Стоило мне увидеть правду, как мороз снегов пробрался внутрь. Проник под кости, сжимая сердце ледяными когтями.

— Осин!.. — невольно вскрикнул, делая шаг ближе.

Его клинок остановился на черной змее. Ее туман, кажущийся незначительным… смог остановить рассекающий удар. Оборотень стоял, замерев. Не двигался некоторое время. А затем… его меч рухнул в снег. Следом упал и рампив, за секунду лишившись своих сил… и своей души.

Путы на теле Айви ослабли. Она стряхнула их, пренебрежительно примостив сапог на обмякшем теле Осина.

— Этот слабак что… умер, потому что расстроился? Потому что не смог убить меня так легко?

Она смеялась. Долго. Давилась смехом, корчась, сгибаясь над трупом моего друга. Даже не подозревая об истинной причине его смерти, она нарекла Осина слабаком. Издевалась над ним, хотя он более не существовал в этом мире, став очередным разводом на своем любимом клинке.

Я сделал шаг к Айви. И она мигом успокоилась. Ее глаза, приобретшие серьезность, обратились ко мне.

— Ты хочешь умереть? Умрешь. Ты будешь умирать долго. Я порву твое тело на куски, изуродую всего, целиком. А потом я задам один вопрос. И ты умрешь. Станешь бесполезным куском дерьма на этой земле. И тебя никто не похоронит.

— Я не боюсь боли, если ты пытаешься меня напугать. Я не боюсь смерти, если ты пытаешься меня напугать. Я не боюсь ничего, кроме того, что я мог бы сделать с тобой, — ответил я, глядя в глаза Айви.

Там… там она умирала. Множество раз. Множеством смертей. Мой Хатшь сводил ее с ума, и ее собственные змеи пожирали ее тело. Мои зубы рвали ее глотку. Моя магия… стирала ее конечности в пыль.

Я почувствовал в себе слишком много силы. Никогда не знал, что во мне может быть столько. Я знал, что хочу использовать ее всю.

«Вангр… — тихо окликнул меня Ян. — Мы проиграли. Достаточно борьбы».

И он был прав. Я не мог ничего сделать, потому что ребенок внутри Айви должен жить.

Я говорил себе это каждый раз, когда из меня вырывали кусок плоти. Каждый раз, когда мне ломали кость. Каждый раз, когда меня пытались сломать. Каждый раз, когда им удавалось меня сломать. Каждый раз, когда я падал на землю. Каждый раз, когда я поднимался. Каждый раз, когда я понимал, что не вижу ничего, кроме крови. Каждый раз, когда я почти терял сознание от боли. И каждый раз, когда я приходил в себя, чтобы посмотреть в глаза Айви.

Я повторял это себе бесчисленное множество раз. И тогда, когда мое сознание готово было погаснуть навсегда, я сказал это в последний раз.

Ребенок должен жить.

Это был конец. Не такой, каким я себе его представлял. Отчасти бесславный. Отчасти справедливый. Я шел к своей цели, но я стал Киором. Вампиром без клыков. Противоположностью того, чем я хотел быть.

Что же… истории кончаются. И иногда они оставляют после себя не шрамы, а мертвые тела. Наверное, я мог бы гордиться тем, что хотя бы раз смог унять злость внутри себя. Не искалечить и не убить. Просто принять итог своих решений и поступков.

Я был рад. Правда рад. Я получил второй шанс на жизнь, и перед самой смертью я почувствовал, что смог измениться. Смог сбросить с себя ярмо вора, убийцы, жестокого подонка. Я смог стать обычным человеком. Пусть даже во мне стучало сердце вампира, а магия переполняла мое тело, не давая умереть быстро.

Я стал сыном своего отца. Который однажды умер, потому что не стал убивать тех, кого мог бы убить. И все же…

— Мой вопрос, — прошипела Айви прямо мне в ухо. — Что ты хочешь сказать напоследок?

Я сделал глубокий вдох.

И все же.

— Прости, отец. Я отрекаюсь от магии. Потому что я не хочу быть слабым. Извини, что я разочаровал тебя. Извини, что…

Может быть, мне не дали договорить. Айви и правда никогда не отличалась терпением. Но я знаю, что я хотел сказать. До последнего слова, до последней буквы…

Извини, что не стал тем, кем ты хотел меня видеть.

И все же, как бы ни старалась Айви, в теле, тщательно истерзанном, осталась одна душа. Крохотный уголек, который сможет стать однажды пламенем. Быть может, окажись тело Осина уничтоженным, шансов у Яна Стромовски не осталось бы. Бы… бы…

Слова более не имеют отношения к этой истории. Ведь Ян жив. Кем бы он ни стал после этой истории, пока в его голове звучит собственное имя, южанин будет жить. И однажды он сможет преодолеть ужас, поселившийся в душе; восстать против тьмы. Найти в себе силы крепко схватить эфес меча или рукоять пистолета… и хорошенько надрать задницу хоть Айви, хоть Лилит, хоть самому Люциферу.

Такова решимость человека и такова сила монстра. Нам останется лишь наблюдать. И верить. Верить в то, что найдется луч света, озаряющий даже самые темные тропы в наших жизнях. Верить в то, что даже на пороге, перед самой гибелью, мы сможем найти последние, правильные слова в своих сердцах. И как бы ни было все запутанно, как бы все вокруг ни рушилось… мы сможем достичь покоя. Рано или поздно.

Давайте же в этот день почтим бывшие смерти и будущие рождения. Во славу тьмы и во славу света.

***

Дорогие читатели!..

Эх, да что там. Я ведь не мастер писать все вот эти штуки в конце книг.

Этот год был сложным. Эта книга далась мне сложно. Быть автором темного фэнтези; эмпатировать персонажам, смерти которых неожиданные даже для тебя, — это не самое приятное в жизни.

Я знаю, что у вас могли остаться вопросы после прочтения этой книги. Вы можете задавать их в комментариях — на что-то я отвечу своими словами, на что-то — словами третьей книги. Мне все еще нужно многое показать и рассказать вам об этом мире и об этих героях, пусть даже судьба их нелегка, для меня в том числе.

На этой главе история вампира без клыков кончается. Но книга — не совсем. Будут опубликованы специальные эпизоды, которые прояснят для вас некоторые моменты чуть лучше, чем это сделала основная история глазами Яна и Вангра.

Искренне благодарю тех, кто читал это в процессе написания. Благодарю тех, кто ждал полного выхода книги. Благодарю тех, кто не ждал вообще ничего и плюнет мне в лицо, сказав, что я обычный проходной писака. Спасибо вам всем, ваше участие так или иначе помогло мне довести вторую книгу цикла до конца.

И простите меня за то, что писал эту историю так долго. Оправдываться не стану, но причины были.

Я не пропадаю, дорогие. Вы еще сможете меня увидеть, прочитать какие-то обращения и новости. Лишь бы у вас было желание.

До встречи, мои друзья. Следующая история обещает быть не менее сложной. И мне нужно покурить в покое, дав сердцу успокоиться от боли.

Конечно, он был мне симпатичен. Я не любила его, как Марью. Но я не желала ему плохой судьбы. Пусть он даже и носитель Спящего. Джордан был милашкой.

Все же… Я не смогла сдержать улыбки. Его тело было уничтожено. Превратилось в разорванную, алую массу. Плоть раскрылась, в мгновение ока начав гнить, превращаться в грязь. Черную, бурлящую… Торчали, — подобно ветвям, сбросившим красные листья, — кости. Лилит сломала их, расщепила. Она совершила нечто большее, чем убийство.

Среди травы, среди деревьев… среди эльфийских Садов — мужчина, который так тепло улыбался, превратился в брошенную куклу с душой внутри. Тело стало клеткой… И для Спящего в том числе.

— Я бы и тебя убила, но договор есть договор, думаю, — Лилит смотрела без выражения, сложно было понять, о чем она думает на самом деле. — Ты привела Спящего, хорошая работа. Отплачу достойно.

— Да, это было бы неплохо, — я ответила, стараясь не показывать эмоций, ведь ни к чему дьяволам заглядывать в мою душу. Хотя… я не смогла удержаться. — Его носитель был неплохим.

Лилит посмотрела на меня, пристальнее, чем обычно. Едва заметно двинула головой, наклоняя ее.

— Этот слабак? — дьяволица скривилась. — Мне не по вкусу. Слишком молодой. Мал и жалок.