Я осторожно коснулся их, готовый в любой момент отдернуть руку: мало ли, а вдруг под напряжением? Кто знает, как тут заведено. Холодные. И слегка вибрируют. Самую малость. Будто дешевый китайский смартфон через подушку. Приложив ухо, я услышал размеренный гул, доносящийся с той стороны.

«Хм… трансформаторная, что ли», ─ пронеслась в голове бредовая мысль.

Я попробовал толкнуть одну из створок от себя. Ха! С тем же успехом можно было двигать скалу рядом. Налег всем весом на вторую створку ─ результат тот же.

─ Ладно, у нас еще вариантик есть, ─ пробормотал я, ковыляя к вратам напротив. Вот только меня не покидало противное чувство, что там меня будет ждать аналогичная картина: запертые двери без ручек и хоть чего‑то, напоминающего замок.

Так и оказалось. На меня смотрела точная копия предыдущих ворот. Даже я, чувствуя себя бараном из известной поговорки, не смог бы найти различия между ними. Хотя то парнокопытноеовнО вроде на новострой таращилось. Я же, судя по редким трещинкам на металле и незначительной коррозии на стыке у камня ─ на редкую древность, причем работы неизвестного, но талантливого мастера. Сделай это кто из наших ─ поржавело бы все, и к гадалке не ходи.

Немного попинав врата и убедившись, что они заперты не хуже первых, я подобрал небольшой камушек и принялся колотить им по створке, надеясь привлечь чье‑то внимание. Все же по ту сторону явно что‑то находилось. Что‑то, что издавало размеренный гул. Первым на ум приходит механизм, и если это так, то он должен кем‑то обслуживаться. Вот на этих «кем‑то» я и рассчитывал, барабаня по вратам что есть мочи.

Минут через пять долбежки по поверхности створки я понял, что либо там никого нет, либо им глубоко фиолетовы жалкие потуги бледнолицего. Град моих ударов не смог оставить ни то, что трещинки, но даже банальной царапины!

─ Это что же сплав‑то такой то, а? ─ воскликнул я в сердцах. Вскоре, осознав всю тщетность своих попыток, я отбросил камень в сторону и обложил гребаный кусок металла отборным матом, выплескивая накопившееся раздражение.

Помогло. Мысли сразу стали бегать чуть шустрее. Я даже пожалел, что выбросил такой удобный булыжник, ведь в случае опасности он был бы моим единственным оружием. Сплюнув напоследок на пол, я поковылял за выброшенным камнем.

Если ты попал в сложную ситуацию ─ не паникуй! Ни в коем случае. Всегда сохраняй холодными сердце и голову, иначе шансы выбраться будут ничтожно малы. Эту простую и старую как мир истину любил повторять мне отец, когда мы с ним выбирались в походы в лес или в горы, беря с собой лишь небольшие рюкзаки со спальными мешками и небольшимколичеством припасов. В поучении отца обязательно присутствовала история из жизни какого‑то человека, попавшего в безвыходную ситуацию. Причем герой всегда выходил из нее если не целым, то как минимум живым.

Из всех его историй мне особенно запомнилась про альпиниста Арона Ралстона, который провел почти шесть дней в горной расщелине после того, как его рука была зажата большим камнем. Поскольку Ралстон находился в стороне от туристических мест, а о своем маршруте он никому не сообщил, то на спасение можно было особо не рассчитывать. Потому он и принял безумное решение, которое впоследствии спасло ему жизнь: ампутировал себе кисть руки.

Бррр... как представлю себе, как он себя походным ножиком резал, так мурашки по коже пробегают. Но мораль тут в том, что из любой, даже самой безнадежной ситуации, есть выход. Просто стоит его поискать. Если же не и это не помогает, просто расширь критерии допустимых вариантов, рассматривая даже те, которые ты усиленно не замечаешь из‑за кажущейся безумности. Именно они и будут самыми действенными.

С этими мыслями я по периметру обходил зал, внимательно осматривая его скалистые стены. Он точно был рукотворным. По крайней мере, частично. Некоторые участки были оплавлены. Другие ─ смотрели на меня природной угловатостью, а редкие места, напротив, поражали своею гладкостью. Одно такое место особо выделялось. Гладкий прямоугольник, метров шесть‑семь в ширину, берущий свое начало от самих плит и уходящий высоко под свод пещеры. Границы странного места были четко обозначены едва заметной бороздкой. Мне даже почудилось, что в этом месте стена покрыта лаком или чем‑то наподобие него, настолько тщательно она была отполирована, и настолько явно выделялся переход от неотесанного камня к обработанной поверхности.

─ Любопытно, ─ протянул я, заинтересовавшись чудной аномалией. ─ Сколько ж труда было вложено?

Похромав поближе, я протянул к стене руку, намереваясь дотронуться до нее. Матовая поверхность будто подергивалась мелкой рябью от попадающего на нее света факелов, размывая мое отражение.

─ Не трогаль это, человека! ─ раздался грубый голос слева, когда моя рука почти достигла цели. ─ Если не хотеть ты остаться без рука.

Обернувшись на звук и на всякий случай отдернув руку, я увидел зеленого коротышку с длинными заостренными ушами, немного смахивающего на распорядителя арены. Одет он был в сшитую из кусков ткани и кожи хламиду, которая, хоть и состояла из лоскутков и выглядела не очень опрятно, была чистая. Видно, что за одеждой он старательно ухаживал. Ноги были обмотаны куском дубленой кожи, перетянутой веревкой чуть выше щиколотки. Чтоб не спадала. В руках коротышка держал заостренную палку.Он не направлял ее в мою сторону, но, судя по его серьезному виду и цепкому взгляду, в любой момент был готовому пустить в ход.

Несмотря на всю свою суровость и воинственный вид, коротышка смотрелся довольно забавно. Я бы даже сказал ─ смешно. Всему виной было его молодое лицо, которое никак не шло к его суровому образу.

─ Не буду. Мне руки еще нужны, ─ ответил я и поспешно добавил: ─ Не нужно мне их ничем отрезать.

─ Не я отрезать тебе рука, глупая человек. Это потока делать, ─ ответил мне коротышка и бросил в стену маленький камушек, выуженный из нашитых тут и там на его одежде кармашков. Коснувшись «лакированной» поверхности, камушек не отскочил от нее, а с тихим шипением растворился в сантиметре от скалы.

─ Етить меня три раза! ─ выпалил я, почесав свой затылок и представив, что было бы с моей конечностью, не появись тут этот зеленокожий спаситель. Нескольких пальцев ябы точно не досчитался.

─ То‑тоже, ─ гордо произнес коротышка, явно довольный произведенным эффектом. Немного задрав голову, он старался взглянуть на меня как бы сверху вниз, но из‑за огромной разницы в росте и явном отсутствии опыта бросания уничижительных взглядов, выглядело это очень смешно. Правда, я не решился улыбнуться, дабы не обидеть своего спасителя.

─ Спасибо, ─ сказал я, прикладывая правую руку к груди и изображая легкий полупоклон на манер старорусичей из фильмов. ─ Меня Вася зовут. Не подскажешь, куда я попал и как пройти в ближайший город? А то я чутка заблудился.

В ответ коротышка забавно хрюкнул и начал мне отвечать, с трудом сдерживая вырывающийся смех:

─ Твой говорить смешная вещи! Твой точно сам не мог сюда попасть, человек. Вход и выход в гору Патирра закрыт для всех, кроме самого Патирра, ─ булькая от смеха, говорил маленький воин. ─ А город тута есть. Наш город, ─ выпятив грудь и стукнув в нее кулачком для убедительности, ответил он.

─ Далеко? ─ оживился я.

─ Нет. Недалеко.

─ А ты можешь меня туда отвести? Или показать, как пройти к нему? ─ спросил я у коротышки, цепко ухватившись за шанс выбраться из этой пещеры. Судя по всему, у него были либо ключи от врат, либо он знал о каком‑то тайном проходе, который ускользнул от меня. Я больше склонялся ко второму варианту, ибо сомнительно, чтоб такая махина, как виденные врата, отворялась бы бесшумно.

─ Могу, ─ легко согласился тот и, отойдя чуть в сторонку, нажал копьем на неприметную ямку в полу. В туже секунду плита беззвучно ушла вниз, открывая проход на грубо вырезанную каменную лестницу.

─ Туда нам, ─ указывая рукой в черный зев спуска, сказал коротышка и нырнул в него.

Подойдя к проходу и заглянув в него, я практически ничего не увидел. Там не было никакого освещения, из‑за чего стаяла страшная темень.