«Как можно терять голову от человека, который ни во что тебя не ставил? Имей хоть какое-то самоуважение!»

Но подобные размышления не помогали. Вся надежда была разве что на факультативные занятия, которые начнутся уже завтра.

После первого урока Вероника столкнулась с Тимуром, когда поднималась по лестнице. Сказав друзьям, чтобы шли без него, он мягко взял ее за запястье и отвел в сторону. После каникул в горах он был настолько красив и свеж, что девушка физически ощутила, как остатки ее самоуважения выдыхаются легкими. У нее получилось выдавить из себя лишь одну фразу:

— Какого черта тебе нужно?

По смысловой нагрузке все прозвучало как надо, но тон, которым это было сказано, больше напоминал предсмертный писк мыши, только что угодившей в мышеловку.

«Уж лучше бы мне вообще помалкивать», — подумала Вероника.

— Я по тебе соскучился, — шепнул Тимур, глядя ей прямо в глаза. Получив ожидаемую реакцию в виде смущения на ее лице, он удовлетворенно улыбнулся. — Пытался тебе позвонить, поздравить с Новым годом, но, похоже, я в черном списке. А страницу ВКонтакте ты удалила. Приходится вылавливать тебя в школе. Ты просто не оставляешь мне выбора.

Он говорил своим излюбленным шутливым тоном, как будто они все еще были парнем и девушкой. Как будто он никогда ей не изменял и не устраивал ту драку на прудах. Как будто ничего плохо между ними никогда не было.

— Я знаю, у тебя куча поводов на меня злиться, — резко сделавшись серьезным, продолжил Тимур. — Я не умею красиво говорить, я ж футболист, но все, что я сказал в нашу последнюю встречу, было правдой. Ты сама это знаешь.

— М-м… Дело в том… Короче, я вообще не помню, о чем ты говорил.

Решив, что это сарказм, Тимур ухмыльнулся.

— О’кей, я понял. Ты не должна меня прощать только потому, что я признал свою вину, но ведь мы можем просто начать общаться? Обещаю, я буду соблюдать границы твоего личного пространства. — Он демонстративно отошел на шаг от нее. — Давай пройдемся после школы?

— Это еще зачем?

— Потому что ты сама этого хочешь. — Тимур наклонил к ней голову, заставив посмотреть себе в глаза. — Зачем ограничивать себя в желаниях?

«Неужели все это так легко читается на моем лице?» — с отчаяньем подумала девушка, но сказала она совсем иное.

— Уж ты-то, конечно, не привык себя ограничивать. Сегодня одно, завтра другое. Здорово, правда?

Тимур пропустил упрек мимо ушей.

— Я просто хочу с тобой подружиться, — сказал он. — В дружбе не может быть ничего плохого. Ты же смотрела мультики? Все они учат нас дружить. Так что мы с тобой могли бы иногда проводить время вместе, вместе преодолевать невзгоды, учиться друг у друга смирению. В конце концов, мы можем просто разговаривать.

— О чем, интересно?

— Ну, сначала расскажешь мне про факультатив по физике. А дальше разберемся.

Мимо них стремглав пронеслась Мальцева, чье лицо великолепно выражало весь спектр и полноту ее чувств по отношению к Веронике.

— А твоя девушка не будет против?

— У меня нет девушки.

— А Мальцева об этом знает?

— Да, я сам ей об этом сообщил. Послушай… — Он пристально посмотрел Веронике в глаза, отчего ее сначала обдало жаром, а затем бросило в холод. — Она никогда не была моей девушкой. Это все было несерьезно. Понимаешь, о чем я?

— Прекрасно понимаю, — кивнула она. — У тебя со всеми все несерьезно.

— Было. Сейчас все не так. Я многое переосмыслил.

— Да кто ж тебе поверит? Уж точно не я.

Тимур пожал плечами:

— Это никак не отменяет того факта, что мы оба сегодня хотим погулять вместе.

Веронику так и подмывало сказать, что это неправда, но у нее просто не было сил врать. Ей действительно хотелось с ним погулять. Поговорить обо всем на свете, как они делали раньше.

«А почему бы и нет? Для того чтобы прогуляться с ним, мне вовсе не обязательно его прощать. Это же не свидание, а просто беседа двух знакомых. Что в этом такого?»

Ее мысли настолько спутались, что она уже перестала понимать, будет ли прогулка с Тимуром считаться чем-то неправильным или же это абсолютно нормально.

— Обычно после школы мы идем до остановки вместе с Витей из «А» класса, — сказала она.

— Ну, значит, сегодня Витя сходит до остановки один. Он же найдет дорогу?

— Так нельзя. У нас с ним уговор. Мы ходим вместе.

— Понимаю. — Тимур кивнул с таким видом, будто бы участвует в судебном заседании. — Но я уже давно заметил, что в Егае есть что-то от анархиста. Так что сегодня он будет рад немного надломить устоявшуюся систему.

Вероника хотела было закончить этот дурацкий разговор, как внезапно в голову ей пришла безумная идея, которая мгновенно трансформировалась в слова:

— Думаю, ты должен узнать это у него самого. Если он откажется идти один, то ничего не получится.

Она была уверена, что сейчас услышит от Тимура «да пошла ты!», но вместо этого он ослепительно улыбнулся, и в глубине его глаз что-то зажглось. Что-то неуловимое. Азарт?

— Легко, — сказал он. — В каком он там классе? В седьмом, восьмом?

— В десятом.

— Точно! Я такой несобранный в последнее время. — Тимур откровенно веселился. — Считай, Егай уже не против. После уроков буду ждать тебя на футбольном поле за школой.

— Почему на поле? — удивилась Вероника.

— Там много снега.

Он весело ей подмигнул и умчался вниз по лестнице.

На большой перемене во время обеда Ира рассказала, что после второго урока к ним в класс заходил Ханин.

— Они о чем-то говорили с Витей. Сама я слышала только конец диалога — речь в нем шла о кроссовках. А вот основную часть я пропустила. Уж очень тихо они переговаривались. Но наш отдел сплетен работает как часы, и поэтому теперь все в курсе, что Ханин приходил отпрашивать тебя с ним погулять. Все это как-то странно, Верон…

— Сейчас я все объясню, — спешно сказала Вероника и вкратце поведала подругам о сегодняшнем разговоре с Тимуром. После этого она сказала: — Я была уверена, что он не пойдет ни к какому Вите, а просто пошлет меня куда подальше. Я надеялась на это. Так было бы куда проще.

— А еще проще было сразу послать Ханина, — нахмурилась Зинаида. — Почему ты этого не сделала?

— Потому что не смогла, — призналась Вероника. — Честно говоря, мне до одури хотелось пойти с ним гулять. Мне стало так грустно от своей слабохарактерности, что я не нашла ничего лучше, чем просто переложить всю ответственность на Витю. И вот результат…

— Ну, по крайней мере, Витя не против, чтобы ты погуляла с Тимуром… — задумчиво проговорила Ира.

— Ир, пожалуйста, хватит. Вите вообще все равно, с кем я там ошиваюсь. Мы просто друзья. Я клянусь.

Взгляд подруги заметно потеплел.

— Я верю, верю! Просто теперь наш отдел сплетен пустит по школе дурацкие слухи под заголовком «Ханин и Егай — в борьбе за Каспранскую»…

Вероника испустила протяжный вздох.

— Если бы у Витюши и козла Ханина была одна цель, — вмешалась Зинаида, — то с хрена два первый отпустил бы ее гулять со вторым. У вас там че, в «А» классе настолько тупой отдел сплетен?

— Личный состав должен быть тупой и решительный, — начала Ира.

— … исполнительный до безобразия, — тут же подхватила Вероника.

— … и доведенный в этом безобразии до автоматизма, — закончила Зинаида, и все трое дружно расхохотались.

Эту цитату (или отдельные ее части) из одной очень известной в армейских кругах книги любил повторять их учитель Владимир Олегович. Делал он это почти на каждом уроке и при этом всегда подгадывал такой удачный момент, что весь класс неизбежно заливался хохотом. Это была так называемая шутка для своих, которую не поймет никто, кроме непосредственных свидетелей ее зарождения.

— Я не поняла, — отсмеявшись, сказала Вероника. — А что там было про кроссовки?

— Я и сама не поняла. Ханин сел на парту в соседнем ряду — прямо напротив Вити — и продемонстрировал ему свои кроссовки. На что Витя сказал что-то вроде: «Да, эти куда лучше! Почем брал?».