— Почему Лена не пошла к директору?! — перебила Вероника, прекрасно понимая, что ответ на этот вопрос может дать только сама Лена.
— Потому что в этом ее дневнике — куча гадостей про всю школу, включая директрису. Там и про тебя есть. Когда Ирка цитировала мне некоторые кх-м… выдержки, она была вне себя от гнева. Знаешь, все-таки она тебя любит, что бы там ни говорила… Так вот, о выдержках… Если верить слухам, Попова тебя ненавидит и желает самой ужасной и мучительной смерти. Причем, в самых недавних записях. Получается, она писала все это, когда вы уже начали общаться и дружить. А ты ей еще помогала и называла подругой! — Зинаида отправила в сторону невидимый плевок. — Да, они не имели права копаться в ее вещах, но, знаешь, сожаления Попова тоже не заслуживает. Двуличная сука!
— Я не верю, что она могла написать про меня что-то плохое. Просто не верю.
— А смысл им врать? Ее дневник сейчас ходит по всей школе, и все говорят одно и то же. Каспраныч, Жопа не заслуживает твоей дружбы. Она уже и сама понимает, что сегодня лишилась единственной подруги. Даже вон телефон отключила, чтобы ты не могла дозвониться. Знает, что кроме тебя до нее никому нет дела. Так что не смей ее жалеть.
В течение дня история с дневником Лены стала обрастать новыми подробностями. Главные сплетницы школы сестры Кириллюк не дремали и по мере прочтения записей разносили самые интересные отрывки по всей округе. Теперь только ленивый не знал, о чем говорилось в том дневнике.
Слухи насчет лютой ненависти Поповой по отношению к Каспранской оказались правдой. После того, как пацаны из «В» класса прямо ей под нос сунули зеленый ежедневник с предложением почитать самые интересные моменты, Вероника поняла, что продолжать сомневаться — попросту глупо.
Но, несмотря на неопровержимые факты, она все же собиралась отобрать дневник и вернуть его владелице. Но не тут-то было: все прекрасно знали, что у нее на уме, поэтому лично в руки ей никто ничего не давал. Ирины одноклассники предлагали прочитать записи под присмотром остальных, но Веронике не хотелось читать о себе незаслуженные гадости, и от предложения она отказалась. Увы, это мало помогло: каждый второй считал своим долгом передать ей, что нового удалось узнать за прошедший час, и поэтому к концу дня она уже доподлинно знала все самые громкие цитаты о своей персоне.
Читался дневник довольно медленно, потому что постоянно переходил из одного класса в другой, и во всем этом не было никакой организации. Сначала кто-то один зачитывал всем той или иной отрывок, а затем все начинали долго его обсуждать. Потом дневник отправлялся в другой класс, и все начиналось заново. Не прибавлял скорости прочтения и Ленин почерк, который не каждый мог разобрать. Наконец их параллели как-то удалось наладить логистику и общую организацию, и дело пошло куда быстрее. Школа начала напоминать улей, полный жужжащих насекомых, которые носятся туда-сюда во благо общего дела.
К пятому уроку о Веронике все и думать забыли, потому что школу буквально взорвала новая горячая новость. Оказалось, что Попова тайно влюблена в Ханина. С того самого момента, как впервые увидела его на линейке первого сентября. В этом и крылась основная причина ее ненависти к Каспранской.
В своих записях Лена подробно описывала, что испытывает при виде новенького, свои физические потребности в его отношении и все тайные мечты о совместном будущем.
Тимур и без того не жаловался на нехватку внимания, но после выяснения всех подробностей, вообще стал настоящей звездой. Ему зачитывали самые горячие цитаты, все тайные фантазии Поповой на его счет. Даже шутили шутки, что ему стоит быть поаккуратнее, ведь Лена якобы уже близка к тому, чтобы похитить его и сделать заложником для любовных утех. Мальцева, похоже, наслаждалась всеобщим вниманием к Тимуру, ведь ей тоже перепадала значительная часть этой сомнительной славы. Она читала Ленин дневник, а потом долго играла на публику, изображая крайнее возмущение от написанного. По слухам, она грозилась выдрать Поповой все волосы за грязные фантазии о своем парне, чем еще хлеще веселила народ.
Вероника не знала, как сам Тимур реагирует на все это. На переменах она отсиживалась в классе, чтобы ничего не видеть и не слышать. Но информация, казалось, просачивалась даже сквозь стены. К концу учебного дня в голове Вероники образовалось что-то вроде ключевых пунктов по делу Лениного дневника:
1. Попова давно ненавидит Каспранскую лютой ненавистью, считает ее пустоголовой сукой, страшно завидует ее красоте и успеху у противоположного пола. Желает ей поскорее сдохнуть, потому как никакой пользы от существования подобной идиотки нет и быть не может.
2. Еще Попова ненавидит своих родителей, школьных учителей, своих одноклассников и вообще почти всех людей, которые ее окружают.
3. Попова влюбилась в Ханина сразу же, как впервые увидела его на школьной линейке в начале учебного года. По ее мнению, он самый красивый человек на планете Земля. Она хочет быть с ним, но понимает, что такой, как он, никогда не полюбит такую, как она. Если, конечно, она не похудеет.
4. Каждый день Попова борется с желанием им обладать. Мечтает прикоснуться к нему, почувствовать вкус его губ, аромат его кожи и волос. Когда-нибудь он лишит ее девственности. Делать это с кем-то другим она не станет. Перед сном Лена часто представляет, как пройдет их первая с Тимуром ночь. Он будет изнывать от желания при виде нее и целовать ее везде, даже в самых сокровенных местах. Размышляя об этом, она всегда хихикает, ведь это так пошло! Но в итоге все пройдет идеально. Ей даже не будет больно, несмотря на то, что у Тимура окажется довольно большое мужское достоинство.
5. По достижении своего восемнадцатилетия Попова планирует съехать от родителей, чтобы похудеть. А потом она случайно столкнется на улице с Ханиным, и он сразу поймет, что они созданы друг для друга. Но она не станет бросаться в его объятья. Сначала он должен ее добиться. Потом у них будет свадьба, на которую придут все, кого она когда-либо ненавидела. Ее бывшие одноклассники будут в шоке от ее красоты и шикарной фигуры. Они станут извиняться перед ней, и она сделает вид, что всех простила. На самом же деле, она будет упиваться тем, какие они все жалкие, страшные и убогие. На свадьбе также будет Вероника Каспранская, которую поначалу никто не узнает из-за ее лишнего веса. Весить она будет не меньше ста двадцати килограмм. На ней будет уродское дешевое платье. На голове — невнятный пучок из сожженных перекисью волос. Картину дополнят отекшие ноги с огромными сине-фиолетовыми венами, морщинистая шея и жирное, сальное, сильно постаревшее лицо. Разумеется, ни один из присутствующих на свадьбе не добьется больших успехов, чем сама Лена. Она одна будет успешна, богата, хороша собой и замужем за самым красивым мужчиной в мире.
Дальше никто дочитать не успел. По словам очевидцев, Ханин попросил дать ему полистать дневник, а теперь не хочет его возвращать. Все вокруг были возмущены до глубины души, но сделать ничего не могли. Силой отобрать дневник были способны лишь единицы, но и те не спешили в это ввязываться. Сам Ханин сказал, что отсканирует все записи и потом передаст их остальным, но это случится только после того, как он сам прочтет дневник до конца. По слухам, он так и ушел домой с дневником Поповой в рюкзаке.
Когда после уроков Вероника подошла к кабинету Лесина, все говорили только об этом. Якобы Ханин слишком высокого о себе мнения раз считает, что у него есть привилегия присваивать себе коллективную собственность. Никто больше не смог прочитать ни строчки, а ведь там записей — еще на половину тетради! В дискуссии не участвовал только Игорь Старков, который снова спал сидя, привалившись спиной к стене. Веронике в очередной раз стало обидно, что с ним ничего не вышло. Похоже, он единственный в этой школе порядочный парень. А вот в Тимуре она окончательно разочаровалась. Каким же нужно быть подлецом, чтобы решить размножить копии чужого дневника! Теперь ей было противно даже думать о нем. Думать о Лене тоже не хотелось, но, тем не менее, Веронику тревожило положение вещей. Что будет, когда Лена узнает, что содержимое ее дневника теперь известно всей школе? Нужно было срочно что-то придумать, но никаких ценных мыслей по этому поводу в голову не приходило.
