота».

В этом был весь Джобс.

Удобный момент должен был наступить в конце мая.

На это время намечалась поездка Скалли в Китай: изучение и завоевание ещё одного крупного открывающегося рынка. «980 тысяч школ и 200 миллионов учащихся — действительно перспективный рынок»²³⁵.

Сначала предполагалось, что в Китай поедет Джобс.

Но работы предвиделось очень много. Да и получить разрешение на экспорт компьютеров, подготовить сделки с государственными структурами — дело непростое, тут нужен опыт. Подумав, Скалли решил поехать сам. Казалось, сама судьба подыгрывает Джобсу. Скалли улетит, и можно собрать административный совет уже в отсутствие такого опасного друга-врага.

Но интриговать Стиву мешали эмоции.

«Джобс пользовался репутацией кукловода, и действительно, уговорами и обаянием он часто мог беззастенчиво добиться своего. Однако, вопреки слухам, он не умел выдумывать и планировать хитрые интриги, вдобавок ему не хватало терпения и желания, чтобы втираться к кому-то в доверие»²³⁶.

К тому же по ходу дела Джобс широко информировал о своих планах не только сторонников, но и противников, во всяком случае, людей, вполне способных вести двойную игру, вроде Майка Мюррея. Он даже звонил в инвестиционный банк «Morgan Stanley» («Морган Стэнли») и интересовался: может ли воспользоваться своим статусом крупного акционера, чтобы уволить из компании сотрудника?

Конечно, все слова Стива тут же передавали Скалли.

23 мая Джобс со своими сторонниками подробно обсудил план отстранения Джона Скалли, а заодно реорганизации всей компании «Apple». И в этот же день (звучит просто невероятно) сам рассказал о задуманном Жану Луи Гассе, видимо, надеясь на его честность.

Зря, конечно.

На барбекю у Альберта (Эла) Эйзенштадта, юриста «Apple», Жан Луи предупредил Скалли о готовящемся против него заговоре.

«Я был потрясён, — признавался Скалли. — Если Стив хотел бросить серьёзный вызов руководству, он мог по крайней мере подойти ко мне первому — как я это сделал раньше. Но Стив испытывал горькие чувства после заседания 11 апреля. И он уже ясно дал понять, что считает себя тем, кто способен вывести “Apple” из полосы трудностей. Я был выходцем из другого мира. Из того, где доверие — это главное, — жаловался Скалли. — Никто не стал бы ничего делать в “PepsiCo”, что могло бы повредить Кендаллу (президенту компании. — Г. П., С. С.). Такое вообще не рассматривалось. Даже как отдалённая возможность. Совет директоров “Apple” был недоволен мной. И понятно. Ведь мне были даны все полномочия сместить Стива ещё на апрельском заседании, и многие недоумевали и хотели знать, почему Стив всё ещё на своём месте».

Скалли тут же отменил поездку.

И созвал чрезвычайное собрание руководства «Apple».

Описание этой встречи с точки зрения Скалли чрезвычайно интересно:

«К 9.00 все собрались. Стив пришёл с опозданием. Когда он сел (обычное его место рядом со мной было занято, и он устроился у противоположного конца стола), я нервно осмотрелся, чтобы оценить настрой сидящих за столом.

— Стив, — сказал я чётко и громко, — этим утром мы изменим обычный ход собрания, поскольку возник важный вопрос, который надо срочно уладить. До моего внимания дошли сведения, что ты хочешь выставить меня из компании, и я хотел бы знать, правда ли это.

Руководство не было шокировано.

К этому моменту Стив в поисках поддержки поговорил почти со всеми.

Но для многих оказалось большим потрясением то, что я оказался готов вот так прямо пойти на конфронтацию. Пока Стив смотрел в пол, царило ледяное молчание, но в конце концов он поднял глаза.

— Я думаю, что ты вредишь “Apple”, и ты совсем не тот человек, который должен руководить компанией. — Стив сказал это медленно, почти спокойно, напряжённым, но полностью контролируемым голосом. — Тебе нужно уйти. Сейчас я больше боюсь за “Apple”, чем когда бы то ни было. Я боюсь тебя. Ты не знаешь, что надо делать, и никогда этого не знал.

— Джон, — продолжил он, уже заводясь. — Твоё руководство — это сплошной монолог. Ты не понимаешь процесса разработки продукции. Ты не знаешь, как работает наше производство. Ты не близок нашей компании. Менеджеры среднего звена тебя не уважают. В первый год ты вроде бы помогал мне строить компанию, но теперь ты наносишь ей вред.

Я испытывал тошноту.

Я знал, что Стив ошибается.

Для высшей администрации нет необходимости знать все детали многочисленных производств. Это задача конкретных менеджеров.

— Теперь очевидно, что мы расходимся в этом принципиальном вопросе, — прервал я Стива.

Но Стив вёл своё:

— Я пригласил тебя, Джон, думая, что ты поможешь мне расти дальше, но от тебя никакого толку.