Я закричала в отчаянии, глядя, как алое кровавое пятно расползается по полу.

– Нет! Нина! – слезы брызнули из глаз, а в горле встал ком. – Нин-а-а…

– Не смотри, Лиза! Не смотри, милая, – шептала Валери, и я пыталась.

Призывала себя закрыть глаза, не смотреть на девушку, на ее распростертое на полу тело, но не могла. Словно какой-то животный извращенный инстинкт принуждал меня глядеть и намертво цементировать в памяти ее скрюченную позу и ее широко раскрытый рот. Испуганно распахнутые глаза и разметавшиеся по полу, словно в одночасье потускневшие, волосы.

Маргарита от ужаса, оглушив меня своим криком, потеряла сознание, и я понимала, что страстно завидую ей, ведь отправиться в забытье могла только мечтать. Адреналин в крови не позволил бы мне такой роскоши.

Натана тем временем отошла от тела блондинки и направила руки ладонями вперед к огню камина. Пламя сердито зашипело, заворчало и начало издавать клубы дыма. Я закашлялась.

Погасив огонь, Натана опустилась на колени и, не обращая внимания на заполонивший гостиную чад, принялась рисовать какие-то круги и треугольники на полу, периодически обмакивая пальцы в кровь Нины.

От дыма у меня и без того мокрые глаза заслезились, и я практически лишилась зрения. Все было размытым и нечетким, ведь утереть слезы я не могла, да и не хотела. Все ждала, что со слезами придет облегчение.

«Она мертва… – ревела я. – Нина… Что же теперь делать?!»

В сотый раз, силясь открыть глаза и сфокусировать взгляд на Натане, я нервно сглотнула и воскликнула.

– Ты!

Натана обернулась.

– Не мешай, птичка, – шикнула она, приложив окровавленные пальцы к губам, расползающимся в нездоровой усмешке.

Но я обращалась не к ней. В дыму мне почудился знакомый кошачий силуэт.

«Аяла! – мысленно запричитала я, зажмурившись. – Аяла! Помогите! Аяла!». Никто не откликался, и я предприняла последнюю отчаянную попытку. Закрыла глаза и, превозмогая физическую и душевную боль, постаралась расслабиться.

«Аяла! – звала я. – Аяла! Госпожа Рысь! Кто-нибудь!»     

Я силилась представить уголек, тот самый, свой. Хотела мысленно заставить его пылать, подобно каминному огню или маяку, и все повторяла: «Аяла, Рысь! Кто-нибудь! Отзовитесь!»

Дым укутал меня, но ведьма была слишком занята, чтобы это заметить, а вот глаза Валери округлились.

– Велор… – прошептала я. – Передайте…

– Ты что там поешь, моя птичка, м-м? – ласково проворковалаНатана.

Дым в ту же секунду рассеялся.

– Интересуюсь, что ты там делаешь, – не моргнув, солгала я, в глубине души тревожась, что ведьма, как и Велор, почувствует, что я обманываю.

Тревоги не оправдались. Натане было невдомек, что я чувствую, да и я не ощущала никаких ее эмоций. Лишь физический дискомфорт, словно я и ведьма сидим в одном и довольно тесном спальном мешке. Только руку, которую ведьма изувечила себе, добывая кровь для заклятия, саднило.

– Видишь ли, – задумалась Натана. – Я догадываюсь, как совершить переход обратно на Иппор. Я работала над этим уже долгие годы, и, наконец, у меня появилась вполне правдоподобная теория, которую я просто обязана проверить. Но, как бы тривиально это ни звучало, мне нужна энергия. Много энергии! Моих сил для совершения перехода совершенно недостаточно. Но вот удача! – женщина подошла ко мне вплотную. – Велор показал мне, как можно легко повысить свой магический потенциал!

– Ты хочешь вытянуть из меня энергию души! – осенило меня.

– И не только из тебя, – лукаво покривлялась женщина. – Из Велора, из его дражайшей матушки и сестрицы. С Велором, конечно, это будет провернуть гораздо сложнее, но я попытаюсь работать через тебя. Одним ударом убьем сразу двух зайцев. Ты же не против? – усмехнулась ведьмачка.

– Не многовато ли тебе одной-то будет? – съязвила я. – Алчность, знаешь ли, грех.

– Это у вас грех, – снисходительно улыбнулась ведьма. – А у нас… Богиня Атайа непременно одарит меня своей милостью!

– А почему ты не переместилась, используя простых людей? Или для тебя принципиально осушить нас? – Валери неожиданно подала голос, и звучал он надменно и высокомерно.

– Тихо! – взревела ведьма и насторожилась. – Что это было? – прошептала она и подкралась к окну.

Я, тоже ощутив некоторое волнение и толчок в груди, поглядела на Валери, та смотрела на меня с ответным недоумением. Натана еще немного потопталась у окна и, пересекая гостиную быстрым шагом, выглянула в коридор, ведущий к уличной двери.

– Проверь, что там, – скомандовала она элементалю, и тот тут же пришел в движение.

Бесформенная гора плавно поплыла прочь из гостиной, а Натана, словно немного успокоилась.

– Души обычных людей, населяющих этот мир, слабы, тебе ли не знать, Валери. Их понадобилось бы десятки, сотни, а может, и больше! – вернулась ведьма к разъяснениям. – Куда гуманнее использовать всего три магически-развитых души. Ах, и еще твою, Лиза! – она указала на меня острием клинка, смеясь. – Прости милая, ничего личного! Ты лишь жертва обстоятельств.

– Ни за что не поверю, что ты из милосердия пожалела пару сотен ни в чем неповинных людей, – процедила я с сарказмом.

– Разумеется, дело не в милосердии! – усмехнулась женщина, расслабившись. – Просто это с технической точки зрения гораздо сложнее. Нужно связать себя с огромным количеством людей, – кокетливо начала она загибать пальчики, – вытянуть из каждого душу… Такая морока!

– Мне показалось, Натана, ты не из тех, кто боится трудностей.

Вместо ответа ведьма неожиданно резко замахала руками перед собой, словно разгоняла невидимых комаров.

Мне на секунду почудилось, что пчелки в моих мозгах ожили. Я затаила дыхание, лелея надежду, что это Велор, но гул затих. Я удивленно уставилась на Натану, однако женщина вновь приняла невозмутимый вид.

– Натана, могу я спросить?

Состояние у меня вновь было критическим, накатила тошнота и головная боль, однако выбора не было. Либо сражаться, как только могу и тянуть время, в надежде, что я не ошиблась и Аяла и впрямь услышала меня. Либо впасть в беспамятство и покорно ждать, пока моя душа не окажется заточенной внутри этой мерзкой женщины.

– Спрашивай, – смилостивилась ведьма, возвращаясь к рисованию кровью на полу.

– Ты собираешься погубить Велора, но ведь ты любишь его…

Натана замерла, стоя на коленях, и подняла на меня свои жуткие безумные глаза.

Я вдруг заметила, что от красоты той женщины, которую я увидела в ночном клубе месяц назад, не осталось и следа. Кожа ведьмы словно ссохлась и вены на руках и шее теперь явственно синели. Волосы уже не блестели и напоминали спутавшуюся мочалку, прикрепленную на затылке.

Но больше всего пугали глаза… Они были желтыми, злобными и не отражали ничего, словно были сделаны из стекляшек.

– Я люблю его до сих пор, – ответила она после длительного молчания.

– Но ты же хочешь его убить! Странная у тебя любовь.

– Его душа будет моей, – мечтательно произнесла ведьма, словно не слыша моих восклицаний. – И раз она будет во мне, – Натана приложила измазанную в крови руку к своей груди, – значит, и он тоже будет моим. И отныне мы вместе будем вершить новую историю Иппора, как я и мечтала!

Женщина снова нелепо и неожиданно махнула рукой и потерла глаза, размазав тушь и вымазавшись в крови.

«Что-то с ней не так…– закусила я губу. – Что-то изменилось».

Элементаль Натаны вернулся. Он вновь неподвижно замер подле стены и ведьмачка успокоилась окончательно.

Эдана попыталась отползти подальше от этого странного существа. Она наконец пришла в себя, и лицо ее постепенно приобретало живые краски. Валери жалобно глядела на нее.

– Агрх! – зарычала вдруг ведьма, вскинув голову. – Заткнитесь все! Заткнитесь! Хватит!

Я испуганно сжалась. Что происходило, я не понимала, но похоже, Натана просто-напросто сходила с ума. А женщина вновь зарычала и вскочила на ноги, растопырив пальцы на руках и направив их прямо на рисунки на полу.