— Если не звучит ничего конкретного, то говорить можно.

— Я стал немного понимать эту логику.

Хулиганов напрягало то, как «иноземец» спокойно бродит по их территории и даже не волнуется за свою безопасность. Осторожные решили перестраховаться и либо пропустить мимо глаз странного незнакомца, либо узнать о нём у своих знакомых. Глупые же вознамерились лично обо всём спросить.

— Слышь ты, выхухоль, больно смелый топтать нашу землю? — подлетел крепкий с виду паренек с царапиной на щеке.

Он был не один, вместе с ним еще трое ребят крепкого телосложения. Оружия у них нет, так как здешние устои этого не допускали, и нарушители жестоко карались.

— Думаю, мы можем избежать проблем.

— Конечно можем, если пересчитаем сколько у тебя костей и заберем себе эту малышку, — с злобным смешком бросил он свой взгляд на Селлину.

Однако та совсем никак на это не реагировала.

«Не ту малышку ты выбрал, паренек, да и не с тем связался…» — подумалось Зоренфеллу и только он хотел размяться, чтобы выместить накопившийся в нем стресс, как вдруг этого парня остановил некто подбежавший.

— Дурак, ты хоть понимаешь кого остановил?

— Слышь, ты какого хрена меня хватаешь?! Совсем страх потерял?

— Да это ты страх потерял, придурок, перед тобой Император собственной персоной!

— Чего? — перевел он взгляд на Зоренфелла. — Он-то? Пфе, ха-ха! Этот идиот сбежал давным-давно, поджав свой хвост, а вы тут бахвалитесь им, жалкое зрелище… Сейчас мы и проверим, Император он или нет…

— Ну, я по крайней мере пытался, — отошел на пару шагов паренек, сообщивший о титуле Зоренфелла.

— Слушай, Селлина, никогда не воспринимай то, что я сейчас сделаю, как нечто хорошее, ладно?

— А зачем тогда это делать? — озадаченно поинтересовалась Судьба.

— Потому что некоторых вещей не избежать, даже если в этом ничего доброго не имеется. Чутка позже об этом расскажу, если сама не додумаешься, — ответил он, после чего развернулся к представителю новой школы «улиц».

— Это было проявлением жестокости?

— Лишь отчасти, Селлина. В данном случае самозащита и милосердие.

— Милосердие? — не понимая, переспросила она.

— Обычно сильный пожирает слабого, образно говоря, а здесь ситуация несколько отличалась, ведь я не стал его сильно калечить, хоть и превосходил по всем параметрам.

— Люди странные…

— Ты права, но, думаю, это даже к лучшему.

— Почему?

— Нет ничего интересного в мире, где всё можно объяснить. Хотя порой можно и в нелогичной ситуации найти вполне веское обоснование.

— Это правда, — согласилась Судьба, понимающе кивнув, — у того мальчика после стычки с тобой странным образом изменилось древо жизни.

— В хорошем или плохом смысле?

— Не скажу.

— Стоило ожидать… — кисло ответил Зоренфелл. — А как это происходит? При взгляде на человека ты видишь его древо? Как бы так выразиться по понятному… Над ним или, может, в душу ему заглядываешь?

— Нет, братик. У меня нет глаз, я лишена всех органов чувств.

— А вот здесь ты ошибаешься, у тебя присутствуют тактильные чувства, ты ведь могла ощутить мои прикосновения и тепло, — опроверг он.

— Да, я никак не могу это объяснить.

— Все просто: ты ни с кем не встречалась до меня — в этом причина, по которой ты никак не могла ничего проверить.

— Возможно.

— Но раз у тебя нет ни глаз, ни голоса, ни ушей, то как ты видишь, слышишь и говоришь?

— Зрение заимствую у других людей, говорю голосом разума, также воспринимаю и звук.

— Ладно, если голосом и звуком понятно, все в голове… То как ты можешь заимствовать зрение?

— Сейчас, например, я смотрю через твои глаза. Однако, мне гораздо проще визуализировать пространство и анализировать присутствие кого-либо.

— Сложно представить… Хотя, в какой-то степени у тебя есть шестое чувство, которое нет у людей — в своем пространстве ты без проблем можешь ощущать чье-либо присутствие. Получается, ты не во всем ограничена.

— Быть может ты и прав. Всё равно нет другого объяснения.

— Это же получается, что от твоего взора никак не сбежишь… — осознал вдруг Зоренфелл. — Слушай, Селлина, раз уж ты существуешь, то есть кто-то, кто тобой покровительствует? Ну, допустим, Бог, как у нас его называют.

— Нет, я никому неподвластна. Существование мое вечно.

— Хочешь сказать, что ты появилась задолго до зарождения первой жизни на Земле?

— Именно так. Появление вашей расы было предначертано судьбой.

— Есть ли другие расы?

— Не могу сказать.

— Да блин… Ладно, мы пришли, — остановился Зоренфелл перед кафешкой в центре «улиц».

Даже вне заведения веяло знакомым сердцу ароматом кофе, какой мог сделать только один человек в этом городе. Зоренфелл в компании Селлины зашел внутрь, но там никого не оказалось. Полностью пустое помещение, заполненное кофейным запахом. Ряд столиков с диванчиками, барная стойка с высокими стульями, всё сделано из эбеновой древесины и в таких же темных тонах.

Атмосферу этого заведения невозможно полностью передать знакомыми человеку словами. Сочетание запахов, визуальное успокоение от взгляда на полную картину помещения, легкий джаз на фоне — всё это создавало непередаваемый эффект и шарм.

Но что столь дорогое с виду заведение делает в сердце хулиганских «улиц» и пребывает в запустении?

— Какие люди, Император, давно не виделись! — поприветствовал паренька веселый голос.

— Ты все также носишь свои солнцезащитные очки даже в помещении? Кто-то даже за долгое время не меняется, — усмехнулся Зоренфелл.

— Да ты не один, удивительно. Можно сделать для этой юной леди десерт?

— Да, пожалуйста. Селлина, присядь пока за стол.

— Хорошо, — кивнула Судьба.

«От неё всё равно ничего не получится скрыть, поэтому и пытаться не стоит… Одно хорошо — она мысли читать не умеет, однако мысль может повлиять на развитие древа, так что и здесь нужно быть аккуратнее. Черт, если так подумать, то каждый человек, все живое и неживое, будет под абсолютным присмотром Судьбы…» — поразмыслил Зоренфелл.

— Итак, господин Император, Вы так и не смогли завязать с драками?

— Брось этот фарс, Жеррар, уши вянут… — попросил юноша.

— Да ну, так ведь прикольно! — улыбнулся он.

— А это, — поднял Зоренфелл перебинтованные руки, — разве не слышал от Короля?

— От красного-то?

— Да, Эмбер.

— Так ты с ним знаком, удивительно. Хмм… Тогда некоторые вещи нашли свое объяснение… Малыш Эмбер сильно изменился за последние дни, не узнать вовсе прежнего юнца, даже до организации Юнгар дошел, а эта новость взбаламутила не только «улицы», но и общественность. Теперь-то мне ясно, кто его к такому решению подтолкнул.

— Зришь как всегда в корень, — улыбнулся Зоренфелл, не отрицая своей причастности. — Изначально это была моя стычка с крупным побоищем, но получилось обернуть все максимально удобным образом.

— Вот оно как… А хулиганье поверить всё никак не может, что Король «улиц» вознамерился стать волонтерам и помогать нуждающимся. Я, конечно, только за, очень, правда, рад, что парнишка нашел верную дорогу и повел за собой других.

— Не знаешь, были ли те, кто присоединился к ним после всех этих нашумевших новостей?

— Знаю, парочка парней с «улиц» выразили желание присоединиться уже не к Королю и его банде, а именно к Юнгар. Кажется мне, что такой поступок Эмбера перевернет «улицы» и заставит многих хулиганов задуматься над тем, что они делают и для чего, — ловко орудуя столовыми приборами, рассуждал Жеррар. — Погоди-ка… Не уж-то такого эффекта ты и ожидал?

— Именно, Знающий, — кивнул парень. — Зацепи известного, подтолкни его к изменениям, как ты сделал это со мной, и образуй цепную реакцию. Я понимаю всех тех ребят, что бродят по «улицам», знаю, что всех что-то да тревожит, но и у каждого из них есть будущее, которое нельзя пустить на самотек, какими бы они ни были. Хоть как-то, но я хотел им помочь. Однако вышло так, что получилось помочь не только кучке драчунов, но и простым людям, чтобы они изменили свои взгляды на ребятню. Порицание сменится благодарностью, и другие хулиганы начнут завидовать, разве это не здорово?