«На земли трудыться — вирыть в Бога вчиться» — говорит другая пословица, что, несомненно, указывает на Богопознание, проистекающее из крестьянского труда на земле. «Жаворонок — Птичка Божья» означает, что жаворонок был в древности посвящён либо Дажьбу, либо Сваро. В одной легенде, слышанной нами от «старых людей», «Бог жаворонка слухае», то есть когда поёт жаворонок, к его песне прислушивается Бог-Отец. В весенний ясный день жаворонка не видно, он где-то вверху, и крестьяне утверждают: «Як солнце взойде, так он летит до него, а ему поёт!» Здесь прямое указание на Бога и на Солнце, то есть указание на ведическое происхождение этого верования. Как мы знаем, ведийцы видели в Солнце Индру, Варуну, Агни, Сому, Пурушу, Савитри и т.д. Все эти имена отнюдь не означают (см. наш труд «Ведизм и язычество») разных Богов, а лишь одного Бога, «которого мудрые называют многими именами», как выражается «Риг-Веда». Здесь мы должны оговориться, что не утверждаем идентичности ведизма и язычества, но говорим о родственном содержании, и что, вероятно, язычество славян вытекало из ведизма, который они исповедовали до того. Вообще, мы не настаиваем ни на чём, как на непреложном факте, и высказываем лишь ряд предположений, которые могут быть и оспариваемы. Написал ведь проф. Александр Кур в журнале «Жар-Птица» о том, что «надо различать суроматов от сарматов», между тем всем известно, что в древности люди никакой точности в транскрипции слов не соблюдали и что переписывали документы особые переписчики, дополнявшие документы своими собственными ошибками! Наконец, и понятие «сармат» чисто географическое, а «суромат» — тот же сармат, только иначе написанный. Идеи и теории хороши, но лишь поскольку они критически рассмотрены самим пишущим. Нельзя делать грубых допущений и основываться на них, как на истине. Дело ведь не в нас, а в истине, которую ищем. Потому-то и мы не настаиваем ни на чём с упорством, ибо то, на чём настаиваем, может оказаться ошибкой.

В этом труде мы лишь перечисляем родственные черты в русском и далее в южнорусском фольклоре с верованиями и идеями ведическими. Окажется, что мы правы, будем рады, а ошиблись, заранее просим прощения у читающих.

Однако мы должны ещё заметить по поводу «сарматов» и «суроматов», что было ещё наименование «сауроматы», как «скуфы», «скифы» или «скуты» и «скиты». Значит, пользуясь историческим методом уважаемого профессора, надо тоже рассматривать четыре разных народа, принадлежавших к группе «скифов»? Если же нам ответят «нет», то мы вправе спросить, почему в одном случае, а именно в случае «сарматов», это можно делать, а в случае со «скифами» нельзя?

В языке, как русском, так и южнорусском, или украинском, домашние животные называются «скотом». Мы настаиваем, что в этом слове есть указание на скифо-сарматское прошлое нашего народа. Раньше этого скифо-сарматского периода его жизни мы называем ведический период и считаем, что дали немало доказательств нашей теории. Писание «Кола» на снегу на Рождестве в Анновке, то есть изображение Солнца, относится к ведическому периоду. Наконец, в Юрьевке в эти дни, ставя Бабу-Зиму, мальчишки тоже вытаптывали круг вокруг этой Бабы, указывая этим на Солнце. Они пели песни:

Из этих слов видно, что Солнце и Рождество были связаны в этом полукульте — полурелигиозном обычае, имевшем характер традиции. А просьба к Рождеству, заменившему Коляду, заканчивается словами «ииство», что по-русски означает «естество», «существование», более лёгкую, чем зимняя, летнюю жизнь. Так как Индра-Солнце в то же время Защитник от Зимы, то и Яро тоже является Защитником. Это видно из дальнейших слов упомянутой песни:

Яро, придя, прогонит Зиму, принесёт тепло, начнётся сеянье, молотьба, сбор урожая:

Снеговолока, вероятно, брат сестры Мороки (Мары) или же у Мары был сын Морока (Забота), потому что Мара и Морок, муж и жена, должны были иметь детей. С другой стороны, известно и другое толкование, когда Скорбная Чета носит имя Мар-Мары, а сын — Морок, и у него брат Снеговолок. Мы должны отметить при этом, что точного поименования Божеств древности не может быть из-за регионализма. В одних местах говорят так, а в других иначе.

В Юрьевке не было реки. Была лишь небольшая складка местности, высохшее русло, по которому текли мутные потоки воды в ледоход, а зимой там был как бы ручей, но весной уже после таянья снегов он исчезал. Для водопоя крестьяне употребляли «ставки», то есть вырытые четырёхугольные ямы, в которых держалась вода некоторое время. Однако большинство поило скотину из колодцев. Они были чрезвычайно глубокими, поэтому и Крещение устраивали на одном из «ставков», но в Антоновке или Анновке Водосвятие происходило на реке, где делалась прорубь и ставился Алтарь. Для него, как и в Юрьевке, употребляли сенной отвар, бураковый квас (сок), раствор синьки в воде, отвар луковой шелухи и поливали этими разноцветными растворами куски льда, из которых состоял Алтарь, Крест и Подсвечники. Лютый февральский мороз сковывал всё вместе. Иной раз это были прямо произведения искусства. Некоторые строители Алтаря прилагали много усилий и добивались большой красоты. В середине, за Алтарём, находилась прорубь, или Крещенская Купель. К этому дню также заготовляли белых голубей. Когда Крестный Ход приходил на реку, на Алтаре клал Крест и Евангелие священник, кругом становились мужики с Хоругвями и начиналось Водосвятие. После него всегда были желающие «сойти в Купель», то есть окунуться в прорубь. Это обычно были глубокие старики, лет по семидесяти и больше. Тут же наготове были сани с шубами и бутылкой водки. Как только старик опускался в воду и трижды погружался в неё, его подхватывали мужики под руки, заворачивали в шубы, давали стакан водки и мчали домой, как был!

Характерно, что никто от такого Крещенья не умирал и не заболевал. Старики были крепкие и не такую встряску выдерживали! Их вносили в хату, клали прямо в кожухе на печь и там ещё раз давали водки, после чего они засыпали. Некоторые, переменившись, ибо в воду они спускались в белье, ещё предварительно садились за обед и лишь после этого шли спать. В момент же, когда старики принимали Святое Крещение, кто-нибудь выпускал белых голубей. В это время певчие пели: «И Дух в виде голубине извествоваше словесам утверждение!» В этот день палили из ружей, били киями по дверям амбаров, прогоняя Зиму и призывая Перуна. Несомненно, этот праздник был тоже языческого происхождения и под него лишь подвели христианское содержание. В древности это должен был быть Ладин и Перуний День, что видно из расцвечивания Алтаря и ружейной пальбы.

Стук в доски, заборы или двери амбаров должен был напомнить удары грома. Омовение же в Купели было обрядом, посвящённым Купале, Богу летнему. «Омовление» было Актом, равносильным Жертве. Шло оно, конечно, ещё из времён ведических. На это указывает расцвечивание Алтаря — символ Весны.