Незнакомка продолжала раскладывать карты и только слегка присвистнула, а на ее свист отозвались птицы. С нее тут же слетели все и полетели к Вербе. Они окружили ее со всех сторон, а после пару кругов полета они вернулись к девушке.

— Выпусти меня, — сказала Верба, но девчонка продолжала заниматься своим делом. — Слышишь?!

Верба в гневе вскинула руки вверх и достала нож, показывая, что она настроена серьезно, но незнакомка никак не среагировала. Она продолжала медленно перекладывать карты, поэтому Верба не выдержала, взяла две из них и повертела перед глазами девушки. В этот раз она подняла голову и краем губ улыбнулась.

— Не трогай мои вещи. Твой нож ведь еще при тебе, — спокойно сказала незнакомка, но Верба почувствовала опасность, поэтому сильнее сжала орудие.

— Ты… ты…, - девушка хотела сказать что-то угрожающее, но слова никак не находились. Эта комната резко притупляла любую ярость.

— Что «я»?

— Сумасшедшая, — единственное, что смогла выпалить Верба.

— Почему? Ты знаешь меня от силы минуту, но уже обвиняешь меня в безумие, — девушка все время говорила спокойно, ее тон не менялся. — Я понимаю, что я не ношу черную, тяжелую одежду и не окружаю себя сотнями котелками и шарами, но это никак не дает мне дурную славу.

Верба смотрела на незнакомку и замечала в ней все больше схожести с историями с книг. Эта девушка была так же спокойна, чиста и невинна как…

— Не смотри на меня как на экспонат, — вдруг сказала она, складывая карты.

— Ты… ты очень похожа на тех… из братства эльфов, — внезапно для себя самой проговорила Верба. Она бы никогда подобного никому не сказала, но эта комната выводила ее из себя.

— Я приверженец эльфов, но не имею ни малейшего отношения к высоко почтенным господам, которые не смеют осквернить светлую память столь благородных существ.

Девушка замолкла, но продолжала вертеть в руках карты, меняя их местами в колоде. Какое-то время Верба наблюдала за ней, но после остепенилась, вспомнив, за чем она сюда пожаловала.

— Книга тебе не достанется, — словно читая ее мысли, сказала незнакомка.

Верба не удивилась, но нахмурилась, огорченная очередным провалом ее надежды. Также ее поразило, как эта девушка могла про это прознать, если она сама это услышала от Лео пару часов назад.

— Тогда почему ты меня здесь держишь?

— Разве? — на этот раз ее тон сменился удивлением. — Ни я, ни те двери тебя здесь не держат. Ничего, за исключением твоего любопытства.

Верба уже хотела возразить и возмутиться, как та посмела такое сказать, но промолчала, желая врать как можно меньше. Ведь слова незнакомки были правдой. Все в этой комнате завораживало девушку. Она подобного в жизни не видела. Лишь слышала байки на рынке о подобных братствах, которые все еще почтили память эльфов, которых истребил Эдуард полстолетия назад.

— Что ж, — нарушила молчание незнакомка, — коль ты с доброй воли все еще здесь, тебя что-то интересует. Мне ведомо, что люди делают, но никак, что творится в их головах.

Верба задумалась. Она внимательно наблюдала за птицами, которые сидели на ветках и с интересом глядели на девушек. Внезапно Верба вспомнила, что Лео назвал эту незнакомку Птицей.

— Почему тебя прозывают Птицей? — вопрос вылетел раньше, чем девушка успела его обдумать.

— Почему тебя Вербой?

— Мой цвет волос, — кратко ответила девушка, поразившись собственной открытости. Она пыталась заставить себя замолкнуть, но попытки были тщетными.

— А меня повсюду окружают птицы, — тоже немногословно ответила девушка. — Но ты не это имела ввиду, верно? Люди дают себе прозвища, чтобы что-то скрыть. Все мы покрыты тайнами и то, что у нас с тобой их больше, чем у любого ученика здесь, не станет причиной того, что я начну излагать их тебе. Моя очередь задавать вопрос. Ты так настойчиво хочешь узнать о своем прошлом, но не задумывалась ли ты о будущем?

— Мне это не нужно, — ответила Верба, проклиная себя в очередной раз. Она пыталась остановить себя и покинуть комнату, но эта незнакомка так манила ее со своим разговором.

— Уверена? Ибо мне кое-что известно.

Птица замолкла, наблюдая за Вербой, которой так и не терпелось услышать ответ. Ее любопытство брало верх над гордостью и здравым смыслом, которое кричало ей обернуться и уходить.

— Бойся не прошлого, а будущего, — прошептала девушка, что Верба еле услышала из-за шороха крыльев птиц. — Ты считаешь себя обычной, но все карты говорят об обратном. Я не говорю о великой миссии, но в тебе что-то спрятано очень надежно. Причем что-то очень древнее.

— Теперь я точно вижу, что ты подобна тем жалким колдунам на окраинах городах, которые не могли долгое время огонь развести с помощью магии, не говоря уже о видениях будущего, — сказала Верба и обернулась к двери. — Я — воровка, которая сгниет где-то в подворотни и о которой забудут также быстро, как и люди забывают каждого рыцаря из тысячного войска, павшего во имя королевства. Самое обидное, что королевство даже не заметило потери.

Верба уже подошла к двери и хотела покинуть комнату, но внезапно Птица появилась возле девчонки, хотя пару секунд назад сидела на своих подушках.

— Ты слышала от Лео, что я не люблю незваных гостей и много разговаривать, но для тебя я сделала исключение, — девушка говорила таким же спокойным голосом. — Почему?

— Ты рехнулась в окружении птиц, — резко сказала Верба. Видимо, чем ближе она была к дверям, тем меньше действовала энергетика комнаты.

— В тебе благородная кровь. Ты дитя двух народов. Ты можешь изменить все, что тебе не по нраву, — ее голос перешел на шепот. — Ты не рождена объявлять войну. Ты рождена ее остановить.

— Знаешь, в чем недостаток знати? Вы ищете золото там, где его уже разворовали, — Верба услышала, что ее голос стал тише. — Перестаньте лезть к отбросам общества, утверждая, что увидели в них что-то великое. На самом деле, вы не видите великого ни в чем, за исключением себя любимых, а несетесь к бедным в попытке самоутвердиться.

— Ты не умеешь слушать…

— Мы для вас расходный материал. Чтобы самому не лезть в эту чашу бойни, вы запихиваете туда всех, кто, на ваш взгляд, не заслуживает жить, — говорила Верба с ярко-выраженным презрением.

— Я не утверждаю, что ты герой. Ты никогда не будешь геройствовать, но это не означает, что ничего не подаришь миру, — Птица все также стояла возле Вербы, ограждая ей путь. — Ты редкостная шкатулка, к которой ключ только у тебя.

— Никогда не любила метафоры.

Верба обошла девушку и покинула комнату, все еще оставаясь под влиянием незнакомки и ее комнаты.

Птица смотрела на дверь, словно видела ее впервые. Те слова не принадлежали ей. Девушка говорила их в порыве необъяснимого озарения, словно перед этим хорошо продумала речь.

Птица отступила от двери к своим картам. Она присела на подушки, скрестила ноги и начала тасовать так, что слышала шелест карт. Поток энергии, ведомый только ей, снова перетекал к ее пальцам, обволакивая кисть и поднимаясь выше, чтобы добраться до сердца и разума. Ее веки затрепетали, наслаждаясь той силой, которой управлять могла только она.

Птица сконцентрировалась на человеке, в чье будущее собиралась ворваться. В этот момент в ней боролось два демона: первый говорил поведать все увиденное, другой приказывал молчать. Девушка не знала какого слушать.

Внезапно птицы громче зашумели своими крыльями, призывая хозяйку к вниманию. Комната начала покрываться пурпурным светом, свидетельствуя о переходе. Спустя пару мгновений появился парень.

Он был одет в жесткую рубашку, комфортные брюки и тяжелую накидку. Девушка не принимала стандартную одежду академии, не видя смысла в натягивания на себя как можно больше тряпок и тканей для согрева. Ведь колдуны могущественнее остальных и могли научиться контролировать температуру своего тела, но, вероятнее всего, это было не главной их целью.

Птица не посчитала нужным отреагировать, зная, что если дело было очень срочным, парень сразу начнет разговор. Но он нервно начал ходить из стороны в сторону, словно внезапно забыл все, что собирался сказать.