Роман Юрьич поперхнулся и ничего не молвил в ответ. Затем поднялся другой боярин.

— Мудры твои помыслы, князь Ярослав Владимирович. Нельзя Ростову без порубежной крепости. Булгар и хазар на Волге тьма, в любой день могут набежать.

— Воистину речешь, — поддержал другой из княжьих мужей. — Без крепости пропадем, да и торговать нам надобно. Близ Волги живем, а купцов снарядить пугаемся. Веди на чудь, князь.

— Веди! — дружно воскликнула дружина.

— Быть по сему! — твердо произнес Ярослав. — В Ростов гонца отправлю.

Князь отыскал глазами гридня Никушку.

— Бери коня в деревеньке и скачи в Ростов. Передай нашу волю воеводе. Пусть немедля попов соберет, чудь будем крестить. А еще пусть добрых мастеров кличет, кои знатную крепость могут срубить. И чтоб борзо!

— Как идти из Ростова? — довольный княжьим повелением, вопросил Никушка.

— На лодиях. Скоро ли попы притащатся? На лодиях, Никушка. Будем ждать их в Медвежьем Углу. Скачи, отрок.

Ярослав весел. Сидел с боярами на переднем судне, изрекал, поблескивая глазами:

— Старший брат мой Вышеслав своим Господином Великим Новгородом похваляется. Де и богатством он славен и купцами заморскими, а мы-де сидим в лесах да на болотах и ничего не видим. Так нет же, быть и Ростову градом Великим! Будем и мы за море ходить.

Чем дальше к северу, тем непроходимее и угрюмее становились леса. Места глухие, безлюдные, изобиловавшие всяким зверем.

Когда солнце поднялось над головами, берега Которосли стали заметно раздвигаться, а вскоре и вовсе вышли на самую ширь. Глазам дружинников открылась величавая раздольная Волга.

Неприступным богатырским утесом высился над рекой Медвежий Угол, утонувший в дремучем лесу.

— Вот это брег! — изумленно ахнул один из дружинников.

Мерянин в короткой звериной шкуре стрелой летел к хижине вождя. Тот сидел у очага и ждал, когда женщины сварят в котле оленье мясо.

— Беда, Сиворг! На реке чужеземцы! — воскликнул мерянин.

Вождь поспешно поднялся и вместе с одноплеменником побежал к обрыву селища. Выглянув из зарослей, Сиворг увидел под крутояром десятки лодий с рослыми, бородатыми воинами в кольчугах.

Руситы!

Глаза вождя сверкнули злым огнем. Вновь пришли к Медвежьему селищу эти люди. Они были здесь прошлым летом, в тот день, когда Сиворг напал на купеческий караван, шедший в Хазарское царство. Мерян ждала богатая добыча, но помешали внезапно появившиеся руситы. Они выплыли из Которосли и ударили по мерянам. Бой был свирепым и долгим, но руситы оказались сильнее. Меряне сдались русскому князю Ярославу. Тот не стал убивать пленников. Князь взял с мерян клятву — жить с русичами в мире и платить дань граду Ростову.

Ярослав на другой день повернул вспять в свое княжество, а Сиворг затаил злобу. Он и не думал покориться руситам. Меряне — свободное племя и оно не захочет чужой власти и дани.

Но вот руситы вновь у Медвежьего селища. Их много. На переднем судне реет княжеский стяг со львом, зажавшим меч в поднятых лапах.

Князь Ярослав!

Зачем он пришел к селищу? Зачем привел так много воинов?.. А может, руситы встали на отдых, а затем поплывут далее?

Нет, руситы начали сходить на берег. Они пришли с войной.

Сухощавое, будто высеченное из камня лицо Сиворга ожесточилось. Приказал мерянину:

— Созывай племя к Велесову капищу. Поднимай волхвов!

Мерянин убежал в селище, а Сиворг еще долго наблюдал за высадкой руситов. Они вышли на берег Которсли и принялись разводить костры, но пока никто из них не поднимался на утес.

Сиворг направился в селище, из которого донеслись глухие удары бубна. Меряне, покинув жилища, сошлись у Велесова капища.

Сиворг встал у деревянного идола и поднял руку.

— Слушай меня, соплеменники! Руситы подошли к нашему селищу.

— Не хотим руситов! Они пришли за данью! — недовольно закричали меряне.

Мужчины были в овчинных и оленьих шкурах, у каждого поверх груди — подвеска с фигурками зверей, птиц и змей, в мочках ушей — продолговатые кольца.

Сиворг ступил к древнему волхву, заросшему до колен серебряной бородой.

— Тебе слово!

Волхв вскинул обе руки над головой и повернулся к капищу.

— Молитесь Велесу!

Меряне рухнули на колени, подняв лица на истукана. Из глазниц и ушей бога повалил густой сизый дым.

Волхв продолжал неподвижно стоять с поднятыми руками. Бескровные губы его шептали молитву. Он просил Велеса отвести беду от племени. Пусть руситы покинут селище и уйдут в свою землю. Но смилостивится ли бог?

Чудь ждала, уставившись на идола. Но вот изо рта Велеса посыпались огненные искры, а затем вырвалось пламя. Меряне устрашились:

— Бог гневается!

— Горе нам люди!

— Велес требует жертвы!

Сиворг вновь подошел к волхву.

— Что повелишь?

— Велес уже повелел вождь. Он хочет жертвы.

— Какой?

— Богатой. Надо выбрать самую красивую девушку, отдать ее священной медведице, и тогда руситы покинут нашу землю.

Сиворг обратился к племени:

— Принесем ли жертву медведице?

— Принесем, Сиворг. Так желает Велес! — согласно закричали меряне.

Выбрали Радмиру. Это из-за неё шли раздоры юношей; каждый хотел заполучить юную красавицы в жены. Так пусть же не будет раздоров. Радмира достанется священному зверю.

Девушку окружил волхвы, сняли с неё одежды и украшения, кинули их в костер.

— Мужайся, Радмира. Тебе выпала большая честь послужить всему племени. Скоро ты уйдешь в другой мир и станешь духом бога Велеса, — сказал старший древний волхв.

Загремели бубны. Радмиру повели на окраину селища, откуда начинался глубокий Медведицкий овраг. Здесь, под узловатыми корнями вековой сосны, была вырыта огромная пещера; вход в нее был забран крепкой металлической решеткой, увешанной фигурками богов. За решеткой виднелись голые черепа и обглоданные кости. Каждую неделю племя убивало в лесах зверя и приносило его медведице. Жертву кидали через верхнее отверстие.

Послышалось злое рычание. Медведица вышла из тьмы пещеры и обхватила передними лапами решетку.

Меряне упали на колени, а волхвы с Радмирой поднялись на пещеру и отодвинули решетку. Медведица, обнажив клыки, свирепо заревела, сотрясая утробным воем селище.

Радмира отшатнулась.

— Нет, не хочу! Не хочу быть духом!

Сиворг взмахнул рукой, и Радмиру кинули в пещеру. Раздался душераздирающий крик, а затем все смолкло.

Священная медведица приняла жертву.

Князь Ярослав три дня стоял у Медвежьего селища и ждал подхода священнослужителей. Лодии пришли около полудня. С иконами и хоругвями на берег сошли дьяконы и пресвитеры во главе с епископом.

С других судов выбрались на берег деревянных дел мастера с топорами. Оглядывая лес, говорили:

— Добрая сосна. Высокая и звонкая.

Подошел Ярослав, спросил:

— Слюбно ли здесь, мастера?

— Слюбно, князь. Поставим крепость — ни один ворог не возьмет, — дружно ответили крепостных дел умельцы.

Ярослав приказал всем подняться в гору.

— От Волги и Которосли нам не взобраться, токмо через овраг, — молвил он.

Медведицкий овраг был глубок, глух и угрюм, густо заросший хвойным лесом. Солнце в овраг никогда не проникало, застревая в косматых вершинах.

Поднимались с трудом, цепляясь руками за сучья, коряги и узловатые корни. Протяжно и гулко ухнул филин. Боярин Роман Юрьич, кряхтя и охая, напуганно сотворил крестное знамение, недовольно пробурчал.

— К черту на рога лезем.

Дальше лес слегка поредел, но зато пошел плотный саженный бурьян. Ярослав взял у дружинника секиру и стал прорубать себе дорогу.

Когда, наконец, поднялись из оврага, то увидели перед собой мерянских воинов с мечами, дротиками и луками. Лица их были суровы и враждебны.

От воинов отделился Сиворг. Прошел несколько шагов и остановился неподалеку от князя.

— Зачем ты сюда пришел, Ярослав?