Неизменным атрибутом каждого дворика был хорошо сложенный очаг, в котором разводили огонь и готовили еду. В пещере было достаточно тепло, так что жить без собственных стен было вполне возможно.

Из раздумий меня вывел трубный звук, доносящийся слева от меня. Сип‑Сен, не сбивая шага, напрягся, прислушиваясь. Его длинные уши забавно поворачивались из стороны в сторону, подбирая наилучшее положение для слышимости.

Спустя пару шагов гоблин расслабился. Пропала напряженность из шагов и успокоились вертлявые уши.

─ Что это было? ─ спросил я, догоняя коротышку.

─ Сигнал тревоги. На фермы снова напали ─ буднично ответил тот.

─ Кто напал? ─ продолжал спрашивать я ─ вам нужна помощь? Нам что‑то угрожает? Где взять оружие, если нападающие дойдут и сюда? ─ завалил я Сип‑Сена вопросами.

─ Не, сами справятся ─ ответил гоблин ─ одиночный сигнал значит, что напало не больше пары мелких кротов. Стража справится, к тому же туда выдвинулось подкрепление. Два сигнала ─ до десятка тварей, тоже ничего страшного, но мужчинам нужно быть на чеку и выдвинуться к ближайшему посту стражи, а женщинам и детям сидеть дома. А вот три и больше ─ гоблин помрачнел и напряженно сглотнул слюну, что‑то вспоминая ─ кротовый гон, тогда всем нужно идти к стенам и сражаться.

─ Кроты? Гон? ─ непонимающе повторил я ─ честно говоря, я ничего не понял.

─ Поймешь ─ устало ответил гоблин ─ кроты часто нападают на нас, сам все увидишь, когда заступишь в свое первое дежурство.

─ Дежурство?

─ Да. Каждый мужчина, способный держать в руках оружие должен пройти распределение и раз в несколько циклов заступать в дозор ─ буднично пояснял мне гоблин. После того, как он перестал говорить со мной на общем языке, перейдя на гоблинский, понимать его стало много проще ─ мы пришли. Сейчас лекарь тебя осмотрит, и я покажу тебе твой дом ─ констатировал он ─ Остальное потом спросишь ─ сказал он, остановившись у порога небольшого домика.

Вход в жилище лекаря был завешен сшитой из шкур плотной завесой, сквозь которую доносились звуки копошения и звона посуды. Домик был небольшим, по моим меркам, и по размеру больше походил на сарайчик.

Сип‑Сен прокашлялся и громко спросил разрешения войти, несколько раз хлопнув ладонью по завесе. С той стороны послышался звук падения чего‑то тяжелого и раздраженное бормотание, закончившееся громким «входите!».

Пропуская вперед себя гоблина, я пригнулся и, кряхтя от боли в бедре, прополз внутрь. Домик состоял из одной комнаты с парой небольших окошек, сделанных больше для вентиляции, чем для освещения. В дальнем углу находился хорошо сложенный очаг, в котором мерно потрескивал огонь. Рядом с очагом было небольшое ложе, тщательно застеленное чистой шкурой. Еще одно находилось сразу у входа, и судя по засаленной шкуре, было для посетителей.

На стоящей в центре комнаты паре столов, вырезанных из камня, было расставлено множество глиняных пузырьком и горшочков, а стоящий в воздухе не передаваемый мускусный аромат с аммиачными и серными нотками тонко намекал об их содержимом. Правда в воздухе витал еще едва уловимый травяной запах, значительно приятней прочих, но сквозь какофонию прочих ароматов распознать его было невозможно.

Стены видно не было. Их полностью покрывали связки сушенных грибов и пучки трав, напоминающих водоросли. На многочисленных крючках висели балахоны и просто куски ткани. В редких, пустующих местах находились полочки с горшочками и прочей посудой, а потолок был полностью выложен из светящихся кристаллов.

Посреди всего этого стоял старый гоблин, с коротким ежиком седых волос, поднимавший с пола опрокинутый табурет. Тоже вырезанный из камня.

─ Здрасте.

─ Чего вам? ─ пробурчал лекарь, садясь на табурет.

─ Нужно осмотреть его и вылечить. Уважаемый Гитри ─ сказал Сип‑Сен, указывая на меня рукой.

─ Да кто бы сомневался, что к лекарю придут кото‑то лечить ─ бурчал старый гоблин. Встав с табурета, он обошел стол и указав на ложе для посетителей, сказал ─ ложись на спину и вытяни ноги, человек.

Решив не перечить лекарю, я сделал все в точности как он и сказал. Ложе было жестким и слишком маленьким, так что поместилось только туловище и задница, оставив ноги на полу.

─ Бедро ушиб ─ сказал я, решив помочь лекарю и указал на травмированную конечность.

─ Сам разберусь ─ отмахнулся он и склонился надо мной.

Застыв на секунду, он удивленно хмыкнул и ткнул меня пальцем в солнечное сплетение. Резкая боль сменилась разливающимся по телу теплом, исходящим от моего источника. Сейчас я отчетливо его чувствовал без всяких медитаций. С трудом поборов желание перейти на внутреннее зрение, чтобы увидеть его свет, я обратился к лекарю:

─ Ого! Как вы это сделали?

─ Сделал что? ─ снова перейдя на раздраженный тон, в ответ спросил гоблин.

─ Источник. Раньше я не чувствовал его, не погружаясь в медитацию.

─ Ц…боги! ─ цыкнул лекарь ─ не чувствовать белый источник!? У тебя наставник был? Или ты самоучка?

─ Был. То есть, есть ─ поправился я ─ он там, наверху ─ показал я пальцем вверх ─ на поверхности.

─ И кто там? У кого ты учился? У червя? У камня? ─ возмущался лекарь ─ как можно такому не научить?

─ Нормальный у меня учитель ─ возразил я. Заступаясь за друга ─ просто у меня источник только недавно стал белым.

─ Тем более ─ отрезал гоблин ─ Так, сейчас встаешь и убираешься от сюда. Зайдешь завтра, в начале цикла, я дам мазь. С бедром порядок ─ небольшая трещина в кости, а вот со всем остальным будем работать.

─ Это с чем? ─ настороженно спросил я.

─ С пробелами в развитии ─ отрезал лекарь и указал на дверь ─ все, пошли вон, у меня еще полно дел.

Вытолкав нас чуть ли не взашей, Гитри скрылся в своем домике, продолжая что‑то тихо бурчать.

─ Идем, Вася ─ потянул меня за рукав Сип‑Сен ─ я покажу тебе твой дом.

─ А может сперва поедим?

─ Тогда пойдем быстрее. Время ужина вот‑вот начнется ─ сказал гоблин и торопливо зашагал в сторону ближайшей площади.

Ведомый юрким гоблином, я еле успевал перебирать ногами, чтобы не упустить его из виду. По всей видимости, Сип‑Сен тоже был голоден, потому что за все дорогу так ни разу и не обернулся, проверить не потерялся ли я. Так что, шипя от боли приходилось то и дело ускоряться, проклиная как свою удачливость, так и торопливого проводника.

Догнал я его только тогда, когда он вышел на довольно большую площадь. Покрутив головой по сторонам, он уверенно направился в конец очереди. Заняв место, он, наконец, обернулся, и найдя меня глазами махнул рукой, приглашая встать рядом.

Проковыляв через площадь, я встал рядом с Сип‑Сеном. Впереди нас было еще с десяток гоблинов и гоблинш, то и дело бросающих на меня заинтересованные взгляды. Очередь брала начало у большого стола, стоящего в проходе огороженной заборчиком территории. На ней находилось несколько очагов, за которыми споро готовили еду четверо гоблинш. Пара молодых гоблинов – подростков относили к столу горшки с готовой едой, где их принимала дородная гоблинша.

Как успел шепнуть мне Сип‑Сен, мы пришли к одной из кормилен. В таких кормильнях готовят еду для стражников и тех гоблинов, которые по какой‑то причине не могут приготовить ее самостоятельно. В общем, как я понял, что‑то вроде столовки для бедных.

Когда подошла и наша очередь, дородная тетка‑гоблинша с деревянным черпаком спросила. Где наша посуда, и получив в ответ, что у нас ее нет ─ скривилась. Откопав из‑под стола пару глиняных плошек, она щедро зачерпнула еды из горшочка и плеснула в наши тарелки.

Получив свои порции, мы отошли в другой конец площади, к лавкам. Приборов не было, потому, присев, я отпил похлебку прямо из чаши.

Мерзко. Не отвратно, но мерзко. Не соленая, наваристая грибная похлебка с кусочками чего‑то, напоминающее мясо и склизкой пленочкой сверху. Самое удивительное, что пахло это довольно‑таки сносно.