— Вовсе нет. Ценные номера, Каспраныч, всегда записываются очень внимательно, а не через пень колоду. А если Анхелито записал мой номер абы как, значит, не очень-то ему это и важно.

— Так он же утопил телефон!

— Ну так говорю же: идиот Ханин не счел необходимым сообщить мне об этом. Что я, по-твоему, должна была думать?

— И то верно, — согласилась Вероника.

— Вот и я о том. В общем, я его послала и пригрозила, что если он еще раз ко мне подойдет, то я за себя не отвечаю.

— Я не понимаю, почему он не попросил твой номер у кого-нибудь из нашего класса?

— Может и попросил, — хмыкнула Зинаида. — Только вот никто не рискнул без спроса давать мой номер. Каждый ведь знает, что потом быть беде. Давно вместе учимся как-никак. В общем, все проблемы из-за Ханина, Каспраныч. Интересно, как вы с ним раньше общались, если от него никогда ничего внятного не добьешься? Анхель на своем испано-русском и то выгоднее смотрится, хотя я почти не понимаю, о чем он толкует. Никак не могу сосредоточиться на разговоре, когда его вижу. Красивый, зараза…

Вероника улыбнулась в трубку:

— Зина, знала бы ты, как мне тебя не хватает!

— Мне тебя тоже. Ничего, я уже иду на поправку. Потерпи еще немного, Каспраныч.

Зинаида запретила Анхелю пропускать ради нее тренировки, аргументировав это тем, что она не собирается всю жизнь быть девушкой горемыки из четвертого дивизиона. «А если будешь пропускать тренировки, туда тебе и дорога» — строго добавила она. Услышав, что Королева воинов готова стать его девушкой, Анхель чрезвычайно обрадовался. По словам очевидцев, он даже исполнил радостный танец посреди палаты. Теперь он звонил Зине каждую свободную минуту и приезжал в больницу каждый раз, как появлялась возможность. Кубинский красавец влюбился в нее так сильно и самозабвенно, что даже если не успевал навестить ее в приемные часы, то все равно приезжал и стоял под окнами, лишь бы только увидеть ее силуэт. Веронику это ничуть не удивляло. Она всегда считала Зинаиду особенной. И вполне закономерно, что Анхель тоже был от нее в полном восторге.

Казалось, любовь царила повсюду. Была ли тому причиной весна или что-то иное, но факт оставался фактом. Все вокруг порхали на крыльях счастья, полные энтузиазма, светлых надежд и вдохновленные порхающими бабочками в животе. Девушки стали охотнее наряжаться и каждую перемену прихорашивались перед зеркалом в уборной. Парни тоже начали меняться. Возмужали, приосанились, а некоторые даже сменили скучные, растянутые свитера на более современную одежду.

Вероника заметила, что даже Игорь Старков, и тот стал выглядеть весьма интересно. Конечно, здесь явно не обошлось без влияния Леры. Она была словно фея, которой взмахом палочки удалось превратить ничем не примечательного Старкова в довольно привлекательного парня. А еще она уговорила его сменить прическу. Изменения не были кардинальными — у него даже осталась та же длина волос, но каким-то магическим образом его лицо теперь выглядело куда симпатичнее. Каждый раз проходя мимо него, Вероника чувствовала досаду. Он был ходячим напоминанием о том, что она никому не нужна. Разве что кроме Мистера Икс, который тайно подкладывал ей в сменку подарки. Но, несмотря на прочитанную им записку, незнакомец по-прежнему не спешил раскрывать свою личность.

В начале второй недели без Зинаиды Вероника начала хандрить. Пока все остальные девчонки радовались теплому весеннему солнышку и каждый день меняли наряды, делая юбки все короче, а вырезы на блузках все шире, она продолжала носить свою черную толстовку со Звездой Смерти и Дарт Вейдером. Менялись только ее джинсы. С прической Вероника тоже не заморачивалась, потуже затягивая на затылке скучный конский хвост. Ей уже было все равно, как она выглядит, лишь бы на нее поменьше обращали внимание. Она хотела превратиться в безмолвную тень, которую никто не замечает, но выходило слабо, потому что в понедельник вернулась Лена Попова.

Ожидания Вероники на ее счет не оправдались. За время Лениного отсутствия никто не забыл о дневнике и его содержимом. Школа чрезвычайно обрадовалась появлению виновницы торжества. Ей сразу же припомнили все: и проклятья в адрес учеников и учителей, и горячие фантазии о Ханине, и пожелания смерти. Теперь Вероника могла забыть о своем желании стать незаметной, поскольку смерти Лена желала только ей. Этого было более чем достаточно для широкой популярности в их школе. Кто-то сочувствовал Веронике и советовал плюнуть Поповой в лицо. Кто-то с нетерпением ждал дальнейшего развития событий, кто-то молча злорадствовал, а кто-то просто был рад, что в стенах школы наконец происходит что-то интересное. Чего Вероника никак не ожидала, так это неожиданно спокойной реакции самой Лены. Было сложно предположить, что творилось у той внутри, но внешне она выглядела равнодушной.

— Когда Попова с утра зашла в класс, начался такой ад, что я даже не смог послушать музыку, — посетовал Витя, когда они с Вероникой сидели в столовой. — Сначала ее начали обзывать разными словами, одно хуже другого. Она никак на это не реагировала и продолжала копаться в своем телефоне. Тогда все поняли, что метод обзывательств не эффективен, и перешли на обвинения. В основном, ей кричали, чтоб она валила из этой школы, раз она здесь всех так ненавидит. Не знаю, чего они ожидали, может, что Попова начнет оправдываться, но она снова всех удивила. Сказала, что ненавидит каждого из присутствующих еще сильнее, чем было написано в дневнике, но из школы никуда уходить не собирается. «А если кому что-то не нравится, то можете валить сами». — Витя изобразил раздраженный Ленин тон. — Я даже заржал.

— Ого, я бы так не смогла, — восхитилась Вероника. — На ее месте я бы, наверное, так и сделала — ушла из школы поскорее. Но то я. Лена, конечно, будет посильнее в моральном плане. В ней определенно есть твердость и сила духа. Как по мне, она крутая. Но это не отменяет того факта, что я больше не хочу продолжать с ней общаться. Желать мне смерти — это уже как-то чересчур.

Витя кивнул:

— Я даже не знаю, как к ней относиться после того, что она о тебе понаписала. С одной стороны, мне импонирует ее честность и внутренний вызов, который она, не боясь, бросает всей школе. С другой — какой же поганой бабой надо быть, чтобы желать смерти единственному человеку, который всегда был готов ей помочь?

— У меня те же мысли. Но знаешь, я рада, что теперь от нее наконец отстанут.

— О нет, — протянул Витя, мотая головой. — Она, конечно, молодец, что не поддается на провокации, но люди не для того целую неделю ждали, когда она появится, чтобы так легко сдаться. Всем хочется продолжения шоу. Теперь ей стали предъявлять за Ханина. Цитируют ее влажные фантазии, говорят, что Ханин никогда не даст такой жирной, отвратительной телке, и все такое прочее. На это она реагирует поживей, но все еще старается держаться. Не знаю, насколько ее хватит.

— Она не жирная! — Возмущение Вероники прозвучало чересчур громко, и на нее сразу обернулись люди, сидящие за соседними столиками. — Она не жирная, — уже полушепотом повторила девушка. — Ее не было всего полторы недели, но она здорово похудела! Это что, только я заметила?

— Заметили все, но никто не собирается делать ей комплименты. Думаю, даже если она станет вдвое меньше, ее все равно будут называть жирной. Это уже устоявшийся образ Поповой. И не смотри на меня так, это не я придумал. Я вообще мало участвую в жизни коллектива и до сих пор даже не знаю всех своих одноклассников по именам. Надеюсь, и не узнаю до самого выпуска.

Вероника промолчала, но втайне надеялась, что Лена стойко выдержит все нападки. Рано или поздно людям все равно надоест ее цеплять, и они от нее отстанут.

***

Во вторник Лена появилась на факультативе. Осторожно присев рядом с Вероникой, она тихо поздоровалась и, дождавшись ответного приветствия, замолчала. Профессор практически сразу начал занятие, так что первой парте среднего ряда удалось избежать неловкого молчания. Лена больше не пыталась заговорить со своей соседкой. Уходя после окончания занятия, она даже не попрощалась. Зато попрощался Сергей, который, похоже, основательно вознамерился добиться расположения Вероники.