Глупая надежда покрыла сердце подобно теплому покрывалу. Наивные, но стол приятные мысли полезли в голову. Вербе чудилось, что то было на самом деле, что в действительности мама нежно и любяще ей улыбалась. Но это не могло быть реальностью. Она никогда не видела свою маму, как же такое могло быть возможным. А если… Да к черту все! Девушка разозлилась на саму себя, что слишком много думала. Сейчас она хотела лишь наблюдать.

Девочка, которую звали Ника, неуклюже подбежала к женщине. Та посадила ее на колени и немного потрепала волосы.

— Мам, что это?

Верба подошла поближе к столу и заметила среди груды обломков дерева и кусков бумаги аккуратно отшлифованные деревянные бусинки и одна из них была красной. Они были один в один, как те, что в браслете Арлеины.

Девочка взяла одну из них и покрутила в своих маленьких ручках.

— Ника, не трогай, — попыталась ласково сказать женщина, но Верба все равно почувствовала нотки злости.

— Это ты мне делаешь? — нагло спросила Ника, но женщина не обиделась, а наоборот странно улыбнулась.

— Нет, дочка, этот браслет я некому не делаю.

— Как же? — удивилась девочка, будто ничего глупее раньше не слышала. — Его же кто-то должен носить. Любое украшение должно принадлежать хоть одной девочке.

— А это я оставлю всем тем, кто потом родится. Когда уже не будет тебя, меня, папы…

— Нет, нет — по-детски запротестовала Ника. — Я его буду носить. А если надо, вырасту, заколдую его и переносу в будущее, как это сделала Черная Чайка.

— Ты ж моя чаечка, — ласково сказала женщина, улыбнулась и поцеловала девочку в лоб.

Вдруг скрипнула дверь, и в комнату вошли двое мужчин. Один был уже стар и с бородой. В нем Верба моментально узнала Иста. Только сейчас он был более молодым и… живым. Другой был куда юнее. Их объединял выбор одежды: брюки, рубашка и накидка.

— Начались поиски, — угрюмо сказал он.

Улыбка с лица женщины тут же сползла.

— Сколько у нас есть дней? — пришла в себя она.

— Три дня, — ответил Ист. Его голос было так не привычно слышать. Сейчас он был тревожнее, злее, глупее.

— Ника, иди спать. Быстро.

Девочка послушно слезла и побрела с комнаты прочь…

Верба открыла глаза. Вокруг было темно. Она не могла сделать ни шагу, будто завязла в болоте. В руках что-то слабо засветилось. Еле-еле опустив голову, девочка увидела в руках шар. Он извергал слабый желтый свет.

Особо ни о чем не думая, Верба про себя, поскольку губы вообще не хотели ей повиноваться, сказала слово, описавшее ее жизнь.

На ранее оживленных улицах Микстиса стояла умиротворяющая тишина. Не было слышно шума шагов, криков торговцев и вечных пьяниц. Город погрузился в непривычное для него состояние, напоминающего кладбище безымянных могил воинов.

Странник, медленно шагающий вдоль низких домов, знал причину столь пугающей тишины. Совсем недавно в городе обнаружилась колдунья. После этого торговля приостановилась, пока стража рыскала в каждом доме. Хоть Микстис и находился на территории Кольцара, жители в нем с враждебностью относились к колдунам. В основном среди местных были обычные люди и колдуны, которые или по рождению лишены сил, или же вследствие заклятья.

Странник с презрением шагал по грязным закоулкам города. Он имел четкую цель, но порой приостанавливался возле пару домов, словно замечал в них угрозу. Такого же мнения были о нем хозяева.

Плащ мужчины лишь слегка колыхался из стороны в сторону. Капюшон закрывал лицо, но даже так можно было заприметить шрам на всю щеку. Удивил бы каждого оттенок, которым был украшен рубец: он играл зеленым цветом. В остальном одежда Странника никого не впечатлила. Кожаная накидка сильно облегала тело, а брюки были комфортны для дальней дороги. На плечо была накинута сумка.

Странник подошел к последнему дому на этой улице. Он выделялся относительной роскошью по сравнению с остальными зданиями. Это была сама окраина города. Дальше был только лес. Он был впритык с домом, к которому следовал Странник.

Мужчина толкнул дверь, а та со скрипом поддалась. Внутри было тесно и темно. Пахло падалью и гнилыми отходами. В помещение размещалась только стойка хозяина, окруженная полупустыми шкафами. Странник подошел к столу и достал мешочек, который, упав на поверхность, звякнул. К нему тут же вышел пожилой мужчина. Его отпугивающая внешность резко впадала в глаза. Скрюченный нос, злые глаза, глубокие морщины и бородавки, — все это было омерзительным. Мужчина взял мешочек и тут же с-под прилавка достал другой.

Странник спрятал монеты себе обратно в сумку, а после достал оттуда сверток. Глаза хозяина расширились, и он поспешил убрать бумагу во внутренний карман куртки. После мужчина кивнул, велев следовать за ним.

Странник обошел стойку и направился за стариком. Он вывел гостя в свою маленькую коморку, где стал перебирать все колбы в шкафу, пока с восторженным криком не достал пузырь с темной кроваво-пурпурной жидкостью. Пожилой мужчина подошел к маленькой двери и вылил все из колбы в малозаметный проем возле выхода. Жидкость потекла вниз по тонкой трубе, пока не достигла замка, который тут же щелкнул.

Старик направился вглубь темного коридора. Странник следовал за ним. Коридор вывел их в сырой подвал, который едва освещался двумя факелами. В два ряда стояли шкафы, полностью забитые всеми различными объемами колбами и мешочками. Старик достал пузырь с темно-зеленой жидкостью.

— Защита, — объяснил он. — Пить с утра перед едой.

Далее мужчина передал Страннику еще пару пузырей и три мешочка с травами. Все тут же оказалось в сумке с недавно обменянными монетами.

После они вышли обратно в тесную комнатку, откуда уже можно было увидеть лошадь с тележкой. Странник вышел на улицу и сразу же заскочил на запряженного коня. Старик вышел за ним.

— Да прибудет пламя! — воскликнул хозяин дома.

— Славься, пламя! — ответил Странник и дернул за поводья.

Лошадь поддалась и направилась вглубь леса, взяв направление на восток.

— Как положено в любой академии, да и вообще в учебном заведении, АВК имеет свои правила, — начала Арлеина. — Убирать за вами, разносить еду и послания, — все это делают духи. Они здесь по доброй воле и никого не трогают. Впрочем, вы редко будете пересекаться.

Всех учеников делят на четыре типа: желтые, красные, синие и черные. Эти цвета обозначили силу колдовских способностей учащегося. Соответственно учатся они все отдельно и имеют разные права. К примеру, черным позволяется больше всего из-за их продвижений в колдовстве.

В АВК принимают детей с десяти лет, а заканчивают они обучаться в двадцать. То есть десять лет им дается на то, чтобы получить большую часть знаний о колдовстве.

В академии изучаются такие предметы: боевые искусства, латынь, язык предков, но только с синего уровня, воображение. Именно воображение, вам не послышалось, — заверила директор. — Еще картография, история, дипломатия и главный предмет: искусство колдовства. На этом предмете вы будете изучать все о волшебных предметах, таких как шары-предсказатели или котелки. Также будете проходить теорию будущего, где как можно точнее будете прокладывать будущее, связывая его с прошлым… Моника! Ты меня вообще слушаешь?!

Верба не сразу поняла, что это относилось к ней. Она уже минут десять думала, как бы побыстрее выйти на улицу. Она с самого утра сидела в кабинете директора и слушала о ненужных, по ее мнению, правилах академии. Она считала, что на месте каждый, кто не дурак, сможет разобраться. Также ее подводило ее настроение, которое сегодня было хуже не куда: она оказалась на желтом уровне. На желтом! Это даже не красный. А вот Элен повезло, она-то как раз на него и попала.

— Моника! — в который раз о себе напомнила Арлеина.

— Что? Что? Я слушаю, — заверила ее девчонка.

- Слушает она меня. Так я и вижу, — возмущалась директор и как обычно разводила руками. — Ладно, все главное я вам вроде рассказала. Идите. Но не забудьте: завтра у вас уроки.