Мама поставила передо мной тарелку с ароматно-пахнущим супом и уселась рядом.

– Дорогая, я очень скучала по тебе, – погладила она меня по плечу.

– Я тоже скучала, мам, – пробормотала я с набитым ртом.

– Ну, рассказывай, как погодка в горах?

– Снежная, – я засмеялась. – Мы…

Осеклась. В голове вдруг поплыли странные картинки. Они были сперва блеклыми, словно черно-белыми, но с каждой секундой словно набирались цвета и жизни.

– Мы с ребятами катались на подъемнике, – в памяти предстала шумная толпа моих бывших сокурсников, сидящих в восьмиместной кабинке-гондоле. Я улыбнулась. – Было весело!

Мама вежливо покивала.

– Много гуляли, катались… Ничего особенного!

Я снова заулыбалась, вспоминая, как один из одногруппников шутливо толкнул меня в пушистый снег.

– А где твой телефон? – вдруг спохватилась мама. – Я звонила тебе вчера… Он был недоступен.

– Я его в снег уронила, – опечалившись, вспомнила я, как мой драгоценный гаджет, словно кусок мыла выскочил из рук и утонул в снегу. – Он сломался.

– Ох, – покачала головой мама. – А как ваше жилье? Дорого обошелся съем?

Я вновь счастливо заулыбалась, спешно проглатывая суп.

Расспросы мамы продолжались еще несколько часов к ряду, но я охотно отвечала на каждый из вопросов. Позже мне пришлось отвечать на совершенно аналогичные вопросы, но заданы они были уже отцом.

В итоге, только вечером я вырвалась из крепких родительских объятий и повалилась на свою родную постель.

– Как хорошо, – блаженно зажмурилась я, лениво шевеля пальцами ног.

Каким бы потрясающим не был отдых с друзьями в горах, я все же очень соскучилась по дому и по семье. Я поулыбалась сама себе.

Захотелось позвонить Рите, но вспомнив, что мой телефон пришел в негодность, я болезненно поморщилась. Очень уж жаль свой мобильник, ведь он был со мной уже несколько лет, и я к нему невероятно привыкла.

Я перекатилась на живот и засунула руки под подушку. Хотелось лежать так вечно, но нужно было еще вещи разобрать. Я нехотя встала.

Спешно растолкав свой скарб по углам, отправилась в душ.

– Привет, Яр! – махнула я брату, который с коньками наперевес ввалился в квартиру.

Он был весь в снегу и с красными щеками.

– Лизка! – завопил брат и бросился обнимать меня.

Я завизжала, отмахиваясь от него.

– Ты холодный, – хохотала я, пока Ярик нарочно срывал с себя маленькие снежные комочки и бросал их в меня.

– Как отдохнула? – спросил он, наконец оставив меня в покое.

Я гордо задрала большой палец вверх, и брат радостно кивнул.

Завершив водные процедуры, я, будучи почти без сил, выпросила у него телефон и завалилась на кровать, по памяти набрав номер Риты.

– Да, – настороженно отозвалась подруга.

– Привет, Рита! – счастливо закричала я.

– Лиззи! – воскликнула девушка. – А я думаю, кто это мне названивает среди ночи?

– Это номер Ярика… а я вернулась, – с довольным лицом оповестила я Марго. Та радостно запищала.

– Ну наконец-то! Я по тебе соскучилась! Еще раз уедешь отдыхать без меня, – строго проговорила она, – я тебя укокошу.

Я смущенно замычала что-то в ответ.

– Ну рассказывай, – нетерпеливо потребовала Маргарита, и я увлеченно принялась пересказывать все, что пару часов назад, рассказывала родителям.

– Здорово! – завистливо протянула подруга, когда я окончила свой рассказ. – А у меня ничего нового…

– Совсем ничего?

– Совсем, – застонала Марго. – Думала, со скуки удавлюсь, пока тебя не было. Завтра же встретимся с тобой и куда-нибудь сходим!

– Только не в тот ужасный клуб, – захохотала я, вспоминая хэллоуиновскую вечеринку. – Если я еще раз встречу того надменного идиота… – я словно подавилась воздухом и закашлялась.

– Что там с тобой? – обеспокоенно спросила Рита.

– Ничего, – совладав с собой, ответила я. – Говорю, что если еще раз встречу того патлатого брюнета, я ему точно тумаков надаю!

Марго засмеялась.

–  Тогда лучше сходим куда-нибудь еще, – все еще хихикая, согласилась подруга.

Я победно кивнула.

– Рита, я, пожалуй, спать пойду, – зевнув, проговорила я. – Очень устала.

Мне казалось, что я невероятно вымотана и истощенна, словно я вовсе и не отдыхала весь последний месяц.

– Да, да! Разумеется, – затараторила Маргарита. – До завтра, Лиззи!

– До завтра, Рита, – улыбнулась я и нажала на красную трубочку.

«Вот черт! – выругалась я. – Нужно еще вернуть мобильник брату, а так вставать не хочется».

Строя кислую гримасу, я сползла с кровати и вышла в коридор.

– Яр, держи, – вошла я в комнату брата. – Спасибо!

Тот, не отрываясь от экрана компьютера, кивнул. Я усмехнулась, глядя на него и вышла, но тут же вписалась в дверной косяк, ведь все вокруг мелко задрожало.

«Я что с ума схожу от переутомления?» – схватилась я за стену в коридорчике.

– Я-яр! – громко позвала я, и брат с круглыми, как блюдца глазами, выскочил из комнаты.

Мама и папа тоже выбежали из спальни. Я почувствовала еще один сильный толчок, люстра в комнате брата заходила ходуном, а у меня перехватило дыхание. На улице возмущенно завопили сигнализации припаркованных машин.

– Пап, – крикнул Ярослав, до жути перепугавшись, – что это?!

– Похоже на землетрясение! – пророкотал отец, а мама в панике схватила Ярика за руку. – Все на выход, быстро!

Здание все еще ходило ходуном, но, кажется, уже значительно меньше. Зато меня начинало трясти все сильнее с каждой секундой.

– Ох, – я упала на коленки и прислонилась к стене. В голове была такая каша, что казалось, будто еще немного, и она лопнет, подобно спелому арбузу.

– Лиза, что с тобой? – вскричала мама, подбегая ко мне. – Сережа, помоги! – закричала она, и папа подскочил ко мне, хватая на руки.

– А-а-а, – закричала я, чувствуя, как из груди будто вырывают все органы, или: «Словно бы из меня душу вынимают» – появилась в мозгу бредовая мысль.

– Лиза! – мама была в панике. – Что с тобой?

Ярик взирал на меня с невероятным страхом, в прочем, как и отец.

Вокруг больше ничего не тряслось и не колебалось. Папа уложил меня на постель и тут же бросился бежать, намереваясь позвонить в скорую помощь.

Оказавшись на постели, я свернулась калачиком и схватилась за голову. В мозгу проносилась сотня картинок в секунду, одна страшнее другой. Чьи-то чужие воспоминания, мысли, чувства… Вот только видела я их не со стороны.

Они были словно моими и чужими одновременно. Мне казалось, я схожу с ума, ведь того, что я видела, попросту не могло быть!

– Нет, – простонала я, вскакивая с постели. – Не верю…

– Доченька, лежи! – постаралась вернуть меня на прежнее место мама, но я решительно сражалась с ней.

– Мне надо. Очень надо! – простонала я и, пошатываясь, двинулась к шкафу.

Открыв дверцу и вынув из него дорожную сумку, которую пару часов назад освобождала от вещей, я принялась шарить в ней, заглядывая в каждый кармашек.

– Нету, – прошептала я и бросилась, словно сумасшедшая, к письменному столу.

– Милая, что ты ищешь? – мягко, но с нарастающей тревогой спросила мама.

– Книгу, – судорожно выдвигала я ящики и перебирала листочки. – Книгу! Такую небольшую… в кожаном переплете! Ее написал эльфийский писарь Элиасс… Я помню, что клала ее в сумку!

Ярик судорожно вздохнул, а мама потихоньку подошла ко мне и положила руку на плечо.

– Давай ты поищешь ее завтра, хорошо?

Говорила она со мной спокойно и убедительно. Так говорит с психически-неуравновешенным пациентом врач.

– А сейчас вернись в постель, дорогая. Прошу тебя!

– Нет! Мне нужно! Нужно ее найти, – схватилась я за волосы. – Я должна… Если не найду, значит, я попросту схожу с ума, – подняла я на маму глаза, полные слез.

В голове, словно лампочки на новогодней гирлянде, одно за другим загорались новые, чудные и будто бы не мои воспоминания. Лица одногруппников, а также все события последнего месяца, проведенного горах… Все меркло и истончалось!