— У кого-то день тоже не задался, — вздохнули сестры. — Он не сильно бесновался.

— Он не знает, — нахмурились волчица, спрятав руки под парту и стараясь не смотреть в его сторону. — Они ему письмо оставили, а я спрятала.

— Зря ты, — вздохнула Хадиса. — Жалко его.

— Он меня на весь клан опозорил, — обозлилась Ррухи. — Пусть мается, а там что-то придумаем…

Люди тем временем всё прибывали. В аудиторию, как и ожидалось, набились все пятые курсы. Все расселись кто где пожелает, перемешиваясь. Только четвертый курс Хранителей сел особняком.

— Слушайте, а почему мы здесь, раз вокруг только пятые? — Хадиса взглянула на однокурсников, рядочками усевшимися вокруг. Не сказать, что она особо рассчитывала на ответ, но он все же поступил: кто-то из девушек снизошёл до пояснительной записки, и четверо подруг склонились над аккуратно написанными строчками. Удивительное рядом…

«Мы должны окончить два курса за год», — звучало в записке.

— Приплыли, — нервно облизала губы Ррухи. — Нам бы предыдущие три освоить хотя бы на двойку.

Следующее письмо, опустившееся перед их носами, было ещё краше и звучало так:

«Помогать не будем, сами не справляемся…»

И тут Хадиса неожиданно вспомнила о странной фразе, оброненной Звездуновым на предыдущей паре. Не просто так же он ее бросил, в конце-то концов?

— А кто наш куратор? — тихо спросила она, толком не рассчитывая на ответ. За четыре дня она хорошо уяснила, что общаться с ней и ее подругами послушники не хотят. Оговорка о кураторе стала прям неожиданностью. Как оказалось, не только для нее.

Послушницы, сидящие спереди, переглянулись и пожали плечами. Одна из них даже что-то попыталась изобразить жестами, после махнула рукой в сторону широкой спины одного из парней и беззвучно сказала губами: «Старосту спроси».

Комаров как раз зашел, поэтому дергать старосту вопросами Хадиса не решилась. Одно она поняла точно: влипла она по самое не хочу, вместе с девчонками. Интересно, знает ли ее отец, в какой ситуации сейчас этот факультет? Да и зачем он ее сюда пропихнул, в такую-то, кгм… задницу?

Лекция оказалась интересной. И была бы верхом обожания, если бы не постоянный шум. Давки скрипели, пера шуршали, кто-то постоянно перелистывал страницу. Лёгкий шепот, постоянно волнами блуждающий по лекторию, напрягал. И все же Хадиса Кирин понимала, что профессора Комарова уважали, иначе бы вместо лёгкого шума мог бы быть отвратительный галдеж.

Время подходило к одиннадцати, когда мужчина перестал диктовать и перешёл к вопросам:

— Из вышесказанного следует, что при целом ряде преступлений отягощающим обстоятельством является не только состояние алкогольного опьянения, но специфическое образование и профессия. К примеру, для меня как для бывшего судьи и преподавателя магического права мои профессиональные свершения являются исключительно отягощающими.

Профессор отвернулся от разношёрстной аудитории и привычно начертил на доске очередную схему.

— Виртуозов, поделись-ка соображениями. При каких обстоятельствах твое образование станет отягощающим?

— Да его можно прям сейчас в органы правопорядка сдавать, — хихикнул кто-то из артефакторского. Влад лениво повернул голову и быстро нашел взглядом смельчака.

Комаров вскинул брови и жестом предложил парню встать.

— Тот же вопрос, Лярвин, — усмехнулся он. — Что тебе надо сделать, чтобы получить пять лет тюрьмы вместо трёх и лишиться лицензии?

— Ну, здесь и ежу понятно, артефакт испохабить, заказ недоделанным отдать или заявить липовые свойства.

— Правильно, — кивнул профессор. — Те же действия среднестатистического продавца потянут, как следствие, всего лишь статью за жульничество, в отдельных случаях — штраф за работу без лицензии. — Позволив студенту сесть, профессор опять сделал запись на голо-доске, а после опять взглянул на Виртуозова. — Итак, каковы варианты нарушений.

Хадиса, закусив губу, записывала ответ Лярвина с артефакторского и питалась одновременно не прослушать адепта. Получалось не очень. Почерк начал прыгать.

— А здесь без вариантов, — улыбнулся Самсон. — Пусть сначала вину докажут, а после поймают.

Комаров хмыкнул:

— Из года в год от адептов один и тот же ответ… Что ж, на этом лекция наша заканчивается. Не забывайте о контрольном срезе знаний в понедельник. Виртуозов, а вам отдельное задание: распишите мне страниц на двадцать ответ на заданный вопрос.

— По-моему, маловато будет, — хихикнула Велена, обратившись к Камилле.

Лекторий грянул всеобщим хохотом. Самсон лишь вскинул брови и, спрятав руки в карманы, опустился на стул.

— Что? — на всякий случай переспросил его Влад, стараясь прочесть его выражение лица.

— Да так… Мстить буду…

— Мстить буду… — протянул Самсон, уныло рассматривая огромное и шумное помещение. Лярвин предусмотрительно смылся вместе со своим потоком. Инженеры тоже заспешили на математику. Часть адептов просто снялась, разбредясь по Академии с различными заданиями от Кнута, остальные остались на предстоящую лекцию по амагической биологии.

Владислав задумчиво перевел взгляд на окно и хмыкнул, оценив процессию, вышагивающую в направлении административного крыла. Поглазеть было на что. Четверка боевых магов, парочка жрецов и с десяток красавиц в полупрозрачных туниках, посыпающих дорогу розовыми лепестками. По цветкам бодро шагал Его Высочество Максимилиан Дрейк и Его Умнейшество Первый Репетитор. Ректор цацей плыла между ними, и если бы она могла, то вовсю распушила бы павлиний хвост. Процессия застопорилась на входе в здание, что выглядело весьма комично.

— Слушай, давай быстрее мсти, а то мне свербит жучок подкинуть кое-кому в карман.

Самсон проследил за его взглядом и усмехнулся.

— И правда, нехорошо такое пропускать.

— Тогда действуем. — Мухотряскин пялился в окно, покуда последний боевой маг не скрылся, позабыв обо всем на свете. — С кого начнем?

— Честно? — Самсон внимательно взглянул на друга и указал пальцем на первые ряды аудитории. — С твоей бывшей.

Влад удивлённо вскинул брови.

— А ты уверен? — с сомнением переспросил он, щуря карие глаза.

— Имеешь что-то против? — заложив руки за голову, белобрысый усмехнулся. — Сам подумай. У неё ноги длинные, юбка короткая… Ведь сама одевалась, никто ее не заставлял.

— Хм, — кивнул Влад, соглашаясь с доводом, и махнул на друга рукой. — Ответ зачтен. — сложив руки в замок, сосредоточился. Морок скользнул по полу, обвивая ноги девушки.

В следующий миг ничего не подозревающая Камилла залезла на парту и, к собственному ужасу, задрала правую ногу к потолку. Юбка подскочила, адепты заулюлюкали.

— Ты что делаешь?! — побледнела Веленка.

— Убью… Мухо… — дальше Камилла ничего не смогла сказать, губы ее растянулись в фальшивой неродной улыбке, а тело начало выплясывать под дружный гогот парней, заправски размахивая длинными ногами и выставляя на обозрение кружевные трусики удивительного ярко-малинового цвета. Всё бы ничего, но только лицо у девчонки так перекосилось от злобы, что сразу стало ясно — не простит. Найдёт, четвертует, оживит и ещё раз отомстит. Впрочем, злой человек всегда приятнее уравновешенного. Жизнь тогда веселее и забавнее, решение менее обдуманы…

— Развлекаетесь? — подсел к ним все ещё бледный Рубин. Жуя семечки прямо со скорлупой, он с видом знатока оценил внешние данные выплясывающей красотки: — Жертву, небось, Самсон выбирал?

— А чего сразу я? — обиделся блондин, всем видом показывая, что он здесь ни при чём.

— Да если бы Влад выбирал, он бы Камиллу не трогал, а взял бы Велену, к примеру, — усмехнулся Рубин и ткнул пальцем в наяду, пытающуюся прикрыть подругу. — А по таким стройняшкам, как Велена, ты у нас спец.

— А ты бы какую выбрал? — заинтересовался блондин. Рыжий задумался, даже жевать перестал.

— Определённо, это была бы трехдневочка Хадиса, — кивнул он, найдя взглядом чернявую красавицу. Новоиспечённая послушница порывалась помочь Велене, но обступившие ее однокурсники на мигах взывали к разуму и не пускали. Кирин негодовала. Атмосфера вместе с тем подогревалась. В штанах начинало теплиться, а сердце — бухать в предвкушении.