Адель фыркнула, но промолчала. И я подмигнул.

— Ну а ты? Чем таким занималась, что курение не затянуло?

— Ничего особенного, — пробормотала девушка. — Выполняла контракты от клана, тренировалась, спала.

— А потом пришла Инквизиция и все забрала, хе-хе?

Вампиресса не ответила, вновь уткнувшись в колени. Спрятала лицо. И я вздохнул.

— У всех свой крест, сестренка. Не стоит вечно тащить его на спине. Иногда и отдых не помешает.

— Ладно, давай сюда, — как-то озлобленно ответила Адель, протягивая руку.

Затянулась. Закашлялась. Скривилась. Но затянулась снова.

— Вдыхай дым. Набери немного в рот и сделай вдох.

Адель закашлялась еще сильнее. Пробормотала что-то недовольно и прикрыла глаза. Лишь спустя полминуты сказала: «И правда помогает».

Мы с Лилой лишь снисходительно улыбнулись. Я никогда не старался втянуть кого-то в курение, но бродить с вечно раздраженной вампирессой порядком надоело.

— Не дымите, — потребовал хозяин дома, высунув голову из своей комнатки.

— Понял.

Еще одна папироска отправилась в кисет. На том и закончили.

***

Треклятый дождь лил и лил. Без остановки. Ночь давно настала, свеча почти догорела. Адель закрыла глаза, уйдя в себя. Лила уже долго дремала у меня под боком. А мне в спину неприятно впивалось что-то из сумки. Раздражало, но не слишком сильно для того, чтобы я что-то предпринял.

— Вангр? — тихо позвала гномка.

— Да, я тут. Подожди, только чутка перелягу, а то спина затекла, — попросил я и, сдвинувшись, погладил девушку по плечу.

— Ты ведь не отказался от способности видеть будущее, да?

Вопрос застал врасплох. Несколько растерялся, думая над ответом.

— Э-э… о чем ты? — я хмыкнул. — Не отказался. Просто не люблю этим пользоваться. Рассказывал же.

— Рассказывать можешь Адель, — прошептала Лила. — А я тебя хоть немного, но знаю. Ты осторожен.

— Конечно. Я не могу пока что иначе.

— Но не интересуешься будущим. Твоего Дара уже нет, да?

— С чего ты взяла? — спокойно спросил. — Я заглядываю, но не вижу ничего интересного. Дар все еще есть.

— Не ври.

— Лила…

— Я знаю, когда ты врешь, а когда ты честен. Ты пьешь мою кровь, во мне есть немного твоего яда. Я чувствую тебя. Ты врешь, чтобы мне было спокойнее?

— Слушай, я…

— Вангр! — настойчиво перебила Лила. — Признайся, пока спит Адель. Дар Алисы исчез, когда душа ушла из тела. Правду о будущем мог знать Ян. Но не ты, ведь так?

Я вздохнул. Спустил ладонь по плечу девушки. Пальцы осторожно легли на талию.

— Да, Дара нет. Он недавно исчез почти полностью.

— Что-то взамен?..

— Без понятия. Но будущего я почти не вижу. Чем больше времени проходит со дня смерти Яна, тем больше… я теряю Силу.

Лила вздохнула и прижалась ко мне теснее.

— Не бойся говорить мне правду. Я нервничаю, но лучше так, чем держать в неведении.

— Я и сам толком не знаю ничего. Давно не был в теле. Многое забыл. И Дара никогда не было до этого.

— Но все же, говори. Хоть о чем-то.

— Договорились.

Лила провела пальцами по моей щеке. Уткнулась лбом в грудь. Шумно вдохнула.

— У вампиров почти нет своего запаха. Это вас и отличает от других мужчин.

Я некоторое время молчал. А затем спросил: «Тебе это нравится?»

— Не знаю. Мне нравится быть рядышком с тобой. В безопасности. А мелочи не слишком интересуют… — Лила зевнула. — И с тобой хоть немного, но тепло.

— Я ведь холодный. Все вампиры такие.

— Плевать, обогрею нас обоих. Зато ты уютный, — Лила поднялась чуть выше, уткнувшись носом в шею. — И мне хорошо.

— Стоит сразу предупредить. Я не очень постоянный.

— Догадалась. Поэтому и не поцеловала до сих пор. У гномов не приняты измены ни в каком виде. Если мужчина выбрал женщину, он остается с ней до конца. До самой смерти, когда бы та ни настала.

— Я… — запнувшись, продолжил о другом. — Тебя кто-то выбирал?

— Конечно. Они быстро умирали. Завал в шахте. И дикий зверь. Две смерти, которые я не могу себе простить.

— Ты мне нравишься. Этого достаточно, — сказал я, обнимая ее тельце и касаясь губами макушки.

Мне хотелось большего. Но я не мог позволить. Ничто не должно отвлекать. И ни в чем не стоит торопиться. Необдуманные действия чаще всего ломают все, что ты успел создать.

Дрема не шла. Сон никак не мог захватить меня в свои объятия, лишь изредка дразня крохами тепла. В остальном… холод и тревога. Неясные чувства.

Я приоткрыл глаза, пытаясь вглядеться в темноту. Это было легко — свеча хоть и потухла, мрак что-то разгоняло.

Перевернулся на спину. Осторожно высвободил руку из-под Лилы. Не хотелось тревожить крепкий сон гномки.

Что-то действительно беспокоило меня. Дрянное предчувствие. Запах скверного. Я поморщился. Всегда ненавидел эту мерзкую вонь, источаемую шуточками судьбы.

Поднялся с импровизированных подушек — ложе из сумок с вещами не слишком комфортное, но лучше, чем твердый пол.

Адель не было рядом: куда-то запропастилась. Стоило мне выяснять детали? Очевидно — да. Пока что я был ответственен за эту сорвиголову. И даже не столько из-за ребенка внутри нее. Каждая неприятность, притягиваемая розововолосой, могла обречь Лилу на гибель. Да и меня самого, чего уж там.

Дверь в комнату хозяина дома была приоткрыта. И я покачал головой. Ну конечно. Пока гномка давала собственную кровь только мне, Адель голодала. Тосковать по пище не самое приятное. Но ведь не могла вампиресса наброситься на человека, давшего нам кров?

Могла.

И в комнату я зашел не слишком скрываясь. Все равно почуял знакомый запах, который все вампиры чуют слишком хорошо. Кровь. Ее было пролито достаточно много.

Адель стояла посреди комнаты, озаряемая лунным светом. Видимо, дождь кончился, и теперь белесые лучи взяли свое у покровов ночи.

— Ну? — спросил я, привалившись лопатками к стене. — Как это понимать?

— О, Вангр, — Адель обернулась, посмотрев на меня горящим взглядом. Лицо ее было перепачкано тем, что раньше принадлежало чужому телу.

— Да, я. Зачем ты это сделала?

— Нет особой причины. Захотелось? Появилась нужда? Он сам напросился? Кто знает, кто знает?

— Ты могла выпить кровь тех парней, которых убила ради кошеля.

— О, они не такие интересные. Знаешь, люблю тех, кто боится сопротивляться. Их кровь приобретает новый оттенок.

— Да, могу представить. Но знаешь, сестренка, я лично совершенно не люблю тех, кто создает проблемы.

— Кому же я помешала своей невинной трапезой?

— Мне. Я попросился на ночлег не потому, что не мог убить этого мужчину. Я не желаю лишнего кровопролития.

— Легко тебе говорить. Носишься со своей ручной коротышкой, пьешь ее кровушку, бед не знаешь. А мне? Мне, думаешь, легко?

— Сейчас никому не легко.

— Кроме тебя.

— Это уже особенность моей личности, — я пожал плечами. — В любом случае, заканчивай тут и дуй спать. Нам завтра опять идти весь день.

Я собирался выйти, но Адель, скользящей походкой сблизившись, ухватила за руку.

— Погоди-ка, парень, — ее тон был довольно грубым.

Обычно, когда меня хватали и начинали фразу этими словами, я предпочитал вмазать кулаком в лицо и пойти дальше по своим делам, но сейчас все было иначе. Адель продолжила:

— Знаешь ли, ты довольно утомителен.

— Да ну?

— Просто хочу сказать, что… ну… знаешь, я правда устала от конфликтов с тобой.

— Ты — их главная причина.

— И еще кое-что. Тебе разве не кажется, что тела хранят слишком много воспоминаний?

— О чем?

— О других людях. О прикосновениях… о поцелуях. О близости.

Рука Адель коснулась моей шеи. Пальцы скользнули ниже… и ниже. Я перехватил их только у пояса.

— Без разрешения такого делать нельзя, девочка.

— Ты ведь уже занимался любовью с этим телом… пусть и с другой обладательницей.