Вполне надеюсь на своих начальников и верю в самого себя… желал бы, чтоб и вы сами разделили эту веру в нас!

На борту «Вальми». 3 сентября/23 августа 1854 г.

1/20 сентября в 7¹/₂ часов утра, вся моя рота с мешками за спиной, поместилась в шаланде, которую пароход отбуксировал до трапа на «Вальми». Море было спокойно и переход с судна на судно произошел в порядке и без происшествий. В 8¹/₂ часов все мои люди были помещены в нижней батарее, а свою койку, специально отведенную капитанам, я получил в верхней батарее. На «Вальми» 1200 матросов, а также и принц Наполеон со всем главным штабом 3-й дивизии, весь 22 легкий полк и 6 рот 20 легкого, всего 1750 человек пехоты, так что с экипажем гарнизон этого судна составляет более 3000 человек.

Снаряжение судна находится в таких условиях, что «Вальми» не придется быть бездеятельным, если бы флоту явилась необходимость вступить в бой.

Морские офицеры оказали нам сердечный прием и возможную помощь.

Высшие офицеры обедали за столом капитана корабля, субалтерн же офицеры за столом офицеров-моряков. Ординарцы и фельдфебеля у гардемаринов.

Площадка, на которой мы обедали, вероятно приготовлена для этого специально, так как из стола для 12–15 морских офицеров пришлось сделать его более чем на 100 приборов; прислуга, посуда и проч. и главным образом провизия, также были заготовлены в пропорции, необходимой для всей новой потребности.

Интендант хорошо сделал, приказав заготовить большое количество провианта. Капитан фрегата на вопрос о численности жизненных припасов, которым следовало запастись, отвечал, что необходимо рассчитывать на неделю хода, а потому интендант решил в видах избежания недостатка, взять провизии по крайней мере на 12 дней. Значительный расход для стола офицеров, покрывается излишними запасами, назначаемыми для каждого пассажира.

За ужином, старший офицер-моряк в прекрасных выражениях, провозгласил тост за единение морских и сухопутных армий и во славу нашего оружия, а мы с энтузиазмом опорожнили стаканы, наполненные шампанским, провозгласив: «Да здравствует Франция! Да здравствует Император»!

Единственный случай, как мне рассказывали, произошёл в Варне; шаланда с 60 зуавами была разрезана надвое шедшим пароходом в момент её отчала от пристани, причем спасено было не более половины людей, остальные же потонули.

С непривычки неудобно взбираться на койку, необходимо прибегать к гимнастике и подниматься на руках; не один капитан должен был на первое время обратиться к помощи товарищей. Я хотел похвастаться ловкостью, но к стыду своему оборвался и, грузно упав на орудие, ушибся.

Видел принца, он выздоровел и у него осталась от болезни только небольшая бледность. Он показался мне озабоченным и обеспокоенным. Дивизия его посажена на суда. 1-я бригада на «Алжир» и «Баярд», 2-я на «Вальми» и «Город Марсель», где находятся и остальные люди моего полка. Все суда принадлежат к кораблям первого ранга.

Маршал, генерал Мартемпри, начальник главного штаба, генерал Тизи, начальник артиллерии, генерал Бизо, начальник инженеров и адмирал Гамелин, командующий эскадрой, помещались на корабле «Город Париж».

Наши солдаты нисколько не потеряли в хорошем расположении духа, хотя дисциплина на судне была строже чем на суше, им жилось хорошо и они получали утром порцию водки и вина за обедом. Всякий день часть пассажиров выходит на палубу подышать чистым воздухом; всё подчиняется строгим правилам, даже указано место, где солдаты могут курить свои трубки. Матросы славные малые и не насмехаются над своими пехотными сотоварищами.

Мы проклинали англичан за их неготовность, задерживавшую нас в Балтчикском заливе, который предполагали оставить еще вчера 3 сентября; турки ожидают также, как и мы… Лишь бы только море было спокойно, вот единственное желание всех.

На борту «Вальми». 11 сентября/31 августа 1854 г.

Последнее письмо известило вас о моем устройстве на судне и общем недовольстве на медленность англичан, которые задерживают наше отплытие. Маршал должно быть еще более других и нетерпеливее нас чувствует, как важно произвести высадку в Крыму, прежде чем русские успеют вооружиться и без сомнения, для того, чтоб заставить поторопиться англичан, отдал приказание французской и турецкой эскадрам, поднимать паруса утром 5-го числа.

Контр-адмирал Люго, находившийся на нашем корабле, говорил, что английская эскадра должна сопровождать все коммерческие суда с тяжелым материалом для армии, и что нашему флоту предстоит собраться вблизи Змеиного Острова.

Как бы то ни было, эскадры тронулись в 7 часов утра, все под парусами, колонною в три линии. Французский флот состоит из 15 военных кораблей, из которых шесть нагружены только одним войском, для того чтоб быть готовыми к бою, — много фрегатов и несколько небольших транспортов с артиллерийскими запасами. Турецкий флот состоит из 9 военных кораблей и идет также колоннами на одном уровне с нами.

Этой внушительной эскадре предшествуют и идут с флангов лоцманские пароходы, назначенные для указания пути.

Море, всё время спокойное, покровительствует нашему путешествию.

Возле Змеиного Острова, флот остановился для ожидания англичан. 8-го на рассвете на горизонте показались маленькие черные точки, и я поспешил на ют. Наконец то идет английский флот со всей коммерческой флотилией!

Не нахожу возможным объяснить вам то чувство, которое испытал, увидя эти сотни кораблей, постоянно увеличивающиеся на горизонте! Сердце мое успокоилось и мне казалось, что я заплачу! Кто может бороться с такой силой? О Франция, как ты велика во всём, и как я горжусь быть французом! Никогда, ни в какую эпоху истории, не бывало сосредоточено в одном месте флота, состоящего из 90 военных кораблей и 350 транспортных парусных и паровых судов!.. лес мачт.

Английская эскадра, вместо того чтоб войти в линию колонн, как мы ожидали, продолжала свой путь по направлению к северу, и вечером мы потеряли из виду её корабли и транспорты. Я узнал вчера, что они направились к Одессе, чтоб сделать диверсию к ложной высадке в этом месте и ввести этим русских в ошибку. Мы же продолжали свой путь к Востоку.

Офицеры «Вальми» по-прежнему предупредительны к нам. Подается шампанское или бордо каждый день к обеду, сотерн к завтраку, и мы очень довольны таким столом.

После обеда, с особого любезного разрешения, мы выходим на ют, обыкновенно назначаемый для высших офицеров, беседуя о вероятностях будущего. Здесь часто прогуливается принц, и хотя он охотно разговаривает только с офицерами высших чинов, но мы хорошо слышим всё, о чём он рассуждает с ними. Он критикует в резких и горячих выражениях нашу высадку в Крыму. Если нам, субалтерн-офицерам, приходится не одобрять своих начальников, то никогда мы не делаем этого перед подчиненными, а поэтому его выражения по сему поводу нас не трогают и не удовлетворяют.

Сегодня море немного волнуется, и я подвергся морской болезни, чувствуя облегчение только в лежачем положении, весьма впрочем неудобном для письма.

13/1 сентября 1854 г.

Море делается беспокойным, хотя еще и не опасно. Однако адмирал решил более благоразумным бросить якоря. Мы находимся вблизи Тарханкутского маяка.

Предположения выясняются. Английская эскадра и транспорты соединились с нами, и флот в комплекте! По всему вероятию, нам предстоит высадка на одном из пунктов прибрежья полуострова.

Говорят, что маршал желал бы выйти на берег возле устья реки Качи, между тем, как по мнению лорда Раглана следует высадиться на Ольдфордском берегу.

Небольшой пароход «Карадок» с генералом Канробером и английским генералом Блумом, адмиралом Брюа и полковником главного штаба Трошю отправился для осмотра берега: окончательное решение о месте высадки будет принято по его возвращении.