— И да, я инициированный высшего уровня, который также служит в старшей иерархии Церкви.
— О котором известно, будто он служит, — мягко осадил его привратник. — Вы ответили на призыв председательствующего судьи? Я боюсь, вы пришли слишком поздно. Все прибывшие высшие инициированные отплыли с полуденным отливом на борту судна «Ясная гора».
— С доктором Абатти?
— Конечно. — Человек посмотрел удивленно. — С кем же еще?
— И куда они отправились?
— Думаю, к Тире. Но слухи часто лгут, чтобы скрыть правду о подобных миссиях.
Сердце Квинкса оборвалось. Вся верхушка Талассоправосудия просто покинула свою штаб-квартиру. Почему? Ничего подобного никогда не происходило, даже во время худших войн последнего века.
Что бы ни нашел Абатти, свидетельства должны быть крайне убедительными. Предсказанное Ионой доказательство разворачивалось прямо на глазах у Квинкса. Экстернализм…
Даже он не мог думать об этом.
— Я должен отправиться туда, и быстро, — сказал он.
— «Ясная гора» практически самый быстрый из кораблей.
— О, я могу путешествовать еще быстрее.
Вновь ковыляя вниз по ступеням к парокару квартерона, Квинкс спрашивал себя, насколько сложно будет убедить Вальду установить на «Слепой Джастесс» орудия.
Традиционные параллели между вулканизмом и Восемью Садами — это народный миф, не подтвержденный существующим текстом Книги Жизни. И ни одно из официальных латеранских учений не поддерживает его. Тем не менее, как большинство людских поверий, оно вытекает из некоторых преобразованных исторических воспоминаний. Каждый Сад соседствует со своей курящейся горой: например, у Сиклэдии есть Тира. Уай’ист граничит с одноименным вулканом. Талассоправосудие крайне неохотно допускает исследование подобных мест, находящихся под его контролем, так что большая часть того, что можно сказать об этих поверьях, — результат работы этнографов и изучения самых примитивных народных поверий, которые сохранились в современном мире. Тем не менее не составляет труда понять, как дети Несотворенных в самом начале своего пребывания на Земле могли связывать Их силу огненными выдохами самого мира.
Современное исследование мифов и легенд о Восьми Садах; Б. Хиссоп, Ф. Джамаилла, А. Серона; Журнал этнографических исследований Эрегана, т. XCVII, раздел 7
Морган сидел в передней кают-компании «Ясной горы» с джин-тоником в руке и удивлялся событиям прошедшего дня. Гоинс не терял времени даром, собрав всю верхушку, чтобы посмотреть на его… разоблачение? Очевидно, Талассоправосудие очень и очень долго ожидало его открытия, истинно древних секретов, которые так быстро привели в боевую готовность всех этих старых, могущественных людей.
Даже это судно представляло собой нечто среднее между военным кораблем и королевской яхтой, как свидетельствовали широкие окна с бронированными ставнями.
Аттик Мэйн темнел в лунном свете, словно старая могила, и казался беспокойным, как растущее вожделение. Морган смотрел, как волнуется море, будто его размешивают тысячи рук, и невольно задавался вопросом, облака или суша виднеются на горизонте. Внутри судно было обставлено настолько роскошно, насколько можно желать, — возможно, даже лучше, чем в элитном клубе для джентльменов; при этом во всем угадывалась функциональность, присущая любому океанскому судну.
Талассоправосудие действительно хорошо заботилось о своих лидерах. Даже верхние залы Планетарного общества не выглядели так, и лишь в Университете Верхнего уровня, поднявшись в поместье ректора, можно было найти подобную величавую роскошь.
Он мог бы привыкнуть к привилегиям талассократа тридцать второй ступени, если бы только лучше понимал связанные с этим обязанности.
После их первой беседы Гоинс заставил Моргана представить свои свидетельства и теории еще нескольким слушателям. Почти все, с кем он говорил, были так же осведомлены, как и судья. Никого это не шокировало и не удивило.
Морган чувствовал себя, словно пророк, говоривший на языке, понятном всем, но не ему самому.
Тем не менее он не смел задавать вопросов. Только не в тот момент, когда часть присутствующих с серьезными лицами и бритвенно-острыми взглядами расспрашивают его обо всем, начиная от конструкции рефрактора и заканчивая должной процедурой проведения спектрографического анализа. Странно, но никто из них не ставил под сомнение его основные наблюдения или выводы.
Морган все больше убеждался, что раскрывает этим людям тайну, в которую они уже посвящены. Это пугало. Остальные просто слушали, что он говорит, и продолжали заниматься своими делами.
В считаные часы был подготовлен корабль, и импровизированные семинары по астрономии, фотографии и свету перенесли на борт «Ясной горы». Вскоре после заката беседа внезапно закончилась. Все ушли в какую-то комнату для собраний под палубой. Моргана оставили пить в одиночестве, лишь в компании заботливых стюардов, приносящих ему напитки, канапе и сигары и явно очень хорошо вооруженных.
Он так и не узнал ни одного имени, за исключением Гоинса. Морган не имел понятия, куда они направляются и зачем. Никто ничего не говорил ему. Только задавали бесконечные вопросы, которые скоро начали повторяться.
Все это выглядело так, будто он снова стал студентом.
Наконец, где-то около полуночи, Гоинс нашел его.
— Мы высадимся вскоре после рассвета.
— Где? — спросил Морган, не ожидая особо ответа.
— Тира.
Название казалось знакомым.
— Это рядом с Садом Сиклэдиа, да?
Председательствующий судья взглянул на него с затаенной болью в глазах.
— Да. Вулканический остров под юрисдикцией Талассоправосудия.
— Если мне будет позволено спросить, зачем?
— Чтобы мы могли показать вам кое-что.
— Все вы? Тут, должно быть, дюжина талассократов высшего ранга на борту.
— Все мы. — Гоинс вздохнул. — Это дело лежит в основе наших исторических целей. Здесь нужны свидетели.
На этот раз Морган расслышал мрачные интонации в голосе Гоинса. Были ли они там и раньше?
— Так близко к одному из Садов… — начал Морган и замолчал.
За последний час его мысли смешались под воздействием алкоголя, но в этой логической цепочке имелось следующее звено, и оно явно было не лучшим.
— Вы очень умный человек, доктор Абатти. Молитесь, чтобы завтра вам хватило мудрости для предстоящего.
Сказав это, Гоинс ушел. Мучаясь в отсутствие каюты или хотя бы койки, Морган сбросил ботинки, закинул ноги на пуфик и продолжил напиваться, пока не заснул.
* * *
У основания причальной мачты Вальду вел переговоры с маленьким хилым человеком, который умудрялся выглядеть прощелыгой, просто стоя на месте с пустыми руками. Луна взошла и светилась сквозь завесу облаков, казавшихся в ночном небе темной радугой. Ветер нес запах моря и обещание скорой грозы.
Нехотя выбравшись из парокара, Квинкс отпустил квартерона и его машину. Прощелыга, проигнорировав приближение чертова драндулета, повернулся, чтобы увидеть священника. Человек этот оказался еще одним бледнокожим северянином.
Квинкс слишком устал, чтобы удивляться тому, что капитан судна окружает себя низшими слугами.
— Вальду, отпустите вашего человека и примите меня на борт, — твердо сказал Квинкс. Где был брат Куртс? — У нас срочное дело.
«И я должен лечь», — подумал он про себя. Привычка всей жизни запрещала проявлять слабость перед кем бы то ни было.
Слабость, которая, казалось, никогда не беспокоила Иона. Так или иначе, его старейший друг сумел стать викарием Несотворенных тут, на Земле. Квинкс проглотил вздох, грозивший перейти во всхлип.
«Устал, слишком устал».
— Не думаю… — начал Вальду, но прощелыга поднял руку, заставив капитана замолчать.
— Вы знаете, кто я, преподобный?
— Нет, — коротко ответил Квинкс — И меня это не заботит.
— А может, и зря, — ответил прощелыга тихим, почти удивленным голосом. — Потому что мне-то известно, кто вы. Я, к сожалению, весьма осведомлен о делах Консистории. Когда-то я был новообращенным, препо- добный, пока не оказался на пути, который вы называете ересью машинистов.
