Спустя несколько сот дней тяжелого пути путешественники наконец-то подошли к подножию гор, в которых брала исток Восточная река. Лагерь разбили в лесу случайников — огромных деревьев, похожих на серые тарелки с обвисшими краями, наполовину вкопанные в рыжую землю. Люди отдыхали, набираясь сил перед восхождением на самую высокую гряду. На следующий день они не спеша пошли вверх и поднялись на сотню метров выше, чем планировали. В конце дня их обогнали двое путников, которых несли носильщики. Один из последних, птица-поэт, звучным певческим голосом прочирикал:

— Проглотите гордыню, братья и сестры. Сожаление слаще, чем боль переломов.

В их группе никто пока не взобрался на спину носильщика, но на следующий день шли еще медленнее. Поход совсем застопорился, когда Кви Ли кувыркнулась вниз, разбив лицо и спину, и отвергла все попытки вогфаунда поднять ее и понести. Когда Перри предложил ей опереться на него, она лишь засмеялась:

— Ты что, меня не знаешь?

Назавтра день прошел спокойно и очень продуктивно. Никто не упал, не сломал даже маленькую кость. Любимая стоянка Катабасис оказалась пустой: поляна, окруженная радужной растительностью, каждый раз разная, но, как обычно, приветливая. Носильщица опустила рюкзак и помогла клиенту поставить палатку. Следом подошел вогфаунд. Поджидая, когда на тропе появится Один-за-Другим, он, как всегда, жаловался на свои проблемы и неудачи.

Кви Ли легла на спину прямо посреди поляны, вытянула ноги. Она плакала и смеялась. Неестественно яркое солнце вспыхивало искрами на уставшем, мокром от слез лице. Растения из сотни различных миров переливались всеми оттенками видимого спектра в яростном белом сиянии светила.

Покончив с делами, Катабасис присела отдохнуть, развалилась прямо на мокрой земле. Штаны и перья наливались тяжелой сыростью.

Ее коллеги протопали мимо.

— Если бы мы заключили пари, — сказала Один-за-Другим, — то завтра ты бы выиграла.

— Или проиграла, — отозвалась Катабасис.

Сверкающие, как каменья, глаза изучали женщину, лежавшую на земле.

— Как ты и сказала, она — зверюшка.

— Это я — зверюшка? — спросила Кви Ли.

— Ты, — ответила Катабасис. — И ты заберешься на эти горы.

— Я самая лучшая зверюшка, да. — Женщина слегка улыбнулась.

Перри сидел у палатки, разворачивая аэрогелевый спальник.

Варид выполз из своего укрытия. Лишь с третьей попытки он смог встать на ноги и медленно пересек поляну, чтобы взглянуть на Кви Ли. Эта странная привычка появилась недавно, но супруги не восприняли ее как оскорбление: навязчивое внимание Варида их отчего-то совсем не удивляло. Катабасис размышляла, в какую сторону потечет вечерний разговор. Она расположилась вдали от других носильщиков, наблюдая за истощенным человеком и прекрасной зверюшкой, плакавшей от удовольствия, и не заметила, как большой камень позади нее сдвинулся с места. Секундой позже несколько миллионов тонн черного гранита сползло на поляну, круша и хороня под собой все в десяти шагах от места, где сидела Катабасис.

Двое носильщиков погибли мгновенно.

Трое выживших звали их, искали, даже когда ночь опустилась на поляну, но никто не ответил. И только беззаботные биннерлинги скакали по мертвому камню.

Варид не принял участия в поисках. Пошел туда, где прежде лежала Кви Ли, и сел на ее место, то открывая глаза, то закрывая. Из тьмы прозвучали его жестокие, но правдивые слова:

— Кто-нибудь другой откопает их, — и потом, со знанием дела: — Удивительно, как мало нужно удачи, чтобы пережить такое.

Ее группа подающих надежды готовилась к выпуску. Детство закончилось, клинообразная ячейка перестала казаться просторной и уютной. Воин все так же приходил по утрам и облизывал ее пятки, торчавшие в коридоре. Все тот же воин, который пару лет назад рассказал ей о человеческих существах. Тайна казалась удивительной, огромной, больше, чем может вместить разум. Существа с далекой звезды прилетели на их планету, на Бытие, и по крайней мере один из гостей ступал по земле соседнего мира. Такие знания не могли долго храниться в секрете. Поползли слухи, и постепенно учителя, подающие надежды и даже старые слуги в уборной стали тайно обсуждать странных созданий, упавших с небес. Некоторые говорили, что Пятеро переговариваются с ними по ветровому радио. Пришельцев было мало, они не могли остаться надолго, так как гравитация сокрушала их слабые тельца, но все истории сходились в одном: гости из безымянных миров обещали мир и культурный обмен, а также произносили долгие речи о славной волшебной природе своего далекого мира.

Вскоре те, кто жил в крепости и во всем мире, осознали: происходит нечто великое. Больше никто ничего не понял.

Обычно девушка пробуждалась от влажного прикосновения языка воина. Но в то утро она проснулась от того, что шесть крепких пальцев тащили ее из ячейки за ногу. Ее лучший друг-математик возбужденным сердитым голосом — слов почти не разобрать — бормотал, что нужно торопиться на арену. «Быстрей, — ворчал он. — Пятеро хотят нас видеть, а мы опаздываем».

Девушка оделась на ходу. Крупная, сильная от природы, она бросилась бежать по коридорам, уверенная, что ее накажут за опоздание, и, к своему удивлению, обнаружила, что оказалась в числе первых из приглашенных.

Все Пятеро вместе появлялись только в праздничные дни. Случай был особый, и пятерка — новая. Старшая жена совсем недавно умерла, ее заменил молодой умный муж, оказавший народу тысячу важных услуг. Новый муж, как и положено, молча сидел сбоку. От имени Пятерых выступала старшая жена, предложившая народу встать теснее. Когда под куполом больше не осталось свободного места, она приказала всем замолчать и слушать предельно внимательно.

— В нашем мире появилось новое слово. Человек, — как-то неестественно рыкнула она.

В воздухе витало возбуждение, но никто не проронил ни слова.

— Именно из-за этого мы созвали весь народ, — продолжила она. — Звездные существа преодолели огромное пространство и прибыли на нашу планету. Они спустились в другой мир и к нам приходить не собирались. Пришла пора признаться себе: мы бедны. Именно поэтому они не обращали внимания на наш народ. У нас нет ни ресурсов, ни выдающихся знаний. В сравнении с народом, живущим на молодых горах, нас мало. Они не пришли к нам и никогда не придут, и только глупцы могут продолжать вести бессмысленные беспредметные переговоры.

Откровенность будоражила хуже, чем шершавый язык воина. Девушка уже была взрослой и знала, что нужно молчать, несмотря ни на что. Стараясь не шевелиться, она, окруженная толпой, начала осторожно оглядываться вокруг, пока не заметила группу воинов. Они, твердые, как металл, были слеплены из другого теста, чем подающие надежды. Ее воин стоял смирно, даже не дрогнул, когда речь продолжилась.

— Нас мало, и мы бедны, — повторила жена. — И, что еще хуже, перспективы наши довольно безрадостны. Наш старый мир разрушается. Возможно, новый мир неожиданно поднимется ввысь неподалеку от нас, и тогда мы сможем переселиться туда и начать всё заново. Но горы — неверные боги, поэтому моя семья и мой народ годами готовились к исходу. Там, за горизонтом, где встает солнце, находится гряда молодых гор, слишком далеких, чтобы в них поселиться, но и слишком слабых, чтобы противостоять нашему нашествию. Таков был план нашего спасения на ближайшую тысячу лет, такой была наша цель.

Но теперь у нас появилась другая цель — человеческие существа. Могущественные создания, обладающие орудиями, испугавшими даже сильнейших из наших соседей. Они движутся от звезды к звезде с легкостью, поражающей наш слабый разум. Человеческие существа — доблестные герои.

Ценя милости и добрые дела, их посланец обратился ко всем народам Бытия с предложением. Они возьмут нас в полет на своем звездолете, который больше всей нашей планеты, если мы сможем предложить им нечто ценное. В обмен на второй ценный дар они подарят нам бессмертие. Великий Корабль отвезет нас на новую планету, прекрасный пустой мир, возвышающийся над пустошью, не такой уродливый и жаркий, как наш.