Проснулся Странник от такого же неожиданного крика. Он молниеносно встал и протянул руку к оружию. Уже было светло, а возможно даже ближе к обеду. Еще в дремлющем состоянии он осмотрел поляну, которую выбрал для ночлега. Нависающий уступ послужил хорошим укрытием для повозки, лошадь все также была привязана к дереву. Ничего не изменилось, мир был все также спокоен. Лишь Странник не мог найти себе места. Внезапно поляну покрыла огромная тень с ее размеров. Грифоны.

Странник напрягся еще больше. Он знал, что для приземления его поляна была слишком мала, но это не исключало того, что грифона при великом желании не остановит ничего. Странник ожидал нападения, но он еще не осознавал, что это было лишь предупреждением. Весьма сильным и заслуживающего внимания.

Учеба — дело тяжелое, но если постараться себя переубедить в ином, то легко можно найти позитив в столь необходимом деле. Так и поступила Верба. Она знала, что знаний у нее недостаточно, чтобы вымогать правду. Учиться было легко, но не без труда. Были моменты, когда о помощи надо было просить учителей, но удовольствия от общения с ними девушка не испытывала. Многие из них были мудры, но порой не в меру приветливые.

Элен повезло меньше. Она открыто говорила о негодование к учебе и однокурсникам. Девчонка заявила, что ее унижают и презирают за то, что она выросла на улице, но ни она, ни Верба с этим ничего поделать не могли. Вторая пыталась успокаивать свою подругу, но выходило скверно. Эти утешения не имели никакого влияния.

Элен не относилась к людям, способных быстро находить общий язык с другими. Всегда вела себя отчужденно и замкнуто, не желая пускать никого в собственное пространство, за исключением Вербы. Несмотря на ее вздорный характер, у нее была очень нежная и ранимая душа, но неподатная внешнему влиянию. Чувство ненависти девушка испытывала часто, но не в ее силах была желать кому-то смерти. Такое объяснялось дивным правилом, придуманное ею: если буду ненавидеть, будут бояться, а, значит, не тронут. На самом деле Элен была колдуньей, верящей в силу любви и добра, но в тот же момент проклинала собственную веру. Хуже, что любая надежда девушки притуплялась, как только она оказывалась среди большого количества людей. Это обосновывалось ее собственными наблюдениями о том, что где много людей, там один разум, поэтому Элен сразу не понравилась идея с переездом в академию.

— Сегодня пойдем в библиотеку? — спросила Верба, еще перед завтраком.

— Зачем? — удивилась Элен.

— Я хочу поискать пару книг, — честно призналась девчонка.

— Ты?! Ты хочешь почитать?! — Элен недоверчиво посмотрела на сестру, словно опасалась, что в академии в нее вселился дух любопытного к знаниям ученика.

— Не совсем, — замялась Верба. — Просто хочу найти кое-какую информацию.

— Может, скажешь сразу, чтобы потом легче было все расхлебывать, — саркастично предложила Элен.

— Все будет нормально. В этот раз я нам не наврежу, — убеждала ее девчонка, а потом тихо добавила: — По крайней мере, постараюсь.

— Ладно, что ж мне с тобой делать? — сказала Элен и улыбнулась.

Комната была простой. От каменных стен веяло холодом, но никого в дрожь не бросало. Лишь порой некоторые ученики вызывали огонь на кончиках пальцах. Это было единственным развлечением на уроках картографии. Господин Земленник был хорошим оратором, но тема была крайне скучна всем.

Также считали близнецы, которые сидели впереди Вербы. Они весь урок перешептывались, мешая девушке вслушаться в суть рассказа, но все было тщетным. Внезапно одна из них вскрикнула. Господин Земленник тут же обратил на них внимание, вызвав к просторному месту, возле его стола, так чтобы все их видели.

— Ну, что ж… проверим, как хорошо вы меня слушали. К примеру, — учитель задумался, решая, какой вопрос выдастся более сложным, — где по теории создания колдовства проходит переплетения всех белых сторон колдовства?

Верба нервно прикусила губу. Этот вопрос застал врасплох и ее. Она задумалась, где могла об этом слышать. Она припоминала, что что-то об этом было написано в немногочисленных книгах, взятых с библиотеки.

Близнецы тоже не знали ответа. Они стояли, глядя в пол, показывая, что стыдятся, что не интересовались этой темой ранее. А вот Лео напротив — выражал огромное желание ответить.

— И что прикажите мне с вами делать? — грустно вздохнул господин Земленник. Его лицо и так всегда казалось тревожным, но сейчас почему-то мерещилось, будто оно с секунды на секунду поплыло б. Верба так вообще была уверена, что где-то его раньше видела.

К счастью, комната начала покрываться почти незаметным пурпурным светом, которое оповещало об окончании урока. Это означало, что у нее было полчаса до следующего урока.

— Вам необычайно везет. Не потеряйте эту фортуну, — улыбнулся учитель, присаживаясь за свой стол. — Урок окончен.

Все ученики издали радостный вопль и побрели прочь с кабинета, а вот Верба не спешила. В голове понемногу складывался пазл. Она еще раз присмотрелась к учителю, подтверждая свою догадку.

— Господин Земленник, я вас узнала, — Верба подошла к столу мужчины.

— О чем вы? — ничего не понимая, спросил гном.

— Это вы изображены на той странной монеты. Только младше, верно?

— Какая монета? — переполошился господин Земленник и наморщил лоб. — А ну-ка, Моника, расскажите мне все.

— Во-первых, я Верба, а во-вторых, нечего рассказывать. Мне припоминается монета, где вы были изображены, а с другой стороны была надпись. Я не сильна в латыни, но вероятнее всего там было написано «брат». Это все, — закончила девчонка и повернулась, чтобы покинуть кабинет.

— Колдовством мне по затылку, — выругался господин Земленник и начал без остановки тараторить: — Надо сообщить директору… Что ж будет? Они же… они же могут… Только не это!

— Господин Земленник, вы так на монету среагировали? — спросила Верба, не утаив улыбки. Девушка остановилась, не дойдя до двери, чтобы узнать же, что привело учителя в такое шоковое состояние.

— Эх, Мо… простите, Верба, сейчас такое может начаться. Удивляться забывать будете, — все тяжело вздыхал гном, а Верба только больше насторожилась.

— Не говорите загадками! Противное качество, — буркнула девчонка.

— Ну, если вы уже впутались в эту историю, то должны все знать. Пошлите к директору, нам есть, что ей рассказать.

Арлеине Верба рассказала абсолютно тоже самое, и отреагировала та также. Директор нервно тарабанила пальцами по столу и о чем-то думала. Ее колпак время от времени колыхался, когда женщина переводила взгляд от стола на мужчину.

— Значит, это была не просто кража, — подытожила она, — у вождя теперь браслет, и кто его знает, что он с ним сделает.

— Вы мне хоть что-то объясните? — перебила ее Верба. — Какой вождь? Какое к этому имеет отношение монета?

— Карл, рассказывайте Вы, — попросила Арлеина и откинулась на спинку стула, в нервозе начав вертеть в руках маленький хрустальный шар, — у меня сил уже нет.

Господин Земленник кивнул и начал:

— Десять лет назад было похищено единственное оружие против Эдуарда. Хоть многие считают, что тот умер, но все равно стерегли оружие, как зеницу глаза. Но видимо не доглядели…

Оружие было похищено и спрятано. Где? Неизвестно, но все уверены, что ответ скрыт в деревянном браслете. Госпожа Магик прятала его ото всех, зная, к чему это может произвести. Все волшебные существа первое время пытались отобрать его мирно, но, ничего не добившись, сдались. Все, кроме гномов. У нас много силы, поскольку мы живем на переплетение белых сторон колдовства, про которое я сегодня спрашивал. Интересовались бы немного миром, больше бы знали, — упрекнул Вербу господин Земленник. — Я отвлекся, так вот. Гномам нужнее всех был этот браслет. Мы, гномы, — народ гордый, а полстолетия назад Эдуард нас сильно унизил и начал массовое уничтожение, благо Черная Чайка помешала полному нашему исчезновению. Такая хорошая колдунья была… Но я опять отвлекся. Гномы уверены, что с помощью браслета смогут найти оружие и наконец убить Эдуарда. И да, мы считаем, что он жив, но косвенных доказательств тому нет. Вернемся к браслету. Он был похищен в Карликовых горах моим братом. То, что вы посчитали за монету, было семейной реликвией, которая хранится у моего брата, с которым я вот уже тридцать лет в ссоре. Он является одним из ближайших слуг вождя, главного среди гномов.