Маршал приказал устроить громадный лазарет на высотах Франка, господствующих над Варной, чтоб сосредоточить там специально холерных больных и иметь возможность локализировать этот бич.

Сент-Арно поражает всех! Приезжая каждый день в лазарет, разговаривает с больными, ободряет, поднимая их нравственный дух… он не щадит себя! Его видно всюду, и каждый недоумевает откуда у него берутся необходимые силы быть всегда там, где его присутствие может быть полезно…

О! мужественный маршал, каким примером он служит для всех нас?

Из всей армии в одной только 3-й дивизии санитарное состояние не оставляет желать лучшего. К счастью, мы не занесли с собою холеры из Базарджика, и принц сделал очень удачное распоряжение для сохранения здоровья его людей, предписав ограниченное количество учений, но зато он поддерживает деятельность людей при помощи более подходящих к ним условий, отдав приказ штаб-офицерам об устройстве в ротах просторных землянок для того, чтоб все солдаты могли иметь убежище от солнечного зноя. Он приказал также каждый вечер разводить перед лагерем большие костры, которые должны гореть по крайней мере до 10 часов. Из соревнования роты стараются иметь лучшие костры, для чего люди отправляются в лес, таща за собой целые деревья, тогда как другие приносят дрова вязанками и вечером поддерживают пламя в 8–10 метров высотою.

После вечерней зари, все солдаты сходятся у этих огней, смеются, поют, шутят, рассказывают сказки, обогреваются и сушат одежду, прежде чем отправиться на покой в палатки. Два или три раза в неделю полковые оркестры играют на передней линейке лагеря не из опер и не отрывки серьезной музыки, а исключительно популярные песни, которым часто вторит хор солдат.

Принц Наполеон, сначала не внушавший большего доверия, теперь, должно отдать ему справедливость, прекрасно ведет свою часть.

Мой полк размещён ближе всех к лесу возле деревни Джефферлик, и так как наши солдаты по природе великодушны, то они оказывают жителям возможные услуги, а те в свою очередь снабжают их всякими необходимыми инструментами для рубки леса и устройства землянок.

Я познакомился с семьей фермера, жена которого отдала в мое распоряжение очень опрятную, большую, но плохо меблированную комнату, в которой я сижу и пишу вам или днем отдыхаю. Эта семья, вероятно, из богатых людей в стране и не испытывает нужды; кроме половины дохода, которую необходимо отдать землевладельцу, у них остается еще для уплаты налога, прокормления проходящих турок и для содержания правительственных чиновников, живущих в деревне; короче сказать, им остается лишь столько, что они могут прожить бедно; однако эти люди вовсе не ленивы, они поднимаются с восходом солнца и работают без отдыха до вечера. На женщин, как и во Франции, здесь возложены различные домашние обязанности и они редко выходят на полевые работы.

Некогда в стране воспитывались для охоты соколы, и эти птицы с высоким полетом еще имеются и теперь, составляя предмет внимания многих. Постепенно они привыкли к человеческому обществу и свивают свои гнезда внутри домов, как наши ласточки; так одна пара устроилась в самой кухне моего фермера, свив гнездо над шкафом, куда они приносят своим птенцам добычу, кладя ее иногда на стол и собирая остатки мяса, даже и в то время, когда фермерша приготовляет на нём обед.

Но соседство этой птицы имеет важные неудобства, которые особенно чувствительны по утрам.

Против фермы находится фонтан, снабжающий в изобилии хозяев свежей и превосходной водой, куда ходят все наши люди с манерками.

Уверен, что качество этой воды способствует также поддержанию нашего здоровья. Жители весьма заботливо содержат этот фонтан, а также и доступы к нему.

Я не желаю, чтоб матушка думала, что мы живем в лагерях, как басурманы; церковная служба с духовником установлена в каждой дивизии и по воскресеньям месса отправляется в часовне, устроенной из зеленых ветвей, перед лагерями.

Принц, генералы с их штабами, офицеры и очень много солдат охотно присутствуют при богослужении. Необходимо быть в лагерях, далеко от своей семьи и отечества, чтоб оценить силу религиозных чувств нашего войска, особенно у тех, которые были новобранцами. Мне кажется, что настоящее приближение опасности, хотя еще и неизвестной, но уже предчувствуемой, развивает у человека особую потребность исключительного поручения себя покровительству Божьего Промысла.

Я видел духовника только во время мессы, в остальное же время он не бывает в лагерях, так как все дни проводит в лазарете, где, по рассказам, удивляет своим самопожертвованием. В виду этого было бы удобнее, если б каждый священник имел бы в помощь себе викария; положение первого поэтому было бы менее тяжело.

Лагерь под Джеферликом 16/4 августа 1854 г.

Газеты вероятно известили вас о большом несчастии, повергшим в уныние всю союзную армию.

10 августа/30 июля происходило в лагерях представление в театре зуавов; около десяти часов вечера, заметили зловещее зарево по направлению к Варне и в то же время послышались рожки 2-ой дивизии, дававшие сигнал тревоги.

В одну секунду актеры разделись, а зрители бросились по своим ротам; все были в сильнейшем волнении и ждали приказаний… Была наряжена в качестве рабочих команда из тысячи человек от каждого полка, которые направились бегом под начальством своих офицеров в пылающую Варну.

Так как город был уже заполнен рабочими из ближе расположенных дивизий, то наши люди были задержаны и получили приказание находиться в распоряжении старшего, на случай необходимой смены своих товарищей 1-ой, 2-ой и 4-ой дивизии.

Сам маршал распоряжался помощью, показываясь в опасных местах и увлекая всех своей неустрашимостью, свойством его армии.

Варна заключает в своих стенах воинские запасы, материалы и жизненные припасы, назначенные для большой армии, находящейся в походе! Французские, английские и турецкие пороховые погреба находятся в центре пожара и один уже взорвало, всё потеряно… всё… Целый город исчез и с ним народонаселение и 25 тысяч человек, прибежавших из лагеря для спасения!

Благодаря геройской защите, можно было овладеть огнем только около 2 часов утра!

С рассветом представилось грустное зрелище!.. Более половины города и часть наших интендантских магазинов сделались жертвою пламени!

Чему приписать причину сего пожара?.. никто не может объяснить… впрочем, всегда легко поджечь деревянные постройки, даже и без намерения!

Маршал не удерживал рыданий на развалинах Варны. Днем моряки подвезли необходимые припасы и раздача их пошла привычным, правильным порядком.

В то время, как мы под стенами Варны, ждали приказа о начатии действий, генерал Тома сообщил мне достаточно интересные известия.

Прежде всего, что цель нашей экспедиции в Добруджу состояла в захвате русского корпуса, оставленного при отступлении на правой стороне Дуная. Для достижения сего результата 4500 башибузуков были отправлены за Кюстенджи и должны были перейти на правый берег Дуная. 1-я дивизия прикрывала движение их своим полком зуавов и должна была послать 6–8 батальонов по направлению к Рассове.

1-я дивизия, оставаясь в арьергарде в Мангалии, должна была атаковать русских во фланг, а 2-я дивизия, стоявшая лагерем близ Базарджика, должна быть готова к выступлению туда, где её присутствие будет полезно.

Башибузуки встретили достаточное количество казаков у Кайгарлыка и заставили их отступить, но сами не могли продолжать наступления по предположенному плану, остановленные молниеносной холерой, которая истребила у них более 400 человек в один день, и вскоре перешла затем в две ближайшие французские дивизии.

Вследствие сего маршал был поставлен в необходимость отступить с армиею к Варне.

Во время этого движения 1-я дивизия потеряла более 800 человек, от 20–25 офицеров и из них 4–5 главного штаба, а со времени вступления в лагеря, вообще около 3 тысяч лиц, отправленных в госпитали. 2-я дивизия понесла более важные потери, а именно: около 400–500 человек умершими и 1200–1500 отправленными в лазареты.