Сделав едва уловимый пасс рукой, Октопус присел на плетеное кресло, появившееся по его мановению, и откинулся на спинку. Между ним и Гемартой тут же появился маленький круглый столик, идеально чистый и яркий, словно только что из мастерской. Мужчина не глядя подхватил с доселе пустого столика стакан с прохладным зеленым чаем и звучно отпил.

— Что Вы наговорили Его Высочеству о моих студентах? — спустя минуту поинтересовался он, не спуская взгляда с представления на площади.

— Правду, — пожала плечами деканша и улыбнулась, подыгрывая. Хочет говорить на «Вы» — пускай говорит, ей даже нравится. — По-моему, он не так понял.

— Я заметил, — кивнул Октопус и снова сделал глоток. — Вы добились чудесного эффекта.

— Вы не против? — Гемарта даже обернулась на него, удивленно переваривая прозвучавшую фразу.

— Обычно отсев проводится во время экзаменов… А сегодня я имею честь наблюдать его в неурочное время.

— Будете избавляться от слабых? — спросила женщина, уже полностью развернувшись к нему.

— Еще не решил. — Звездунов поставил пустой стакан на столик, и тот мигом исчез, оставив столешницу девственно чистой. Он поднял взгляд на деканшу, и их глаза встретились. — Слабость не порок, особенно если знаешь, как ее использовать. Мне понравился ваш вариант. Жаль, послушникам не подойдет. — Он демонстративно поправил испорченный помадой воротник.

— Так и хочется сострить на эту тему, — мягко улыбнулась Дич. Октопус и сам ответил ей улыбкой и чуть подался вперед, отчего его дыхание стало ощутимым на ее коже. — Вы ведь хотите поучаствовать в авантюре? — спросил он тише.

— А Вы говорите таким тоном, словно соблазняете. — Демонстративно поднеся сигарету к губам, Гемарта затянулась и выдохнула дым прямо ему в лицо. — Вы ведь соблазняете? — И, не дождавшись ответа, отстранилась и села в своем кресле ровно. Снова взглянула на разворачивающееся под носом поле баталий. — Что вы собираетесь делать?

— Всего лишь проучу одного змеелюда, — на полном серьезе ответил он.

— Ох, Окто… Нарвешься на неприятности, — покачала головой Гемарта, а темные глаза при этом взблеснули детским озорством. — Ну ладно. Соблазнил!

— Чудесно, — улыбнулся Звездунов. — Тогда, раз мы заключили сделку, не поведаете ли вы мне о той чудо-траве, которой надышалась наша прелестная Марита?

_______________________________________

От Автора:

Муза (в предвкушении) — Я хочу больше треша… Повеливаю, пиши!

Автор (укоризнено) — Пожалей моих четателей, мы двадцать глав описываем Пятницу!!!! У меня еще даже вечер не настал!

Анонис (почесывая лысый затылок) — а можно хотя бы шапочку мне? А то неудобно как-то…

Говорят, чтобы попасть учиться в Высшую академию демонизма и магии, надо быть личностью выдающейся. А если удивить приемную комиссию нечем, то хотя бы размер кошелька продемонстрировать, или, если судьба не обделила осведомленностью, родословную задекламировать наизусть, по всем ветвям. Бывали случаи, когда размер кошелька мерк по сравнению со степенью неразборчивости родственничков абитуриента. А если степень неразборчивости еще и с хорошим объемом магии дружила, тогда уж вставал вопрос о том, которому поступающему отдать предпочтение: чистокровному ханже или многокровке-недоучке…

Вот взять сестричек-фей — чистокровные девчата, ни грамма примеси. Оттого и силы у них в лучших традициях их вида, и родовая магия присутствует, и семейное влияние велико.

А Веленка? Вроде и наяда, и в любимых тетушках — Горгона… А с собственным оборотом девчонка не дружит, в камень заглядевшегося парня тоже не превращает…

Когда бедняжка пришла поступать, приемная комиссия на час закрылась в кабинете, решая, что с таким чудом-юдом делать. Характер ни для раздорников, ни для хранителей не подходил… а объём силы был такой, что ни к артефакторам, ни к инженерам не запихнешь, словно и не воплощенный дух перед ними, а силовой накопитель… Причем взрывоопасный. Хуже всего было то, что девчонка явно страдала нервным расстройством, из-за чего была вдвойне опасна.

Спорили час, в результате, под грозным контролем ректора Борин, Гемарта Дич подписала документы и взяла абитуриентку на медицинский, благоразумно рассудив, что с Липкой практика для ее студентов пойдет веселее. И не ошиблась.

Практиковались в результате все, каждый день и по многу раз. Леча не только шишки, ушибы и переломы, которые набивала нервная девочка, но и ее расшатанные нервишки вместе с неимоверным комплексом неполноценности. А чтобы было ей веселее, поселили красотку с боевой орчанкой Камиллой Рыловой, которой что ни скажи, так сразу последует подача в зубы. Четыре года не прошли даром. Наяда стала более уравновешенной, а Рылова — мягче. Так что, наблюдая сейчас за своей не самой любимой студенткой, Гемарта Дич с удивлением поняла, что в определенных условиях от Веленки даже есть толк, чего она не наблюдала в последние несколько лет. В свете вышесказанного она с радостью приняла предложение Октопуса провести эдакий социальный эксперимент, где подопытными выступят сами будущие выпускники… Да и Ананьев в придачу.

А пока два настроенных на эксперименты декана наблюдали за бесплатным спектаклем, принц Максимилиан решил примерить роль полководца. Для пущей эффективности задуманного Его Высочество даже решил ознакомиться с имеющимися в его доступе силами и умениями (последняя пироженка в его бездонном кармане была не в счет). Увы, но собравшаяся компания студентов, адептов и послушников посвящать будущего владыку Дайкирии в свои таланты не спешила, благоразумно решив, что не пройдет и пары лет, как это знание обернется против них самих.

Тут и Влад забыл о том, что блещет даром управления, и Самсон вмиг превратился в слабого пацаненка с огромными перепуганными глазищами. И пофиг, что на белобрысом мускулов девяносто килограмм, даже ущипнуть негде. Рубин так вообще: где сидел, там за ногу принца и ухватил с воплем: «Спасите меня, Ваше Высочество!»

Максимилиан смотрел на все это со смешанными чувствами, смутно понимая, что происходит что-то не то и как-то не так. Но где подвох — осознавал слабо в силу одурманенного пирожком мозга. А потому, велев парням держаться гурьбой за его крепкой спиной и спихнув на их попечение прекрасную Камиллу и чувственную феечку, поманил пальчиком Велену и предложил биться бок о бок. Хадиса в этот расчет не попала, так как держала на своих коленках валяющегося без чувств Анониса. К слову, последняя была сему факту безгранично рада, так как смогла полностью погрузиться в свое черное дело, мало чем отличающееся от правки мозгов, гипноза или кодирования.

* * *

Пока принц Максимилиан пытался отхватить у наступающих растений ветки побольше, в мозгах декана факультета семейного раздора происходили баталии совсем другого уровня.

— Куда же ты, любовь моя?! — обескураженно возвел руки Анонис Ананьев, как только прозрачное существо исчезло с глаз долой. Обида и растерянность так и сквозили в его голосе… — А ведь я только обнажил свой скальпелёк! Неужели ты оставишь его без литрушки кровушки?!

Эхо, невесть откуда взявшееся в этом диковинном черном лесу, вернуло хирургу-любителю его же слова, не забыв приукрасить их многоголосьем. Декана аж пробрало от возбуждения. Он даже хихикнул, представив, что не он препарирует, а его. Здесь впору сказать, что он фетишист хренов, но о себе так говорить — лишь врага не уважать. Пусть последний на такие слова раскошеливается.

Пропавшая на несколько секунд фигура призрачного существа появилась вновь, но теперь совсем в другом амплуа. Точнее, в ином размере. Или это Ананьев уменьшился? Невольно сглотнув, мужчина убрал с лица мешающиеся пряди волос и окинул взглядом двухметровую стеклянную ступню, внутри которой по прозрачным сосудам текла бесцветная жидкость. Огромная, в три человеческих роста голень плавно переходила в мощное безволосое колено. Далее исполинская нога исчезала в сумраке беззвездного черного неба.