Вацлав ошеломленно сделал три шага вперед и снова замер. Милан протиснулся в кабинет и, наконец, увидел, что именно повергло его шефа в такое изумление. В удобном кресле у журнального столика сидела роскошная женщина. Судя по всему, она была выше среднего роста и пышного сложения. Одета она была в полупрозрачный брючный костюм цвета бледно-розовой розы. Шаровары были стянуты у щиколотки рубиновыми застежками, темно-розовые туфли на высоком каблуке украшали рубиновые пряжки, тонкая талия подчеркивалась свободно застегнутым рубиновым поясом, туалет дополняли рубиновые же ожерелье, диадема, браслеты, серьги, кольца. Впрочем, даме совершенно не обязательно было надевать на себя целое состояние, чтобы ее заметили. Может быть, и есть мужчины, которые предпочитают женщин со спортивной фигурой, но мужчин, которые могли бы не заметить красоту такого лица, еще никто не придумал. Черные глаза-блюдца, четко очерченный нос, подбородок, словно нарисованные брови, румяные щеки, черные, вьющиеся волосы.

Завидев вошедших, дама смущенно встала. Милан усилием воли оторвал взгляд с роскошной фигуры незнакомки и недоуменно воззрился на Вацлава. Тот ответил ему аналогичным взглядом и сделал еще шаг вперед.

— Здравствуйте, госпожа, — вежливо проговорил он. — Простите, что так ворвался к вам, но я думал застать тут брата. Меня зовут Венцеслав.

Дама приложила руку к груди и поклонилась.

— Здравствуйте, ваше высочество.

Вацлав растеряно помолчал, потом спросил.

— Может быть, вы подскажете мне, где бы я мог найти Яромира?

— Я сейчас позову его, — предложила дама.

— Что вы, не беспокойтесь, — возразил Вацлав. — Скажите где он, и я немедленно уйду. Мне и так неловко, что я так ворвался к вам и нарушил ваше уединение.

Милан бросил на начальника убийственный взгляд.

— Князь довольно хорошо знает эти апартаменты, госпожа. Кстати, Вацлав, может быть ты докажешь это на деле?

Звук голоса Милана подействовал на Вацлава как холодный душ. Из кабинета Яромира одна дверь вела в коридор — через нее они и зашли, а другая — в комнату отдыха. Вацлав пошел было туда, но тут дверь, через которую они зашли, снова распахнулась, и в комнату вошел Яромир. В руках он нес поднос, на котором стояли кувшин, бутылка вина, ваза с персиками и два бокала.

— Вацлав, — радостно воскликнул он, — ты молодец, что так быстро приехал!

Вацлав посмотрел на брата еще более изумленными глазами, чем на восточную красавицу. Яромир тем временем поставил поднос на журнальный столик, подошел к брату и обнял его.

— Я очень соскучился, Вацлав.

Вацлав обнял брата, потом отстранился, осмотрел его, недоверчиво ощупал руками и даже обошел его кругом.

— Ромочка, да ты поправился, честное слово! У тебя и лицо уже не цвета мокрой известки, да и кости не выпирают из-под одежды!

Яромир рассмеялся.

— Не очень вежливо с твоей стороны рассказывать обо мне такие пикантные подробности при моей даме. Кстати, я же не познакомил вас, — Яромир подошел к своей даме, обнял ее за плечи и проговорил. — Дорогая, это мой брат Вацлав. Вон тот темноволосый симпатичный молодой человек — Милан, а этот синеглазый красавец — Янош. Кстати, интересно, о чем я думал, когда собрал у себя в кабинете таких красавцев? Черт побери, господа, я просто забыл об этом. Тем не менее, познакомьтесь, господа. Это Джамиля. Мы встретились в Александрии, это в Египте, Вацлав, и я понял, что без нее мне будет очень, очень грустно плыть домой. Кстати, ты прочитал мое письмо?

— Если бы ты не думал, что я его обязательно прочитаю, ты бы его не написал.

— Отлично, Вацлав, тогда основное ты знаешь, а подробности я расскажу за ужином. Кстати, а где ваши жены?

— Они должны быть с минуту на минуту или здесь, или же у меня, в Медвенке. На всякий случай я послал туда курьера. Так что в любом случае они скоро подойдут, — ответил Милан. — Я не успел вставить слово, Ромочка, но я ужасно рад тебя видеть таким отдохнувшим, посвежевшим и поздоровевшим. Помимо того, что я всегда желал тебе выглядеть исключительно таким вот образом, твой здоровый вид, думается, сохранит мою шкурку. Я и то удивляюсь, что Вацлав не повесил на меня всех окрестных собак, когда прочитал твое послание.

Яромир засмеялся и обнял Милана за плечи.

— У тебя усталый вид, Милан. Много работаешь и мало отдыхаешь. Разве ты еще не понял на моем примере, что это вредно?

Милан, в свою очередь, обнял короля.

— Вацлав прав, ты действительно поздоровел. Иди же сюда, Янчи.

Янош радостно и смущенно улыбнулся, и тоже приветствовал Яромира.

— Но, Яромир, — продолжил Милан, — ты еще не рассказал нам, где познакомился со своей принцессой.

Джамиля сверкнула черными глазами.

— Я не принцесса, господин Милан.

Милан осекся и вежливо поклонился Джамиле.

— Простите, госпожа, это все мое легкомыслие. Я назвал вас так, не подумав.

Джамиля нервно теребила браслет.

— Думаю, вас ввели в заблуждение эти камни, господин Милан, — с досадой проговорила Джамиля. — Эти рубины купил Яромир, я сказала, что могу их надеть, если ему так нравится, но взять их не могу.

— Простите, госпожа Джамиля, — Милан вежливо наклонил голову и перевел взгляд на Яромира.

— Джамиля — лоцман, — самодовольно объяснил Яромир. — Она проводила корабли по Нилу. Мы познакомились с ней у Александрийского маяка. Да, дорогая, пожалуйста, не рассказывай сказки про эти камни. Разумеется, я их купил не для себя. И я не знаю никого, кому бы они подошли лучше, чем тебе. К тому же, согласитесь, господа, если такой невзрачный мужчина, как я, хочет хорошо выглядеть рядом с такой красивой женщиной, то на этой женщине должно быть надето не одно состояние. А какой еще камень может так выразить нежные чувства, кроме рубина? Вацлав то знает силу драгоценных камней, а ты уже проходил это, Милан?

— Я всегда верил в силу камней, — улыбнулся молодой человек. — Особенно выпущенных твердой рукой. Особенно из пращи…

Мужчины расхохотались.

Джамиля с краской в лице наблюдала за реакцией этих важных господ на заявление Яромира. Со слов последнего она знала, что Вацлав — князь, Милан — министр, а Янош — один из секретарей королевской канцелярии, друг и воспитанник Вацлава, Милана и самого Яромира. Следовательно, все трое были весьма и весьма высокопоставленными особами. Конечно, Яромир был король, но относился он к ней как к любимой женщине. У этих троих такой веской причины не было. А Яромир вот так вот бестактно брякнул, что эта вот дама — лоцман на Ниле!

Впрочем, на лицах троих молодых людей она прочитала облегчение, которое выразил за всех в словах Милан.

— Вопреки любимому выражению Вацлава, у меня нет идиосинкразии к труду. Поэтому я очень рад, что вы не принцесса. Честно говоря, никогда не знал как нужно вести себя с такими высокопоставленными лицами. Кстати, раз уж вы не принцесса, то перестаньте именовать меня господином. Ты ведь не возражаешь, Ромочка?

Яромир вздохнул.

— Если я начну возражать, ты мне живо объяснишь, что мне по должности полагается терпеть.

— Тебе — да. Но ведь с тобой дама…

Яромир снова подошел к Джамиле и обнял ее за талию.

— Дорогая, эти трое — самые близкие для меня люди. Постарайся быть снисходительной к их высказываниям.

— Я буду только рада, — искренне улыбнулась Джамиля.

— И я, если позволите, тоже оставлю формальности. Яромир, почему ты принес только два бокала?

— Сходи за остальными сам, — порекомендовал Яромир.

Милан направился к двери, по пути непочтительно подмигнул князю.

— Вацлав, в твои-то годы можно быть уже и менее стеснительным с дамами.

Вацлав расхохотался.

— Твоя правда, мой мальчик. Джамиля, если не возражаешь, давай мы, тоже отбросим формальности. Ромочка называет меня Вацлавом, зови и ты так же. И говори мне ты. Если бы Милан не ушел за бокалами, он мог бы тебе рассказать, что называть кого-либо на вы я просто не способен.

Джамиля улыбнулась, потом вдруг повернулась к Яромиру. В ее глазах застыл вопрос.