— Ты меня пугаешь.

— Даже не думал. Просто не давай ему возможности остаться с тобой наедине. Зачем тебе слушать его бредни?

— Твоя правда.

Они зашли в школу и сели на лавочку в холле, чтобы вместе переобуться. Кроме них в школе еще почти никого не было. Витя устало прислонился спиной к стене и провел рукой по волосам, чтобы убрать непослушные пряди со лба.

— Ладно, я побежала, — переобувшись, сказала Вероника. — Ирина Геннадьевна у нас любит приходить пораньше. Не хочу, чтобы она лишний раз огорчалась, видя нас вместе.

Дождавшись подруг, Вероника потащила их с собой в учительскую. Она помнила, что Селоустьев где-то рядом, и не хотела давать ему возможности застать себя врасплох.

— Факультативы для десятых и одиннадцатых классов стартуют со следующей недели, — сказала девушка, выйдя из учительской. — Все списки нужно подать до ближайшей пятницы, так что крайний день для сдачи теста — четверг, четырнадцатое января…

— И, конечно, ты записалась на самый крайний день, — перебила Зинаида.

— Само собой. А как еще.

— У меня такое чувство, что ты еще более не уверена в себе, чем до начала каникул, — заметила Ира.

— Так и есть. — Вероника вздохнула. — По моему опыту, в физике существует некая обратно пропорциональная зависимость между количеством полученной информации и уровнем знаний по итогу.

— Парадокс Каспраныча?

— Вроде того.

— Ну так рассказывай подробнее, как так случилось. Мы с Иркой ничего не поняли.

— Хорошо. Но сначала вы обе расскажете мне, как провели каникулы. Ваши истории будут явно поинтереснее парадокса Каспраныча.

Весь день подруги делились друг с другом впечатлениями о проведенных каникулах. После уроков они решили все вместе пойти в госте к Зинаиде, чтобы посмотреть фотографии, которые она привезла с горнолыжного курорта в Архызе.

— Что это с моим пакетом… — пробормотала Вероника, когда после седьмого урока все трое оказались в раздевалке.

Ее пакет со сменкой увечился, как минимум, втрое по сравнению с последним разом, когда она его видела.

— А что с ним не так? — спросила Зинаида.

— Не похоже, чтобы в нем лежали только одни сапоги. Кто-то что-то туда запихнул. Интересно, что…

Вероника испугалась, что содержимое пакета может быть опасно. Кто знает, вдруг какой-нибудь условный Селоустьев подложил ей самодельную бомбу?

— Ну и что, теперь открывать не будешь? — нетерпеливо пробормотала Зинаида. — Давай уже, или я сделаю это сама.

Вероника осторожно сняла пакет с крючка и заглянула внутрь. Там, в прозрачной упаковке, лежали три книги доселе не известных ей авторов и красный мешочек. Книги были объемные, в твердом переплете и с искусно оформленными обложками. По названиям и картинкам было ясно, что все три произведения написаны в стиле фэнтези. В красном плюшевом мешочке, похожем на мешок Деда Мороза, лежали сладости: шоколадные батончики, леденцы на палочке, жевательный мармелад, воздушный зефир, пара плиток шоколада и шоколадно-ореховая паста. И все это — ее любимых марок, и с любимыми вкусами!

«Селоустьев тут явно не при чем, — подумала она, с любопытством разглядывая подарки, которые своей выверенной точностью попадали прямо в цель, в самую душу. — Но кто же это? Никто из парней не знает меня настолько хорошо…»

Ира, которая уже успела переодеться, появилась в проходе.

— Ого, откуда все это? — спросила она.

— Кто-то подложил ей это в пакет со сменкой, — сказала Зинаида. — И этот кто-то явно хорошо ее знает.

— Это так романтично! — протянула Ира. — Наверное, это Тимур. Да, точно он. Кто же еще?

— Не думаю, что это он, — с сомнением проговорила Вероника, складывая подарки в рюкзак. — Он понятия не имеет, что я люблю фэнтезийные книги и молочный шоколад с вафельно-кокосовой начинкой. Ему никогда не было интересно, чем я увлекаюсь, и какие у меня гастрономические предпочтения.

— Но если это не Ханин, то кто? Ирка права — кроме него некому. Это мог быть Бобарыкин, но ты же сама сегодня рассказывала, что он без памяти любит свою Татьяну. Так что вряд ли он стал бы дарить тебе все это, да еще вот так, тайком.

— Ханина можно сразу исключить из списка подозреваемых. Девочки, поверьте мне, я знаю, о чем говорю. И да, это точно не Коля. И не Витя! — Она бросила взгляд на Иру. — А больше я ни с кем не общаюсь, и поэтому знаете, что? Я с удовольствием почитаю книги, ведь я такие еще не читала. А сладости мы продегустируем все вместе, в ближайшие десять минут. И мне абсолютно все равно, кто принес эти подарки. Если он посчитал нужным остаться инкогнито, пускай так и будет. Одно скажу точно: этот парень — первый, кто отнесся ко мне с такой внимательностью.

— Последнюю фразу ты прямо-таки пропела, — улыбнулась Ира. — Было бы здорово, если бы этот парень пригласил тебя на свидание!

— Я бы, не думая, согласилась. Кем бы он ни был.

— А если это какой-нибудь задохлик-девятиклассник с акне, который носит сразу две пары очков? — прищурилась Зинаида.

— Ну и что? — пожала плечами Вероника. — Зато ему не плевать на мои интересы. — Перед глазами у нее стоял Тимур, и она будто бы обращалась к нему: — Красивые парни ничем не лучше. Думают только о себе. Они, кажется, созданы исключительно для того, чтобы стать тем самым негативным опытом, который позволит избежать ошибок в будущем. В остальном же от них одни разочарования.

***

Все оставшиеся до четверга дни Вероника активно готовилась к тестированию. Как бы ей ни хотелось начать читать одну из ее новых книжек, подаренных славным незнакомцем, она твердо решила, что сделает это только после того, как сдаст тест.

Подготовка не то чтобы шла, как по маслу, но, по крайней мере, в эти дни ей в голову не лезли всякие бредовые, навязчивые мысли. Во-первых, Тимура по каким-то причинам не было в школе. Возможно, на новогодние каникулы он с родителями уехал в Австрию и задержался там. Он давно рассказывал ей об этой поездке. Не видеть его было здорово, потому что он всегда являлся для нее главным отвлекающим фактором.

Во-вторых, все попытки Селоустьева до нее добраться оказывались тщетны. По совету Вити, девушка всегда была с подругами, либо находилась в местах большого скопления людей, где Костик просто не смог бы причинить ей вред. А он, судя по его выражению лица, страстно этого желал. Она не могла понять, что подвигло его на такую реакцию, но факт оставался фактом — при виде нее его глаза от злости почти что наливались кровью. Видя его беспомощность, Вероника в какой-то мере успокоилась, поняв, что стены школы сдерживают психопата от решительных действий, и бояться нечего.

В-третьих, Мальцева, которая периодически встречалась на пути, выглядела довольной и вполне счастливой. Вероника надеялась, что это связано с примирением с Тимуром. Как бы горько ей ни было видеть этих двоих вместе, она понимала, что так будет лучше. Так она быстрее сможет потерять всякую надежду и окончательно о нем забыть. А надеялась она на некое чудо, что он осознает все свои ошибки, искренне раскается и поймет, что всегда любил только ее одну. Эти мысли были похожи на сумасшествие, и этим она ничем не отличалась от такого же безумного Селоустьева, который видел то, чего нет, не было и никогда не будет.

В четверг, после занятий, Вероника пришла в учительскую и получила там свой вариант теста, состоящий из трех листов формата «А4». Ее посадили прямо в предбаннике перед кабинетом Надежды Тарасовны, где обычно сидел ее секретарь. Телефон и рюкзак девушка оставила у завуча, так что на столе перед ней лежала лишь ручка, чистая тетрадка в клетку, калькулятор и таблица с физическими постоянными, которую не возбранялось использовать.

Первый же вопрос вызвал замешательство. «Как возникает звезда?» — гласил он. Вероника что-то смутно припоминала, но, если бы здесь не было вариантов ответа, она бы ни в жизнь не смогла ответить. Она точно знала, что возникновение любой звезды — это всегда ядерная реакция. Поэтому вполне логичным ей показался вариант «B», в котором говорилось, что из-за всемирного притяжения аккумулируется материя, а очень большие скопления масс способствуют возникновению давления в центре, из-за чего и происходит ядерная реакция.