— В этом тумане вредно много работать, господин Яромир. Но совсем без движения вам нельзя. Я консультировался вчера с Амиром, и он сказал, что ежели для здоровья, то можно работать полчаса подряд, потом перерыв, потом снова полчаса работать. И так не более двух раз в день. Но и не менее. Даже не рассчитывайте на поблажки, господин Яромир!

Я пожал плечами.

— Да уж, с тобой рассчитаешь.

К обеду Амир остановил своих крокодилов, и установил небольшую, по сравнению с давешним вольером, кормушку, куда и высыпал шестимерную скумбрию. Мы тоже поели, потом лоцман снова погнал корабль вперед. Незадолго до ужина, мы издали увидели полянку, заросшую пурпурными кораллами. Амир попридержал своих заплывных, и подошел бортом вплотную к полянке.

— Можете спуститься прогуляться, господа. В это время года пурпурные кораллы почти безопасны. Вот после дождя у них начнется период резкой активности. Честное слово, на это даже интересно посмотреть. Впрочем, по моим расчетам, дождь должен пройти со дня на день. Может быть, вы еще увидите дождь в Красном море. Знаете, это совершенно незабываемое зрелище. Уж можете мне поверить, господа!

Я уважительно покачал головой, пытаясь представить, что же именно способно поразить воображение бывалого человека в этом мире сказки. Ничего путного мне на ум не пришло. Я пожал плечами, обнял было Милочку, наткнулся носом на маску на ее лице и вздохнул. В самом деле, господа, ну что это за медовый месяц, если нет возможности поцеловать родную жену?!

Мы спустились по веревочной лестнице на полянку. Пушистые деревья лениво шевелили длинными, ветвистыми усами, неторопливо собирали проплывающих мимо мальков и подтягивали к каким-то плоским, круглым выростам. В эти выросты, похожие на плоские цветы — петунии, усы запихивали рыбок и так же лениво продолжали шарить вокруг в поисках новой добычи.

Внезапно Амир дотронулся до моего плеча и показал рукой в другую сторону. Я обернулся и замер. Амир, тем временем, указал на диковинку Джамиле, Яношу, Всеволоду и Лучезару. Чуть в стороне от нас проплывала рыба довольно солидных размеров. Примерно так с полметра длиной. Она была непомерно раздута, прямо-таки как шар, или же дирижабль. Этот дирижабль охотился на мелких рыбок, и вдруг коснулся ленивого кораллового уса. Дирижабль дернулся и замер, когда на помощь первому усу пришли другие. Коралловые усы облепили рыбу со всех сторон, потом резко дернулись, и наземь упал рыбий скелет и кое-какие потроха. К ним незамедлительно потянулись новые усы, и вот уже от рыбины осталось только воспоминание.

Я, как завороженный, смотрел на коралловые заросли. Мне вдруг стало как-то неуютно. Я представил, что один из нас мог оказаться на месте этой рыбы, поежился и обнял жену.

— Вам повезло, господа, — радостно проговорил Амир, нарушив мрачное очарование кораллового леса. Я перевел дух и обернулся к лоцману. — Эти рыбы не так уж часто встречаются. Обычно они скрываются от людей, да и к хищным кораллам стараются не приближаться. Так нелепо они ведут себя только перед дождем. Думаю, не сегодня — завтра действительно пройдет дождь. В таком случае, я обязательно отвезу вас к зарослям лимонных кораллов и еще раз к пурпурным. Я знаю одно место, где обе разновидности можно наблюдать прямо с корабля, — Амир засмеялся. — Поверьте, на слово, господа, вам совершенно не захочется спускаться!

У меня совершенно пропало желание гулять среди этих кустов, с риском послужить обедом. Я так старался поправиться, и мне даже это удалось. Но ведь я не для того откормился, чтобы послужить ужином для пурпурных кораллов Красного моря! Хотя, конечно, пурпур всегда считался королевским цветом, но до сих пор как-то не было принято откармливать пурпурных тварей живыми королями. Правда, в некоторых областях я уже стал первым, так, например, я — первый король, из всех, о ком я знаю, который собрался прокатиться за границу. Впрочем, может быть, мои предшественники также соблюдали инкогнито. Сказать, что я первый король, который промышляет работой по кораблю, тоже нельзя. Ведь всем известно, что Фердинанд Арагонский ехал к невесте под видом слуги и прислуживал своим спутникам на привалах. Так что мой медовый месяц всего лишь естественное продолжение древней традиции. А в семнадцатом веке короли любили работать в кузнице. Кто-то ковал подковы, а кто-то наоборот их гнул. Кому что нравилось…

— Может быть, пойдем, и мы поужинаем, — неуверенно предложил я.

Мои спутники согласились, а Милорад, кажется, принял мое предложение как естественное следствие проведенной им сегодня в массах культурно-воспитательной работы. По крайней мере, он посмотрел на меня с гордостью и удовлетворением, присущим родителям, уговорившим свое дитя скушать ложечку за маму, ложечку за папу, ложечку за одну тетю, ложечку за другую, и так далее, пока не кончилась еда на тарелке.

После ужина лоцман преодолел еще несколько километров, прежде чем распрячь крокодилов. При одной только мысли о том, что из корабля нужно выпрягать крокодилов, загонять их в вольер и кормить шестимерной скумбрией, я приходил в бурный восторг. Разумеется, я снова напросился поехать с Амиром. На этот раз меня взялись сопровождать только Янош и Всеволод. Янош разделял мой мальчишеский восторг перед нашим способом передвижения, а Всеволод считал, что так ему лично будет спокойнее. С гораздо большим удовольствием он бы держал меня в Междвежке под бдительным присмотром своей службы. Но раз уж мне так неймется, тогда он составит мне компанию. Хотя, конечно, после такого дня, да еще после подъема в полпятого, он бы с большим удовольствием лег спать.

Милочка отправилась принимать душ и сообщила, что ежели я хочу проводить свой медовый месяц с шестимерными крокодилами, то это мое личное дело. У каждого свои причуды. Она так предпочтет проводить если не месяц, то уж, по крайней мере, эту ночь, наедине с подушкой.

— Дорогая, ты что же, откажешься от одеяла? — удивился я.

Джамиля рассмеялась: — Я даже от грелки не откажусь! — легко поцеловала меня и велела не забыть надеть маску.

Я спустился в лодку. Темнело. Из-за повышенной влажности, как только солнце пряталось за горизонт, становилось прохладно и неуютно. Так что теплые костюмы из ангорки пришлись нам весьма кстати. К моему удивлению, рыбки куда-то попрятались, и вообще мне показалось, что стало менее влажно. Я поднял голову.

— Амир, мне показалось, или, в самом деле, видна луна?

Амир посмотрел на небо и проговорил с досадой.

— Я же говорил, будет дождь, господа! Кажется, это случится еще раньше, чем я предполагал.

— Дождь? Но ведь стало суше…

— Это Красное море, господин Яромир. Впрочем, не извольте беспокоиться. Все сойдет в лучшем виде.

Когда мы вернулись на корабль, и я принял душ, Джамиля уже мирно спала. Я осторожно лег с краю, подумал, что меня все-таки легко не заметить и огорчился. Потом осторожно погладил Милочку, вспомнил, когда мы встали, посмотрел на часы и решительно отодвинулся в сторонку. Милочка так хотела отдохнуть…

Утром я проснулся от мерного звука дождя. Милочка еще спала. Я посмотрел на часы. Было уже около одиннадцати.

— Ну, мы и спим! — негромко восхитился я.

Джамиля пошевелилась.

— Вообще-то я проснулась уже час назад. Но ты так сладко спал, что я решила тебя не тревожить и взяла книжку. Хорошую книжку. Сонную.

Я протянул руку и взял то, что она пыталась прочитать. Мда. Сразу было видно, что Джамиля не слишком долго выбирала книжку для чтения. Эту книжку оставил вчера в кают-компании Амир. Это было практическое руководство по уходу за шестимерными крокодилами.

Я открыл ее, чтобы посмотреть, но Милочка отобрала ее.

— Не надо, а то еще уснешь. У меня на тебя другие планы. К тому же, ты еще не завтракал…

Когда мы пришли в кают-компанию, дождь все еще стучал по палубе. В кают-компании была только обычная смена охраны, а из капитанской каюты доносились веселые голоса. Мы прошли к Лучезару. Там уже собрались оба его помощника, лоцман, Всеволод и Янош.